Веки юноши были опущены, ладони медленно тянулись к моему лицу. Эта неспешность, эта умопомрачительная нежность, с которой он действовал, сбивала с толка. Никаких страстных порывов, настойчивости, что смущала и заставляла терять дар речи. Только мягкость, словно он боится спугнуть меня. А я боялась спугнуть этот момент. Вдруг все окажется не по-настоящему? Ведь все слишком… нереально.

Мне пока не хотелось возмущаться, кричать, отталкивать парня.

Сердце замерло, а в груди разгоралось облегчение от его присутствия. Живой!

На этом фоне все остальное просто меркло… Хотелось выдохнуть и обнять его, чтобы до конца поверить. Живой… Запустить пальцы в эти светлые волосы, которые красиво развевались в воде, потрогать кожу, чтобы убедиться в тепле.

Живой, здоровый… наглый обманщик! Который меня перепугал до остановки сердца. Да я чуть не поседела!

Отпихнув от себя некроманта, поспешила всплыть.

— Это что за шутки такие?! — завопила так, что, наверное, вся округа слышала. — Какой же ты дурак!

Леонар, который выплыл почти сразу со мной, смеялся. Он убрал с лица влажные пряди.

— Зачем тебе все это?!

— Признайся, что переживала за гадкого противного некроманта, — потребовал парень. Я направилась к берегу, и он не отставал.

— Да за такие шутки убивать надо, — прошипела я. — И перестань меня целовать постоянно! Иди, вон, по загонам своих куколок зажимай. Мало что ли?

— Ним, сладкая, неужели ты ревнуешь?

Я ревную?! Да что он вообще о себе возомнил?!

Я уже успела выйти на берег, и от последней насмешки несколько раз топнула ногами, представляя, что песок — это лицо Леонара.

— Какой же ты придурок, — кажется, меня не смущало, что одежды на мне в данный момент меньше, чем на невесте в первую брачную ночь. Некромант продолжал веселиться, позволяя ветру обсушить свое тело. В его сторону я бросила только один короткий взгляд. Нечего мне там разглядывать. Пусть на эти налитые мышцы другие пялятся. А я обойдусь без внимательного созерцания рельефного торса, загоревшей кожи и самодовольной ухмылки.

Подхватив с земли одежду, я натянула рубаху поверх мокрой сорочки. Ткань прилипала к коже и не хотела правильно садиться.

— Сладкая, ну что ты так завелась? — когда ладони Леонара опустились на мою талию, я вздрогнула.

— Убери свои лапы, — честное слово, меня трясло от злости! А в таком состоянии мало ли, что я сотворю? Или наговорю. Потом только проблем не оберусь. А ведь только решила жить ни во что, не ввязываясь.

— Ним, я серьезно, ну что тут такого? Я же просто пошутил! — Леонар силой развернул меня к себе лицом и заставил взглянуть ему в глаза. Он по-прежнему улыбался, хотя теперь улыбка казалась несколько растерянной. Взгляд скользил по мне, будто не веря, что я злюсь. Словно Леонар надеялся, что на этот раз я притворяюсь.

— Конечно, и как я могла забыть, что некроманты кроме как про трупы ни о чем шутить и не могут?.. — вздернула подбородок. На самом деле — как я сразу не догадалась? Зная Леонара с его бесконечными розыгрышами, от которых вся академия на ушах стояла. Юмор Альвиса разве что ректор Люциан оценить не успел. А я повелась как дурочка… Обидно.

— Сладкая, — Леонар пригладил мои волосы, будто имел право вообще ко мне прикасаться. — Я не думал, что ты так отреагируешь.

— «Я не думал» — это прямо твоим девизом нужно сделать, — буркнула я, избавляясь от его ладоней. Зачем вообще так нежно до меня дотрагиваться? Я что, кошка какая-то, чтобы обомлеть от такой ласки. Хотя, конечно, приятно… Но не о том мне надо сейчас думать. Ой, не о том. — Я испугалась, что с тобой и правда что-то случилось, — нехотя призналась я. Может, хоть совесть у этого человека есть, поймет, что шутка шутке рознь. И у всего должны быть границы.

