Рысёнок неожиданно поднял голову. Оп-па. Я его недооценила. Думала, он страдает, а он искал выход и, похоже, что-то решил, потому что во взгляде вместо отвращения и отчаяния лишь спокойный изучающий интерес. Муж поднялся, придерживаясь за стену, приглашающе распахнул полу плаща:

— Шани, разве тебе не холодно?

Ещё и забота? Хм. Не верю.

— Нет. Я взяла плащ, чтобы не сверкать бельём.

— Ясно. Шани, ты права. Разбираться лучше дома. Идём?

Он бесстрашно подошёл вплотную, приобнял.

Траш, в чём подвох? Спросить напрямую? Так не скажет. Нет уж, незачем сомнения показывать. Идея вернуться действительно моя. Что же, непосредственной опасности для меня пока нет, рискну. Но что Рысёнок задумал? Может, он успел позвать на помощь? Передать кому-то весточку? Вряд ли. А что тогда? Только собирается предупредить? Ну почему я не умею читать мысли…

Из проулка мы вышли вместе. Только сейчас я заметила, что Рысёнок бос. Как был в спальне, так и сбежал. Твою же. Ночь не из прохладных, но всё же. Рысёнок неудобства словно не замечал. Вид спокойный, расслабленный, уместный где-нибудь на прогулке в парке, но никак не в подворотне

— Шани, ты не захотела меня убивать тоже из-за клятвы Тьме?

Прощупывает границы? Логично.

— Нет, я могу тебя убить. Я, действительно, просто не захотела. Но кое в чём ты угадал. Я тебя ощущаю как своего, тёмного.

Муж поморщился, но тотчас вернул на лицо маску доброжелательности. Отчасти его симпатия искренняя, точнее инстинктивная. Может быть, я кажусь ему привлекательной девушкой, которая запуталась и которую нужно привести к Свету, спасти. Впрочем, обольщаться не стоит. Мы враги, и именно это имеет первостепенное значение. Рысёнок больше ничего не спрашивал. Мне показалось, он хочет поскорее дойти. Замёрз всё-таки? У меня вопросы были, но я их отложила на будущее и радовалась передышке.

Семейный променад, с поправкой на обстоятельства.

До дома оставалось всего ничего.

Люди.

Впереди были люди, немного, человек пять и вроде бы даже один нелюдь. То, что они не спали далеко за полночь уже само по себе подозрительно. Вдвойне подозрительнее, что интересовал их особняк Рысёнка. Я резко остановилась, придержала мужа за пояс штанов и, приподнявшись на цыпочки, шепнула на ухо:

— Стой. И тихо.

Рысёнок кивнул. Муж выглядел скорее удивлённым, чем раздосадованным. Значит, он не в курсе происходящего.

По-хорошему, забраться бы на крышу и сверху посмотреть, что там за возня. И упустить Рысёнка, угу. Муж припустит так, что только чумазые пятки увижу. И бросится он к тем, кто в впереди. Нет уж, обойдёмся. Я молча указала на тесный проход, разделяющий два участка. Муж подчинился.

Ступал он бесшумно, не сделал ни малейшей попытки выдать наше присутствие. Я ожидала взбрыка в любой момент, но Рысёнок радовал благоразумием. Мы обогнули чужой особняк и вышли к дому со стороны сада, точнее, осторожно выглянули из-за угла. Не дать Рысёнку посмотреть, в чём дело, у меня не получилось — высунулся, не спрашивая.

Муж мог увидеть только немолодого мужчину, напряжённо замершего у крыльца и сидящего на ступеньках осунувшегося Рамса. Я же чувствовала чужаков, разбежавшихся по всем этажам. Обыск?

— Никаких следов, лорд Дамиран, — из дома вышел жрец с непонятной мягко светящейся палкой и коротким мечом в ножнах на поясе.

— Мой сын может быть жив?

Мужчина стремительно развернулся к жрецу. Рамс поднял голову.

— Надежда есть, Свет, спаси вашего сына. Если тварь забрала его в своё логово…

Сына? Свёкор собственной персоной пожаловал?

Нет, ну… Глупо, что я заранее не подумала. Теряю хватку. Очевидно же, что раз у Наэна Дамирана покои во дворце, то о свадьбе лорд узнал почти сразу, поинтересовался именем светлой невесты, её происхождением. Фамилию убитой им тёмной жрицы лорд знает. На фоне слухов о появлении твари, сообразить, кем в действительности является избранница, даже круглый дурак сможет. Лорд наспех собрал отряд и рванул спасать сына. Как удачно Рысёнок устроил забег… 123ffc4

— Ш-а-ш-ш, — вырвалось у меня.

