Литмир - Электронная Библиотека
A
A

— Так далеко друг от друга...

— Да, иначе приготовленная тобой еда останется нетронутой. А потом в спальне наверху...

Он повернул её к себе и поцеловал сначала в лоб, а потом в губы.

— Мой супруг.

— Да, малышка, — ответил он, — случится много чего интересного.

Глава четвёртая

I

Джереми обнаружил адресованное ему письмо, когда вернулся с семьёй с ярмарки в Сент-Дее. День в целом прошел славно, если бы его чуть не омрачила Кьюби Тревэнион с братом, которых он заметил вдалеке.

Как обычно, несмотря на бедственное положение графства, ярмарки собирали толпы людей; и хотя народ выглядел плохо одетым и голодающим, какие-то деньжата у него всё же водились. Люди торговались за скот, покупали безделушки, толпились у лотков, ели булочки и запивали их молоком. Шатры с пивом и джином, установленные местными тавернами, были полны народу; день только начался, а пьяные уже спали беспробудным сном в укромных уголках, дары ярмарки перестали их интересовать.

Полдарки взяли на продажу лишних поросят и корзины спелых фруктов. Малину впервые посадили только четыре года назад, а подкормка растений перепревшим свиным навозом способствовала её разрастанию на песчаной почве. Единокровные братья Дик и Кэл Тревейлы привезли в двух тележках кучу разнообразных вещиц, необходимых Демельзе — по крайней мере, ей так казалось или просто нравилось смотреть на них. Не считая самого младшего, Генри, семья была в полном сборе, а теперь, когда Росс или старшие дети часто отлучались по делам, вся семья редко куда-нибудь выбиралась.

Демельза наслаждалась поездкой рядом с Россом и смотрела на трёх всадников впереди. Какие же чудесные, красивые, умные и обаятельные у них дети! Наверное, так считают большинство родителей, но всё же её переполняло чувство гордости. Джереми в двадцать два был высокий, худой, с милым румянцем и серо-голубыми глазами; необычайно одарённый и смешливый, он обычно скрывал свои потаённые и непонятные порывы за шутливой завесой, уделял много времени животным и рисованию — полностью творческая натура, если бы не страсть к механизмам. Клоуэнс скоро исполнится девятнадцать, крепкая и стройная, по-скандинавски белокурая, всегда откровенная, не способная притворяться или прибегать к женским уловкам, достаточно красивая, чтобы притягивать мужской взгляд, хулиганка, но с добрым сердцем, порывистая и радушная. Младшей, Изабелле-Роуз, исполнилось одиннадцать, черноволосая, в противоположность сестре, с тёмно-карими глазами, крепкая, непосредственная, вечно тренькающая на фортепиано, вечно танцующая, с сильным, но немузыкальным голосом; она не сидела на месте и часто шумела. Скоро мужчины начнут обращать на неё внимание.

Все они — её дети. Именно это Демельзе порой казалось таким ошеломительным и потрясающим. Их с Россом дети, плоть и кровь, следствие их союза и плоды любви. Все зёрнышки взошли и выросли по-разному, каждый украсил семью и дом по-своему. А дома остался четвёртый, мальчик по имени Генри, или Гарри, как его прозвали, которому нет и семи месяцев, радостно агукающий, ещё одна новая веточка, который, будем надеяться, вырастет и дополнит этот квартет таких разных людей, но связанных родством и фамилией. Настоящее чудо из чудес.

Никто и не утверждал, что у двух старших детей нет проблем, наоборот, все понимали, что их станет только больше: такова жизнь, состоящая из трудностей, их преодоления и повседневных забот.

Джереми поднялся наверх, с нетерпением сломал печать письма и нахмурился, потому что не узнал почерк. Он поднёс листок к окну и в сумеречном свете прочёл:

Уважаемый сэр!

За последние несколько месяцев я слышал от друзей, что Вы разрабатываете или пытаетесь разработать паровой экипаж для использования на наших дорогах. Эта проблема волновала меня всю жизнь, и я буду очень признателен, если Вы поведаете о своих успехах. Я дважды встречался с мистером Тревитиком и восхищён его гением в области механики и науки.

