— Почти, — отозвался некромант.

Его слова заставили страх в моей голове вспыхнуть с новой силой. Потому что я понятия не имела, что может быть на уме у человека, чьи глаза сейчас горят зеленым пламенем Сумрачного мира.

Нет, была у меня одна догадка, конечно, но не собирается же Леонар снова меня?..

Собирался. Его губы стремительно накрыли мои. До боли, до потери сознания. Властный и влажный поцелуй подчинял, обжигал небо и оставался гореть ярким клеймом в моей памяти. Заставлял сдаться на волю инстинктов. Я обняла Леонара, погрузила тонкие пальцы в его длинные густые волосы. Некромант с рычанием сжимал меня в объятиях, безнадежно пытаясь утолить свою жажду каждым прикосновением. Я уже не знала — это у меня кружится голова, или это принц подхватил меня на руки, заставляя комнату опрокинуться.

Тяжесть его тела дарила столь желанное сейчас тепло, а пальцы некроманта оставляли вдоль позвоночника живительную прохладу, от которой спина выгибалась навстречу широкой мужской груди. Мы лежали на софе и были вместе. Наши губы, наши руки… Сплетение двух безудержных стихий, отзывающиеся стонами в вечернем полумраке.

— Ним… Моя огненная Нимаэль, — шептал Леонар, лишь на секунду оставляя мои губы, чтобы спуститься ниже и обдать мою шею горячей лаской своего языка.

Как долго может продолжаться безумие, в которое мы оба окунулись с головой? Забывая кто мы и где мы…

Ладонь Леонара скользнула мне под юбки, задирая их до кромки чулок. И в этот момент ко мне вернулась трезвость сознания. Тело, еще мгновение, назад распаленное страстью, сковала паника. Я не могла зайти так далеко… Это не я… И это не мои ногти сейчас оставляют царапины на золотой коже наследного принца.

Когда Леонар успел снять рубашку?!

Не зная, что сделать еще, чтобы остановить решительный напор молодого мага, я стиснула зубы. И до конца жизни буду уверять — в тот момент я не имела понятия, что прокусываю губу Леонара до крови. Лишь почувствовала солоноватый металлический привкус и услышала невнятные ругательства некроманта. Он отпрянул от меня, давая, наверное, единственный шанс сбежать.

С проворством семирога я вскочила на ноги и бросилась прочь из комнаты. И не слушала крика Леонара, не останавливалась перед Куэйтой, которая попыталась узнать, что случилось. Фиолетовым вихрем я слетела по лестнице на первый этаж, а затем выскочила на улицу, чтобы поймать экипаж.

Лишь бы оказаться как можно дальше от принца. Лишь бы вернуть свое дыхание. Лишь бы раствориться в ночной темноте и забыть, как чуть не проиграла что-то большее, чем просто поцелуй.

Леонар выбежал на улицу, но было слишком поздно. Нимаэль исчезла, словно речная нимфа растворилась в городской ночи. Несколько закрытых экипажей разъезжались по узкой улочке, и тьма их знает, в котором их них могла скрыться Моранен.

Срывая гнев на пустоте, что досталась ему вместо огненной дикарки, Леонар еще раз дотронулся до губы, которая неприятно ныла.

Так от него еще никто не сбегал…

Да от него вообще никто и никогда не сбегал!

А здесь какая-то девица, чуть не лишившая его Игр и собственного достоинства. Наверное, ему стоит поблагодарить судьбу, удачу и всех богов, что «круг порока» все-таки устроил принцу столь желанную победу.

Которая теперь отдавала пеплом на нёбе. Сладкая девочка Ним, едва не избежавшая поцелуя, и ускользнувшая из объятий Леонара, когда он был готов отдать ей все богатства этого мира. Лишь бы не останавливаться.

Огненная Ним…

Разгоряченный парень выпустил воздух из легких, и его дыхание разошлось в вечерней прохладе густым белесым паром. На утро половина столицы будет обсуждать, как наследник империи беспомощно гнался за строптивой герцогиней, оголенный по пояс.

«Клуб жертв Нимаэль Моранен стремительно набирает членов», — недобро усмехнулся Леонар, вспоминая, как сам потешался над Ивейном Лараном еще неделю назад. Как хорошо, что в его власти пресечь любые разговоры.

— Вечер закончен, — объявил будущий владыка тоном, не допускающим пререканий.

— Ваше высочество, — пока Леонар поднимался по ступенькам на второй этаж, его нагнала Куэйта.

— Дорогая, — обратился к ней юноша, не собираясь церемониться. Злость с каждым шагом все больше захватывала его разум, требуя выплеснуть разведенное в душе пламя хотя бы на кого-нибудь. — Надеюсь, мне не стоит объяснять, что о произошедшем разговоров быть не должно?

— К-конечно, ваше высочество.

Свои вещи Леонар нашел нетронутыми в комнате, где совсем недавно двое играли в свои игры.

Нимаэль Моранен…

Ее сладкий запах окутывал некроманта, впитался в его кожу и одежду. Мешая выкинуть из головы сумасбродную чертовку.

«Ничего, мы еще встретимся», — без тени сомнения, успокоил себя Леонар. Уж он устроит эту встречу. Некромант, правда, еще не решил, с какой именно целью: закончить начатое сегодня, проучить мерзавку или получить то, что он по праву считает своим. Возможно, все сразу.

Загадочная Нимаэль…

Как жаль, что Леонар не терпел лживых женщин. Ему по горло хватало подхалимов в окружении. Готовых пойти на что угодно, лишь бы получить расположение будущего императора.

Но врунишка Нимаэль зашла дальше всех в своем вранье.

Цену артефакта на своей шее девушка определенно знала, раз ради его сохранения была готова удовлетворить нескромные капризы принца. А еще пыталась давить на жалость — наследством матери. Какая дешевая уловка! Не говоря о том, что некроманты не ведают жалости.

Леонар точно знал, что такой коготь существует в единственном экземпляре. Ведь долгое время этой артефакт принадлежал императорской семье. Пока отец не подарил его своей возлюбленной.

Молодой принц усердно перебирал в памяти имена, пока не вспомнил женщину, которую никогда не знал.

Лорейн Ивгард.

Давняя история, до сих пор бросающая тень на действующего императора. Столько времени прошло, а эта женщина жила в его сердце, отравляя семью Леонара вот уже двадцать лет. Ревность матери, рвущая душу тоска отца и бессилие сына что-либо исправить. Женщина, которой давно нет в живых, незримо присутствовала в каждой семейной встрече. Ее отказ стать императрицей, бесценный подарок владыки и трагичная кончина, раз и навсегда лишившая отца Леонара шанса завоевать любимую.

Ним могла врать кому угодно про коготь, но только не Леонару. Лорейн Ивгард не оставила после себя детей.

— Ничего, — еще раз повторил юноша. Он точно знал, что получит то, что принадлежит ему по праву.

Выходные закончились быстро, вероятно по причине того, что я старалась не покидать своего сарая и все силы положила на то, чтобы забыть события прошедшего бала.

Отец Тьмы, как же это было сложно сделать!

Я целовалась с некромантом. Да не просто с каким-то там, а с самими Леонаром Альвисом. Обычно подобные фразы звучали из уст первокурсниц с неописуемым восторгом. В моих же мыслях тон оставался пренебрежительно жалким. Жалость я, понятное дело, испытывала к себе. Леонару-то что сочувствовать? Он в очередной раз получил свои пять минут славы. А мне от этой истории отмываться до конца жизни. Потому что я точно пыталась это сделать на выходных. Но сколько бы я ни терла свою кожу, распаривая ее в воде, у меня не получалось избавиться от ощущения, что Леонар все еще на мне.

Я все равно чувствовала его руки, эти обжигающе горячие ладони, которые будто поселились под моей одеждой. Такой резкий контраст с Ивейном, чьи прикосновения едва ли оставили след в моей памяти. А ведь он настоящий демонолог! По идее тот, кто должен был вызвать во мне целую бурю эмоций, не был способен разжечь даже искры желания. Хотя все знают, что демонологи — это воплощение самого огня Сумрака! И когда двое из нас предаются страсти, то с этим не сравнится ничто на свете. