— Спасибо, — я спрыгнула со стола. — Кай, ты, наверное, пообедай? А я тут приберусь пока?

— Как скажешь.

Рысёнок вернул стол на место и только после этого вышел, прихватив остатки мелочи из кармана плаща. Я быстро оглядела комнату: щепки собрать и, как минимум, унести, лучше сжечь, но негде, бурую «смолу» отмыть. Мда.

Вниз я спустилась, когда Рысёнок допивал чай. Поставила на скамью сумку с немногочисленным скарбом.

— Шани, я бы сам забрал, — произнёс муж с лёгкой укоризной.

Я не ответила, отошла к стойке, вернула ключ от комнаты. Рысёнок залпом допил остатки чая, бросил пробегавшей мимо разносчице монетку, протянул мне руку. Снова ведёт себя как паинька, а пульс частит. Я лишь улыбнулась. Пусть Кай играет, пусть манипулирует, точнее, думает, что манипулирует. И привыкает. Ложь, повторённая сотню раз, вполне может обернуться истиной. Я отдала Рысёнку часть денег из притона — принято, что платить должен мужчина.

— Давай на рынок, — предложила я. — Любой мальчишка с радостью отнесёт твоё письмо. Кстати, ты написал?

— У станции есть почтовое отделение, — осторожно заметил Рысёнок. — Да, написал.

— Есть, — согласилась я, — Только на конверт поставят штамп, а это ниточка к нам. Выяснить, куда мы отправились, не составит труда.

— Действительно. Я не подумал, Шани, — Рысёнок мне соврал.

Я не расстроилась. Котёнка ещё приручать и приручать.

— А тайное послание зашифровал, условные, понятные лишь тебе и твоему отцу, знаки оставил? — я спросила со смехом, в шутку.

— Нет, тоже не подумал, — улыбнулся муж, и на сей раз ответил правдиво. Хорошо.

Мы вышли на улицу. Покосившись на меня, муж нанял закрытый экипаж. Значит, думал об открытой коляске и о том, что нас в ней могут увидеть, но второй раз давать повод сомнениям не стал. Умный. На моё счастье, он просто не понимает, насколько я от живых отличаюсь.

В экипаже мы ехали молча. Рысёнок размышлял о чём-то своём, я в миллионный раз перекраивала планы. Когда месть из сладкой мечты превратилась в горькую обязанность? Наэн Дамиран, Крэйс Бжерет, брат Рысёнка и сам Кай… И надо торопиться, потому что жена Бжерта скоро родит.

За доставку письма я не волновалась — хорошо уметь чуять обман. Мальчишка собирался сделать ровно то, за что ему заплатили, к тому же Рысёнок дополнительно вложил в конверт записку с просьбой дать маленькому почтальону ещё монетку.

Несколько улиц мы с Рысёнком прошли пешком. Я не обольщалась — привлекут нелюдей, жрецов, магов, и наш маршрут установят. Но тем, кто будет нас искать придётся затратить немало усилий. Я выиграю время… Как ехать, я предложила выбирать Рысёнку. Во-первых, он лучше знает. Во-вторых,

поддержу иллюзию доверия. Вмешаться-то и сказать «нет» я всегда успею.

— Присоединимся к обозу? — уверенности в голосе я не услышала.

— Почему не верхом?

— Шани, леди обычно тяжело переносят длительные переезды верхом. Да и наряд у тебя неподходящий.

— Переоденусь.

Рысёнок принял моё решение.

Лошадей мы купили, точнее, взяли под залог. Прибыв на такую же станцию, можем либо сменить их на отдохнувших, готовых к дороге коников, либо просто вернуть и получить обратно большую часть суммы. Мне досталась серая в яблоках кобыла с жёсткой щёткой короткой гривы. Рысёнку — мерин грязно-коричневого оттенка. Муж тщательно проверил подковы, осмотрел лошадей. Я же прислушалась к ощущениям и, не глядя, вынесла вердикт — животные здоровы. (21504)

Заминка вышла с кобылой. Умная животина учуяла, кто перед ней и взбрыкнула. Пускать меня к себе на спину вредина отказывалась категорически. Пришлось умасливать — я протянула кобылке яблоко, и в этот же момент поделилась каплей жизненных сил. Кобыла дёрнула ушами, переступила с ноги на ногу, и таки сменила гнев на милость, схрупала подношение и спокойно позволила сесть. В дамское седло, чтоб его.

