— Поразительно. Завтра я обязательно поохочусь с ней.

— Останешься голодной, — расхохотался Драй, откинув назад голову. В лунном свете он был головокружительно хорош. Странно, он точная копия Диего, но я больше не вижу в нем МакКрауэна. Человека во многом делают мимика, жесты, а они были совершенно разными. Внезапно он оборвал свой смех. — Ты сильно меня напугала, такого больше не должно быть, — он коснулся моей руки, и я сжала ее. — Ты больше не должна заставлять меня сходить с ума.

— Я не буду.

— Будешь, — не согласился Драй. — Ты сводишь меня с ума уже очень давно, Соня Летмен, — он приблизился к моему лицу. Глаза его горели в лунном свете. Волк. — Тебе надо отдохнуть, — внезапно отстранился он.

Черт подери, что это было?

— Огненные не такие лентяи, как мы и встают на рассвете. С трудом мне удалось уговорить их встретиться в восемь у елки в алом зале.

— Ты поставил елку? — изумилась я. Сердце в моей груди все еще трепетало, но я сумела взять себя в руки. Все верно — он жених Лорейн. «Но она же не дала ответа» — кричало все мне естество. Мы друзья. Лучшие друзья. И лучше пожертвовать своим сердцем, чем теми отношениями, что есть между нами.

— Она огромная и пушистая, как шесть Дамьена.

— Не терпится увидеть, — рассмеялась я.

— Тогда быстрее ложись спать — нам вставать через шесть часов.

— Я не усну.

— Уснешь, я с тобой. — Драй залез ко мне под одеяло и прижал к себе.

Он оказался прав — не прошло, наверное, и пяти минут, как сон вновь овладел мною.

Лорейн.

— Дамьен! — мой вопль разнесся по пустому поместью. Кеннет и Элизабет еще утром ушли к Драйя и Летмен и мы остались вдвоем, не считая слуг.

— Что случилось? — ворвался в комнату альфа. Кажется, я немного переборщила.

— Смотри, — я опустилась на колени и обратилась.

Пума не волк — я делала ужасную ошибку, пытаясь обратиться в прыжке, лишь случайность помогла мне это осознать. Сегодня мне удалось подчинить ее. Я больше не действовала, как в отношениях с волчицей — мы с кошкой строили новые. Боли больше не было, лишь небольшое переживание, что она вновь начнет сопротивляться. Но пума была умницей.

Она принюхалась к Дамьену и, почувствовав волчий запах, сконцентрировала свое внимание целиком на нем. Я тихо начала шептать слова ободрения. Она прислушалась. Дамьен, словно понимая, что сейчас происходит, медленно, без лишних движений, присел на корточки. Кошка замерла.

Тише, девочка, все хорошо. Дэм вытянул руку и уверено коснулся головы пумы. Ей это понравилось. Незнакомец, источающий волчий аромат, не пытался ей навредить, а его смелость не позволяла атаковать его. Пума позволила себя погладить. Ей нравились его прикосновения.

Порыв холодного воздуха ворвался в комнату. Кошка моментально потеряла интерес к новому знакомому. Она бросилась к окну и прыгнула вниз. Незнакомец что-то кричал про третий этаж, но я не слышала. Я была кошкой и могла делать все что угодно. Никто не мог меня остановить. Я обрела тело.

Франциско.

Кретин! Я безбожно ругал себя за минутную слабость. Зачем я вообще это начал? Не удивлюсь, если завтра мне укажут на дверь. Молодец, Драй, одной девушке сделал предложение, чуть ли ни повторил это с другой. Браво! Просто умничка! И нет, чтобы закончить, раз начал, ты, как последний придурок, ретировался. Отец бы от стыда умер, а Дамьен от смеха.

Странная мысль о Дамьене отрезвила меня. Несмотря на приглашение, они с Лорейн не пришли, и я не знал, что думать — ей так плохо, что она не в силах придти, или все дело в Соне? Они с самого начала смотрят друг на друга с неприязнью, а сейчас обстановка окончательно накалилась. Волчица тяжело вздохнула и придвинулась поближе ко мне. Черт, Соня, что же ты со мной делаешь?

— Эй, просыпайся, — я коснулся кончиками пальцев щеки Сони, в который раз поражаясь, насколько же у нее нежная кожа.

— Драй… — заворчала она, переворачиваясь на другой бок. — Дай поспать.

— Сегодня рождество.