Я доктор, младший партнер доктора Эйвери в Уэйдбридже, откуда вам и пишу, и, увы, соглашусь, этот город находится далеко от мест, где проводятся эксперименты. Однако мой дядя — викарий прихода Сент-Эрт, я несколько раз его навещал, а также удостоился чести познакомиться с мистером Дэвисом Гидди и мистером Генри Эндрю Вивианом из Кэмборна, которые и рассказали мне о Вас.

Особенно мне хочется узнать, как именно Вы собираетесь справиться с проскальзыванием колес, а также не приходило ли Вам в голову, что разрыв котлов не всегда связан с давлением пара, а может произойти из-за распада воды? Разве водород в сочетании с азотом и кислородом не может образовывать взрывчатое вещество?

На эти и многие другие вопросы я хотел бы выслушать Ваше мнение, и если разработка Вашей машины вышла на достойный уровень, то я почту за честь её увидеть.

Если Вы готовы встретиться, то я могу приехать в Труро в любую среду, лучше утром, и мы всё обсудим. Хотя мистер Тревитик пока отказывается верить, я твёрдо убежден, что в этой области есть огромные коммерческие перспективы, причём уже не за горами. Паровые экипажи — будущие транспортные средства всей страны.

Имею честь, сэр, быть Вашим покорным слугой,

Дж. Гарнер

Джереми повертел письмо и, умей он зловеще улыбаться, непременно так бы и поступил. Мистер Гарнер, или как его там, доктор Гарнер, чуть опоздал. Джереми положил конец попыткам построить новый паровой экипаж уже больше года назад, когда Тревитик неожиданно заявился к нему в литейный цех Харви, осмотрел строящийся экипаж и заявил о его непригодности: слишком тяжёлый, с котлом устаревших размеров. Разумеется, Тревитик постарался смягчить удар, но по его замечаниям было понятно, что эта машина, по его мнению, всего лишь юношеская блажь, обречённая на провал.

Порой мысли о создании парового экипажа и стремление попытаться снова не давали Джереми покоя по ночам. По мнению Стивена, причина крылась в том, что пусть мистер Тревитик и выразил недовольство, но это не значит, что следует положить конец замыслам; или, как сказала Кьюби во время прошлогодней счастливой встречи, негоже истинному изобретателю сдаваться после первого же провала.

И всё равно доктор Гарнер опоздал: январские события этого года крепко засели у Джереми в голове. Он бы не отказался изменить кое-что в собственной жизни, но медленно развивающийся мир техники и изобретений, по-видимому, не входит в этот круг.

Так что краткий ответ мистеру Гарнеру вежливо закроет вопрос.

В сундуке под окном лежали все бумаги, которые Джереми накопил за годы увлечения паровыми машинами: газеты, журналы его юности, наброски и рисунки последних лет, наряду с расчётами и сметой расходов, которые он бегло записал в первое посещение Хейла и когда нашёл котел для своего экипажа. После встречи с Тревитиком прошлой весной он приложил последние наброски поверх остального и захлопнул крышку. Открывал он сундук только для того, чтобы вытащить всякие бытовые мелочи. И вот Джереми снова распахнул крышку и стал копошиться в рыболовных крючках, карандашах, начатых набросках, старых газетах, и, наконец, вытащил вырезку из «Шерборнского вестника» начала 1803 года. Первая вырезка, которую он решил сохранить.

«Наряду с многочисленными попытками создать паровой экипаж, недавно в деревушке Кэмборн в Корнуолле опробовали систему, которая сулит надежды на успех. Экипаж построен мистером Тревитиком и включает небольшой паровой двигатель, чьей мощности хватит, как показали испытания, чтобы экипаж с людьми внутри, общим весом тридцать центнеров, тронулся и взобрался на крутой подъём со скоростью четыре мили в час, а по ровной дороге он может набирать скорость в восемь-девять миль в час».

Только это. Только это и всё; никаких рассуждений и домыслов; отдельная статья в газете, не важнее, чем следующая за ней заметка о ничтожном празднике в городке Пробус.

10
{"b":"628924","o":1}