Как мне ни хотелось управиться быстрее, столицу мы покинули только за полдень. По словам Рысёнка, до поместья доберёмся за несколько часов, вероятно, даже к ужину прибудем. Угу, смотри Шани, какой у меня замечательный отец. Мог мать в глушь сослать, а он отправил её всего лишь в загородное поместье, и при желании в столицу она может приезжать хоть каждый день. Не надо его убивать.

Лучше сама умри — этого Рысёнок не знает, а рассказать рано, неродные мы ещё друг другу. Да и как-то непорядочно. И вообще, богиня ждёт мой личный выбор, а не перекладывание ответственности на чужие плечи.

Рысёнок помог мне спешиться, отдал лошадей выбежавшему навстречу конюху. Пока муж здоровался со слугой, я «прощупывала» поместье. Люди, с десяток. Нелюдей вроде бы нет. Ничего подозрительного. Кто-то бежит наверх. Предупредить хозяйку?

— Шани? — Рысёнок подал мне руку.

Кажется, ничего не упустила. Со второго этажа спускались… Почти наверняка мать Рысёнка. Хоть бы мы с ней поладили. Интересно, какая у меня свекровь…

Стараясь не показать внезапно охватившего меня волнения, я улыбнулась мужу. Идём, посмотрим, познакомимся. Бояться не надо — нежити не пристало. В конце концов, это всего лишь свекровь. Рысёнок предложил воспользоваться боковым ходом, и я охотно согласилась. Мы не с официальным визитом, чтобы требовать «парадности» и жёсткого следования всем правилам этикета. Мы вообще без предупреждения явились, что весьма дурной тон даже с учётом родства.

Длинный коридор вывел нас в в залитый светом холл. На нижней ступеньке широкой лестницы замерла женщина в строгом бежевом платье с тёмно-коричневыми вставками и золотистой кружевной отделкой. Ткань, выбранная на лиф, удивительно гармонично шла к светлым карим глазам женщины. Так вот от кого глаза Рысёнку достались… Если свёкор с первого взгляда мне показался несгибаемым солдатом, то свекровь — змеёй. Я чувствовала напряжение, скрывающееся под внешним спокойствием и тёплой улыбкой. Тоже… хищница, причём заматеревшая. От отца Рысёнок наверняка много взял, но пока мне думается, он больше в маму.

— Сынок?

Женщина не стала дожидаться, когда мы подойдём, сама устремилась навстречу, поймала Кая в объятия.

— Мама, — вроде бы просто обратился, а прозвучало щемяще-нежно и неожиданно трогательно. Таким Котёнка я ещё не видела. Даже неловко стало, я при встрече явно лишняя.

Кай поцеловал маму в лоб, отстранился:

— Позволь представить тебе мою жену, леди Шаниту. Шани, познакомься, моя мама леди Каэль.

— Очень приятно.

— Взаимно.

Свекровь всего на миг задержала на мне взгляд, дань вежливости, и снова посмотрела на сына:

— Кай, что случилось? Я очень рада, но вы приехали, но внезапно, сразу после свадьбы, к тому же верхом.

Умная… змея.

Муж покосился на меня:

— Шани любит прогулки верхом. Оставаться в столице желания не было, мы и приехали. Я соскучился, да и Шани хотела с тобой познакомиться.

Леди Каэль кивнула и, спорить готова, не поверила ни единому слову, я вновь удостоилась её внимания, на сей раз гораздо более пристального. Свекровь не упустила ни единой детали, осмотрела с ног до головы. Внезапно зрачки её расширились, сердце сбилось с ритма. Э? Что она поняла? Я же дышала. Траш. На испуг не похоже. Во взгляде — торжество?

Леди нетерпеливо огляделась, проверяя, ушли ли слуги. Я на всякий случай тоже прислушалась — рядом никого. Леди широко, совсем не аристократически, а счастливо и искренне улыбнулась.

— Глазам своим не верю, — выдохнула свекровь. — Кай, ты нашёл свою тёмную жрицу!

Она порывисто обняла сначала Кая, потом и мне досталось.

— Шани, вы позволите называть вас так, по-родственному? Добро пожаловать! Тьма, как же я рада!

— Конечно, — протянула я. — И я тоже очень рада. У вас замечательный сын, леди.

Я быстро с собой справилась. Почему бы свекрови не быть почитательницей Тьмы? Особенно с учётом её принадлежности к роду хранителей. И поправила:

— Только я ещё не тёмная жрица.