Пора обедать. Надо только момент подгадать.

К тому, что Рысёнок дёрнет меня на себя, я оказалась не готова. Муж выглядел плохо. Лицо без кровинки, глаза лихорадочно горят. Он-таки пытался крикнуть, но не смог?

— Не делай этого, Шани. Умоляю. Всё, что угодно. Всё, что захочешь. Только не убивай его.

Кайрен…

Я не могу отступить. Муж понял без слов. Побледнел ещё больше.

— Шани, не заставляй меня это видеть. Ты говоришь, Тьма хорошая? Покажи мне это, прояви хоть каплю милосердия. Забери у меня жизнь у первого.

Рысёнок начал опускаться на колени.

Я не позволила. Перехватила его под локоть, вынуждая остановиться. Ещё минуту назад я бы убила свёкра, а сейчас, глядя Рысёнку в глаза, не могу. Но мужу знать об этом не обязательно. И самое время задать вопрос, который я откладывала на утро:

— Он хороший отец?

Окажись это не так, было бы проще. Но на такую удачи рассчитывать не приходится.

— Очень хороший, — твёрдо ответил Кайрен.

Жаль.

На мой взгляд, Наэн Дамиран, скорее, обычный и не слишком любящий. В сравнении с моим папой.

— Он лишил тебя наследства, — мой бы так никогда не сделала.

Мой папа не знал, что женат на тёмной жрице…

Муж качнул головой:

— Отец был вынужден так поступить.

— Из-за того, что ты тёмный хранитель.

Рысёнок вскинулся, осёкся и зашипел как настоящий кот:

— Я не тёмный хранитель! Я его потомок. Не мой был выбор рождаться с этим уродством, предков не выбирают. Тьма пытается добраться до меня через тебя, — Рысёнок запнулся, видно, решил что сболтнул лишнее, насупился. — Отец поступил единственно правильно. Ему нужен наследник, и никто не виноват, что я им быть не могу.

— Но…

— Другой бы на месте отца, избавился и от жены, и от ребёнка. Яд, несчастный случай. Мало ли способов? И не смотри на меня так. Скажешь, подобных мразей не бывает?

— Бывают.

— Отец не такой. Он даже не отправил маму в монастырь. Не простил обман, но смирился, не мстит, только видеть не хочет, поэтому и отослал. Но здесь его не в чем упрекнуть. Меня вырастил, воспитал. Ещё до рождения брата позаботился, выделил мне приличную сумму, вложил на моё имя. Так что зря ты, совсем без ничего он меня не оставил. С женитьбой пытался помочь, чтобы хоть внук избежал чёрной метки. Если бы материнская кровь перебила…

Не простит.

Долгое мгновение я смотрела в его глаза.

— Говоришь, что угодно?

— Да.

Я выдержала паузу, нагнетая и слушая, как его сердце бьётся всё быстрее и быстрее. И согласилась: — Идём.

Рысёнок утратил контроль над эмоциями всего на один миг, но я успела заметить всполох недоверия, чистую радость, сменившуюся торжеством победителя. Ха, да кто-то думает, что приручил меня с полщелчка? Может, в этом и был план — приручить? Секунда, и муж старательно показывает лишь благодарность и только благодарность.

Ладно, пускай пока. Я требовательно подтолкнула его обратно к проходу. Хотя нет, уходить будем другой дорогой, благо я место знаю. Рысёнок не спорил, не возражал, не предпринимал попыток оставить какой-нибудь знак, за этим я следила жёстко. Словом, вёл себя идеально. Лишь один раз выбился из тщательно создаваемого образа пай-мальчика — взглянул на меня остро, с подозрением, когда сообразил, что я неоправданно хорошо ориентируюсь в окрестностях особняка.

Когда мы отдалились от дома на пару улиц, я вынудила Рысёнка перейти на бег. От источника опасности надо уйти как можно дальше. Мало ли, что жрец придумает. Снова шагом — Рысёнок старался держаться, но я видела, как он устал. Нам бы в нору забиться… Где взять денег на нору? У нехороших людей, разумеется. Впрочем, сначала я проверила карманы плаща и не осталась разочарованной. Забытой «мелочи» хватит на пару ночей в недорогой таверне.