Поначалу в Плейс-хаусе все чувствовали себя неловко, поскольку брак держали в секрете и от домочадцев, в точности так же, как и от всех остальных. Во вторник Валентин неожиданно приехал к обеду, с синяком на лбу. Услышав от него новости, Селина побагровела, но после ужина пришла в себя, собрала всех слуг и объявила, что два месяца назад вышла замуж за мистера Уорлеггана в Кембридже. Они держали брак в тайне, пока мистер Уорлегган не нашёл возможность поставить в известность родителей, что он и сделал. А раз теперь в доме новый хозяин, ему следует подчиняться, как и раньше мистеру Поупу.

Селина тщательно избегала встречаться взглядом с горничной Кэти Картер, которая меньше года назад наткнулась на неё в постели с Валентином Уорлегганом, когда её пунцовый муж лежал на полу у двери. Кэти, полыхающая от смущения и вспотевшая от тревоги, просто не знала, куда и смотреть. Она боялась, что может потерять работу, раз ужасная тайна теперь скрыта под покровом приличий, но опасаться ей не стоило. Пока она хранила молчание, новоиспечённая миссис Уорлегган не собиралась давать ей лишних поводов говорить о прошлом.

Когда новость услышал Певун, он прикрыл рот огромной лапищей, чтобы не расхохотаться, потом его глаза округлились от страха, как и у Кэти. Молодой хозяин может оказаться не столь терпимым к тому, кто не поспешит исполнять приказы. А тут ещё Сол Гривс и остальные, они уж приложат все усилия, чтобы запутать его ещё больше. Он начал опасаться за свою работу, и с бóльшими основаниями, чем Кэти.

***

Когда новости достигли Нампары, они во многом объяснили визит Селины Поуп. Но даже если и так, она вряд ли может претендовать на звание родственницы — по крайней мере по общепринятому мнению. Росс и Демельза подозревали, что это не так, но никогда не говорили об этом даже друг с другом.

— Он странный молодой человек, — сказал Росс. — В нём как будто нет ничего плохого. Но всё же есть что-то нехорошее в том, как он привёл того мальчишку, чтобы столкнуть его с Морвенной.

— Некоторое время я беспокоилась, — сказала Демельза, — что он слишком увлёкся Клоуэнс.

— По крайней мере, теперь он освободился от Джорджа. Как странно, что ещё один... — он запнулся, — что он будет жить поблизости. Но получив с помощью брака свободу, он будет скован в другом смысле. Разумеется, этот брак повлияет не только на судьбу Валентина...

— Я как раз подумала о том же.

— Несомненно, мисс Кьюби начнет искать нового богатого жениха. Это может оказаться непросто.

— Кто-нибудь должен написать об этом Джереми, — сказала Демельза. — Думаю, это следует сделать тебе, Росс.

— Почему мне?

— Если напишу я, может показаться, что я сообщаю хорошие новости. А ты будешь более сдержан, и так правильнее. Если она не выходит за Валентина, это ещё не означает, что она не найдет другого богатого жениха, как ты только что сказал. Вообще-то, когда она отказала Джереми, я даже не думала, что на сцене появится Валентин.

— Я бы с радостью не стал ему сообщать до его возвращения, ведь всё связанное с ней, похоже, его расстраивает. Но если мы не напишем, это сделает кто-нибудь другой. Чего бы мне точно не хотелось — это чтобы он решил, будто мы пытаемся это скрыть.

На следующей неделе Стивен Каррингтон поскакал в Труро к сэру Джорджу Уорлеггану. Джордж принял его в комнате над банком. Стивен надел облегающий жёлтый сюртук, недавно пошитый в Фалмуте, серо-сизые бриджи и хорошо отполированные сапоги. Волосы он причесал и завязал в короткую косичку чёрной лентой. Выглядел он прекрасно, хотя в такой одежде чувствовал себя немного не в своей тарелке. И всё-таки даже за такой короткий срок брак дал ему ощущение стабильности.

