— Капитан Ростон, — проговорил Янус.

— Полковник Вальних, — отозвался Адрехт. — Не ожидал увидеть вас здесь.

— Могу представить. — Янус оглянулся. — Вынужден просить вас немедленно отвести этих людей.

Адрехт бросил взгляд за спину:

— Лейтенант Гиббонс!

Упомянутый офицер козырнул:

— Слушаю, сэр!

— Арестуйте полковника Вальниха.

Гиббонс судорожно сглотнул:

— Есть, сэр!

Маркус шагнул вперед и встал рядом с Янусом. Отряд, сопровождавший его, повторил этот маневр. Солдаты Адрехта рассредоточились, развернулись к ним, держа наготове мушкеты. Маркус стиснул кулаки с такой силой, что ногти впились в ладони. «Если дойдет до драки, начнется сущий ад. И люди Адрехта, и солдаты второй роты взвинчены до предела. Если хоть один из них выстрелит…»

Янус поднял руку, и голос его, обретая силу, перекрыл ропот толпы:

— Могу я узнать, в чем меня обвиняют?

— В том, что вконец свихнулся! — бросил Мор, но, перехватив взгляд Маркуса, вздрогнул и отвел глаза.

— Капитан Каанос в целом прав, — сказал Адрехт. — Последние ваши приказы наглядно показали, что у вас психическое расстройство, а значит, вы не способны командовать полком.

— Какие именно приказы?

Адрехт замялся. Янус, как всегда, был совершенно невозмутим, но в его голосе едва уловимо проскальзывала уверенность. То был голос опытного картежника, уже знающего, что на руках у него последний козырь.

— Прошлым вечером я получил приказ с вашей печатью, — сказал Адрехт. — Приказ готовиться к маршу на северо–восток. — Он отвел взгляд от Януса, обращаясь к толпе солдат: — Поскольку налет десолтаев уничтожил почти все наши запасы продовольствия и воды, продолжать преследование врага для нас равносильно самоубийству. Если мы сейчас же не повернем назад, никто из нас не выберется из Десола живым!

По толпе пробежал согласный ропот. Солдаты, стоявшие на виду у Януса, не посмели открыто выражать свое мнение, но в задних рядах люди вели себя менее сдержанно. Слов было не различить, но ворчание и выкрики недвусмысленно говорили сами за себя.

Адрехта явно ободрила эта поддержка.

— Я выразил свои сомнения капитану Д’Ивуару, и тот сообщил, что беседовал с вами о том же, но не добился успеха. Поскольку другого выхода нет, долг перед подчиненными велит мне скрепя сердце предпринять шаги, необходимые для спасения полка.

— Полагаю, не имеет значения, что налет десолтаев увенчался успехом главным образом по вашей вине?

Адрехт чуть заметно качнулся, словно получил оплеуху. Правая рука его непроизвольно стиснула культю левой.

— Не имеет, — отрезал он. — Правда это или нет, но я не считаю, что моя вина может как–то повлиять на наше нынешнее положение.

Янус долго молчал. Постепенно гул толпы стал громче, и солдаты в задних рядах, чувствуя свою безнаказанность, разразились насмешливыми выкриками. Маркус снова глянул на Мора и Вала, но оба старательно избегали смотреть ему в глаза.

— Как вы и сказали, — начал Янус, — полк испытывает острую нехватку припасов. Именно исходя из этого я счел необходимым двинуться к ближайшему источнику воды.

— Ближайший источник воды — на побережье, — отрезал Адрехт, — да и то неизвестно, успеем ли мы туда добраться.

— Напротив. К северо–востоку отсюда, всего в одном дне пути, находится оазис.

Янус говорил тихо, но солдаты в первых рядах, которые расслышали полковника, повторили его слова соседям. Выкрики и грубый хохот стихли, как по волшебству, и слова Януса разошлись по толпе, как мелкая рябь по поверхности пруда. Наконец гул стих, и воцарилась мертвая тишина — весь полк, как один человек, затаил дыхание.

— Вы этого не знаете, — бросил Адрехт. — Да и откуда вам знать?

— Десолтаи должны где–то пополнять припасы, — сказал Янус. — Они, точно так же как мы, не могут питаться песком.

— Всем известно, что у кочевников есть тайные хранилища, — согласился Адрехт. — Проблема в том, что они именно тайные. Углуб- литься в пустыню в надежде их отыскать — все равно что заранее подписать себе смертный приговор.

— По счастью, мне известно точное местоположение именно этого хранилища. То, что попутно мы получим возможность уничтожить значительные силы десолтаев, можно считать дополнительным вознаграждением.

— Так вы утверждаете. — Голос Адрехта раздраженно задребезжал. — Как вы могли узнать это наверняка?

Янус обернулся к одному из стоявших рядом с ним солдат, и тот вручил полковнику мешок, который лейтенант Игернгласс снял с убитого кочевника. Янус извлек из мешка деревянный ящик со сторонами около фута длиной. Из одного угла торчал небольшой рычажок. Адрехт озадаченно наблюдал за этой сценой, а по толпе снова прокатился шепоток. И стих, едва полковник начал говорить.

— Этот предмет, — сказал он, — был захвачен у десолтайских разведчиков. Устройство и впрямь довольно остроумное. — Янус надавил двумя пальцами на рычажок — и в передней стенке ящика сдвинулась круглая панель. За ней, в глубине, что–то ярко блеснуло. — Внутренность ящика представляет собой круг зеркал, которые собирают весь свет помещенной в середине свечи и направляют его в отверстие. Похоже на прожекторы, какие применяют в театрах, хотя свет более слабый.

С этими словами Янус отпустил рычажок, и панель тотчас вернулась на место.

— Управляя этим устройством, можно создать необычайно яркий направленный луч. В чистом воздухе Десола он будет виден на огромном расстоянии. — Янус оглянулся на солдат. — Рискну предположить, что некоторые из вас, будучи в охранении, наблюдали эти вспышки.

Из толпы донеслись утвердительные возгласы. Адрехт нахмурился.

— Остроумный трюк, — проговорил он, — но…

— Пока что ничего особенно остроумного, — небрежно отозвался Янус, отдав ящик солдату. — Подобные приборы используются во многих случаях — к примеру, в ночное время на судах. Обычно с их помощью передается скромный набор заранее условленных сигналов. Одна вспышка — просьба подойти, две — одобрение, четыре — признаки непогоды и так далее. Наши десолтайские друзья явно пошли гораздо дальше. Они создали настоящий световой язык, посредством которого можно передать любые необходимые для них сведения. Более того, они довели до совершенства процесс повторения этих сигналов между постами, так что эти сведения передаются на огромные расстояния практически со скоростью света.

Маркус медленно кивнул. Простого сигнала может быть достаточно для начала согласованной атаки, но, чтобы действовать соответственно изменившимся условиям, нужно нечто большее. Это многое объясняет.

— Этот прибор, — продолжал Янус, — секретное оружие кочевников, и неудивительно, что они всецело полагаются на него. Они убеждены, что сообщения, передаваемые таким образом, невозможно перехватить, поскольку придуманный ими световой язык — тайна, которой они ни с кем не делятся. Они ошибаются. Имея достаточное количество перехваченных сообщений и зная действия, которые последовали за ними, достаточно умный человек способен изучить этот язык самостоятельно.

Адрехт побледнел:

— И вы утверждаете, что изучили его?

Янус скромно пожал плечами:

— Я умный человек.

Тишина наступала постепенно. Один за другим люди в толпе прекращали переговариваться с соседями или кричать друг на друга и затихали, ожидая, чем все обернется. Янус невозмутимо разглядывал Адрехта, который воззрился на него с безнадежным отчаянием загнанного в угол зверя.

Маркус наблюдал за толпой. Он сомневался, что хотя бы один солдат из сотни понял объяснения Януса, даже в первых рядах, где хорошо было слышно каждое его слово. И однако же они видели, что Адрехт сдает позиции. Маркус чувствовал, как заколебались чаши незримых весов.

— Я вам не верю! — выпалил Адрехт. Его голос сорвался на визг. — Вы блефуете!

— Я могу показать вам записи, — дружелюбно ответил Янус. — Впрочем, должен признать, что конечные расчеты я проделал в голове, пока сидел под стражей. Вы оказали мне неоценимую услугу. Тишина великолепно помогает сосредоточиться.