— Мммм?..

— В зале стоит елка, под ней подарки, а вокруг злые оборотни.

— Что? — рассмеялась девушка, моментально просыпаясь.

— Пока мы не спустимся, никто не посмеет открыть свой подарок, так что давай не будем их злить.

— Хорошо, — она зевнула и медленно села. Пробуждения никогда не были ее сильной стороной. С трудом поднявшись на ноги, Соня сняла с вешалки халат и запахнулась в него. Сейчас она была столь трогательна и беззащитна, что я с трудом верил, что передо мной дикая волчица, безжалостно вырезавшая кусок кожи с шеи поверженного врага. — Идешь? — она немного стеснительно улыбнулась. Все-таки вчерашний разговор задел ее душу. Ничего, мы с этим справимся. Сейчас еще слишком рано говорить о будущем. Но я не оставлю ее.

— Конечно, я уже полчаса назад оделся. Соня…

— Да? — с надеждой она повернулась ко мне.

— Я с тобой.

Взявшись за руки, мы спустились вниз, где к этому времени действительно собрались оборотни.

— Доброе утро, — жизнерадостно поздоровался Койот, завернутый в халат по самые уши. Откуда у него столько радости берется?

— Здравствуйте, — Лиззи, как всегда, была смущена. Роберт молча кивнул мне и обнял Соню.

— А где остальные? — удивилась девушка.

— Охотятся, односложно ответил Роберт.

— Понятно, совсем потеряли ум из-за места альфы.

— Драй… — мягко отдернула меня волчица. — Не сегодня.

— Прости.

— Давайте уже подарки открывать, — нетерпеливо вмешался Кеннет. Честное слово, как ребенок.

— Конечно, — улыбнулась Соня. — Лезь под елку.

И началось. Шелест бумаги, восторги, объятия. Словно простые люди, и это, черт подери, прекрасно. От Роберта мне досталась бутылка бренди столетней выдержки, от Кеннета и Лиззи запонки. С особым интересом я раскрыл подарок Сони и рассмеялся.

— Илиада?

— Пособие для юных Ахиллесов, — с самой невинной улыбкой пояснила девушка. Запомнила наш старый разговор. — А ты мне что подарил?

— Открывай и увидишь, — усмехнулся я ее нетерпеливости. Впрочем, мне и самому не терпелось увидеть ее реакцию на подарок. Я долго его искал. «Сердце вампира» — один из самых дорогих ювелирных наборов. В прошлых столетиях юноши из богатых династий дарили украшения из него своим избранницам. Это было символично. «Сердце вампира», ожерелье, — это крупный рубин, заключенный в платину, словно в клетку. Так и сердца юношей навсегда принадлежали их избранницам. Я объездил сотню ювелирных и антикварных магазинов, чтобы найти ожерелье для Сони, и удача улыбнулась мне. Ее тонкие пальчики ловко справлялись с упаковкой. На свет появилась бархатная коробочка. Под восторженный писк малышки Лиззи Соня открыла ее.

Внезапно ее лицо побелело. Хриплый звук вырвался из горла волчицы, и она, словно в испуге, отступила назад.

— Соня? — я и сам был испуган. Я мог представить себе любую реакцию, но только не такую. Трясущимися руками Соня поставила коробку на стол. — Соня…

— Драй, — одернул меня Роберт и покачал головой. Да что здесь вообще происходит? — Соня, иди выйди на улицу. Тебе надо подышать, — мягко попросил оборотень.

— Думаешь? — шепотом спросила она. В глазах девушки был ужас. Мне не доводилось видеть ее в таком состоянии.

— Иди, — кивнул Роб. — Кеннет, Лиззи, составьте ей компанию.

— Хорошо, Флат, — кивнул Койот, и, взяв Соню за руку, направился к входной двери.

— Роберт, — повернулся я к оборотню, — что происходит?

— «Сердце вампира».

— Да, а что?

— Все дело в Диего.

Знакомое имя сбило меня с ног. Как я не догадался.

— Он тоже ей подарил?

— Да, — подтвердил мою догадку мужчина. — И тоже на рождество. Прежде они скрывали свои отношения, а в рождество он решил объявить всем. С того дня и начались события, приведшие к его смерти. Ты сильно напугал ее, Франциско. Я знаю Соню долгие годы, и вряд ли есть на свете что-то еще, что может дезориентировать ее сильнее.

— А что стало с «сердцем вампира».