— Прости, — произнес юноша совсем тихо. — Я, правда, не хотел…

— Конечно не хотел, — опустилась на корточки, чтобы собрать свой улов в подол юбки. Мне ни на секунду не казалось, что извиняется Леонар искренне. Как я убедилась сегодня в загонах — он мастер трепать языком. Но разве можно верить такому человеку? В конце концов, нас определяют поступки, а не слова. И действия некроманта говорят сами за себя. — И целовать пришлось совершенно случайно, практически через силу.

— А мне показалось, что ты была не против, — юноша приподнял бровь, и его ухмылка вновь торжествовала на лице.

— Показалось. Ключевое слово. Давай, чтобы тебе больше ничего не казалось, просто договоримся — ты ко мне больше не подходишь. В конце концов, ты компрометируешь приличную девушку.

— Ты не хуже меня знаешь, что легкие забавы можно и простить, — наглости императорскому отпрыску не занимать.

— Я помолвлена, Леонар.

А вот кажется и польза от моего договора с Ларанами.

— В смысле помолвлена? — лицо некроманта вытянулось и, откашлявшись, он выдавил из себя вопрос.

— В смысле я выхожу замуж. А значит — никак не могу проводить свое свободное время будучи полуголой в компании с другим мужчиной.

Отец Тьмы, как же это грязно звучит! Хоть снова залезай в воду и отмывайся.

— Как? — серьезно спросил юноша. Он сильно помрачнел, будто услышанная новость его как-то могла огорчить. Ему-то какая разница? Это у меня горе, а принц себе другую игрушку найдет. Ему не сложно. — Когда?

— Сегодня утром. Я уезжала из академии, чтобы обсудить детали, — а ведь все сказанное было почти правдой. Даже полностью правдой, если не учитывать того, что я не договариваю огромную часть информации.

— Что ж…, - Леонар не сразу ответил, словно переваривал услышанное. — Счастливой семейной жизни.

И все. Развернулся и ушел. Практически в горизонт.

Оставляя меня одну. Ведь я этого и хотела?

Даллар вернулся из академии некромантии и демонологии, выжатый, словно лимон. Встречи с другом забирали все больше сил и, что обиднее всего, ритуал приносил все меньше пользы. Думать о том, что это начало конца совершенно не хотелось, однако скорбные мысли не покидали голову друида весь вечер.

Сев в глубокое кресло в своих покоях, мужчина постарался расслабиться. Это место было его самым любимым — запах старого дуба помогал достичь гармонии, в кресле получалось практически лежать, созерцая темный потолок. Хотя сейчас Даллару хотелось прикрыть веки, и вдыхать ароматы благовоний, что тлели в его покоях сутки напролет. Десятки терпких и дурманящих запахов помогали растворять негативные мысли, облегчали медитации, когда это требовалось.

А после сегодняшней ночи негатива было слишком много.

Начало конца….

Даллар грустно ухмыльнулся. Начало конца было положено слишком давно. То, что друиду приходилось идти против природы ради спасения лучшего друга — лишь малая плата за грехи, что они вместе совершили по молодости. Но тот факт, что любые усилия Хемина в попытках вернуть Люциана к нормальной жизни все больше теряют какой-либо смысл — угнетал. Он вкладывал все свои силы, весь свой опыт и знания, но единственное что получалось — это подарить высшему некроманту еще несколько недель отсрочки от неизбежного.

Смерть.

Смерть преследовала их обоих все эти годы.

Призраки прошлого никогда не отпускают. Может показаться, что на время они отступили, иногда они могут позволить вам спокойно прожить неделю, или даже пару месяцев. Но Даллар всегда знал — они всегда возвращаются, стараясь выбить почву из-под ног.

Профессор живых наук вновь возвращался воспоминаниями в тот роковой день. Когда они с Дэйном чуть не совершили самое тяжелое преступление. Когда Хемиан впервые прикоснулся к самой Тьме. И когда Дэйн Люциан должен был умереть.

Спустя годы, друид с мрачной грустью вспоминал, каким беспечным глупцом был в молодости. Призванный в императорские отряды зачистки горячий юнец был счастлив. Защитный корпус — так их называли. Друид верил, что борется за правое дело, помогает Свету воцариться в Империи. Не замечая, что все его братья по оружию пропитаны Тьмой не меньше, чем сектанты, на которых они охотились.