Стивен сказал, что пришёл повидаться с сэром Джорджем, поскольку хочет открыть счёт в его банке. Удобнее было бы держать деньги в банке Карна в Фалмуте, но учитывая, что сэр Джордж так любезно пригласил Клоуэнс и его на прием в Кардью, Стивен посчитал уместным и своевременным перевести свой счёт в банк «Уорлегган и Уильямс». Иметь банкира другом — редкая привилегия, которую стоит ценить, и он надеется, что с годами его предприятие принесёт прибыль и банку.

Джордж долго молчал — он сидел за столом напротив и теребил перо. Такая отъявленная наглость, решил он, вполне типична для этого хвастливого морячка. Думает, будто по поводу открытия такого жалкого счёта следует побеспокоить самого владельца банка. Ни клерка ему недостаточно, ни даже Ландера, управляющего, ему подавай самого Джорджа Уорлеггана. Как будто он крупный землевладелец с кругленькой суммой. Как будто он главный акционер большой компании и хочет выпустить акции в обращение. Как будто...

Во время затянувшейся паузы уверенность Стивена начала таять. Конечно же, Клоуэнс говорила, чтобы он не ходил. Если тебе непременно нужно с ним поговорить, лучше напиши.

— И что у вас за счёт? — фраза прозвучала мягче, чем Джордж намеревался. В самый последний момент он передумал.

— Ну, для начала небольшой, сэр Джордж. Я владею несколькими судами, по большей части они заняты торговлей у берегов Ирландии и Франции. Так что бóльшая часть моих денег вложена. Сейчас у меня два небольших судна, одно построено по заказу, второе, трофейное, я купил. Это рыбацкое судно, но приспособленное для перевозки грузов. И при первой же возможности надеюсь купить третье. Мой счёт, который я открою на следующей неделе, составит триста фунтов, но я надеюсь удвоить его ещё до конца месяца.

За окном позади посетителя Джордж увидел мула, тянущего телегу с блестящими слитками олова для пробации, которая состоится в этот четверг. Большие слитки весом в триста фунтов каждый не будут даже охранять, пока чиновник не определит, что они надлежащего качества, и не поставит на них штамп с герцогским гербом. Как хорошо, подумал Джордж, что бóльшая часть его шахты добывает медь, а её этот обременительный и тягомотный закон не касается. Но для банка процедура пробации очень полезна, поскольку оловянным шахтам приходится занимать деньги, чтобы продержаться до следующей квартальной пробации.

— Что вы перевозите? — спросил он.

— Что подвернётся под руку. Прошлым летом мы прорвали блокаду в Италию с грузом сардин, но теперь, когда все порты открыты, такого не повторить, — в смысле, не получишь ту же прибыль. У меня есть перспективный груз гранита для Морле, а обратно повезём соль — это для «Шасс-Маре». Но я беру что угодно — глину, кожи, зерно, привожу железо из Уэльса или древесину из Норвегии. Грузов по неплохой цене хватает. Мне только нужно больше судов. Ребята, которые со мной ходили, готовы снова выйти в море. Дел полно.

— И прибыльных?

— Ага. — Стивен поймал взгляд Джорджа и добавил: — Но в рамках закона. Нет нужды нарушать закон, когда и для честной торговли полно возможностей.

Чёртов ханжа, подумал Джордж. Но этого молодого человека можно использовать в своих интересах.

— У вас есть на уме какие-то покупки?

— Покупки?

— Судов. Трофейные французские скоро иссякнут.

— Да. Это верно. Но... есть отличный американский бриг под названием «Адольфус», сейчас он в Фалмуте. Его захватил в качестве приза британский фрегат «Лир». Бриг стоит в Родсе уже две недели, распродавая груз — семьдесят с чем-то тюков олених шкур, пятьдесят медвежьих, тридцать тюков хлопка, сто с чем-то бочек поташа и древесину. Всё уходит по дешёвке, я бы прикупил побольше, если б были деньги.

— И вам нравится бриг?

— О да, он прекрасен! Построен в Балтиморе. Там всегда строят хорошие корабли. Семьдесят два фута в длину и двадцать три в ширину, так говорят, водоизмещением, думаю, тонн сто пятьдесят. И хорошие обводы — может идти с приличной скоростью.

— Но вы не собираетесь участвовать в аукционе?

— Я на него пойду, но бриг мне не по карману.

— По какой цене он может уйти?

— Ну... трудно сказать. Но он в превосходном состоянии — ему меньше двух лет.