Весенний дождь Весенний дождь – слепое окропило — Шел от людей опустошать дворы Где девочка красивая так мило Меня под гром держала за вихры. Проплачет дождь, а значит и отмолит Наш малый с этой девочкой грешок. Утонет мир, но нас ничто не смоет. Мы выжгли ночь. Нам было хорошо. Пролилось сто дождей. Холодным жезлом Коснулась луж бесчувственно зима. Не я пропал. Не девочка исчезла. А просто, чувства были без ума. 2016 г. Влюбился, девушка, в тебя
Плыл по ветру теплый вечер И за горизонтом гас. Ты попалась мне навстречу В первый раз. Твоя улыбка певчей птицей Растаяла в ночи, И замелькали встречных лица: Ищи ее, ищи. Помнил я, за ней шагая, Все черты ее лица, Но вела меня другая Улица. И полетело время свистом, Как камень из пращи, Аэропорт гудел и пристань: – Ищи ее, ищи!.. Город в суете извечной Вряд ли встречу принесет. Кто я ей? Обычный встречный, Вот и все. Меняет мир свои одежды, Но в огоньке свечи Живет всегда тепло надежды. Ищи ее, ищи. Я влюбился, девушка, в тебя. 2008 г. Во дворе Во дворе, где радиола на конце иглы держала Нить мотива и луны лимонный диск, Пробивал гитарой-соло какофонию квартала Такт за тактом ливерпульский гитарист. А потом игла чихала, открывалась дверь балкона, Дом полночный пестрой шторой делал вдох… В послезвучье возникала темноглазая икона, И отскакивали пальцы от ладов. И шептал полночный идол в огорошенное небо То ли имя, то ли рифму, то ли бред. И казалось мне, обронит: «Милый мой, сейчас я выйду, Мне родительское слово не запрет». Мирно спал киоск с газетой, где объявлен был крамолой Этот парень, что с пластинки хрипло пел. Но парили над запретом эта девочка и соло, И над ними – звезды, белые, как мел. А вчера на углу, там где очередь кольцом, Мы столкнулись с ней к лицу лицом. – Я узнал вас по ногам и духам. Не узнали и подумали вы: хам. Вот ведь время лица как подправило — Ни на ощупь не узнать, ни на глаз. И разговор у нас по правилам: Хвастайтесь, я радуюсь за вас! …Толстый, глупый и довольный, вот он, Как павлин, как майский мотылек, Щурится со свадебного фото — Ваш уже законный кошелек. А фото мне не нравится, но я совсем не злюсь За то, что на картиночке не я вас приласкал. Но в складках платья вашего спит дорогая грусть. И в кольцах изумрудных – зеленая тоска. А вчера на углу без запиночки и в лоб Оценили вы мне свой гардероб. И что на скрипочках у вас детвора — То ли дело! – А что я вам пел – мура. Вот ведь слово – как назло застряло в горле — Не пропеть, не выговорить враз. И разговор у нас по форме: Хвастайтесь, я радуюсь за вас! …Звоном, хрустом и шуршаньем полный Снимочек – не взять, не упрекнуть: Катят вас брильянтовые волны Золотому берегу на грудь. А остальное мелочи. И я гляжу вдогон — Всего тебе хорошего, пей сладко и до дна. А все-таки та девочка выходит на балкон, И в платье ее грошевом спит медная струна. 1990 г. Воробьи Проститутки на Тверской, как воробьи, Жмутся с холода к шныряющим авто. Подобрал бы кто, уж тут не до любви — Под дождем стоять, распахивать пальто. Поиграл бы кто хоть в теплые слова (Ну, какие, к черту, «бабочки» в мороз!). Где же ездишь ты, богатая братва — Глазки синие, как медный купорос? Где бы выловить, чтоб – денег три мешка? Поделили, всем хватило бы расцвесть. А что возьмешь с приезжего лошка — На помаду да на пару раз поесть. И столичная презлая суета Не поверит ни слезам и ни словцу. Время – за полночь. Ну, где ж вы, блатата? Привезли бы, что-ль, богатую овцу. Синим пламенем гори она, дыми, Папиросочка кайфовая в горсти. На Тверскую со студенческой скамьи — Мать узнает, зарыдает, не простит. И красива, и собой не лимита, И с артистами могла бы покутить. Может, просто улица не та? На Лубянскую пора переходить. Что за осень – на асфальте ни листка, От неона ночи светлые, как дни. Вот и розочки голландские с лотка Тоже маются – приезжие они. Тоже ввалятся сегодня в чей-то дом. (Ну какие, к черту, жрицы от любви!) Принцы… Ротшильды… Но это все потом. А сегодня – на Тверской. Как воробьи. 1997 г. |
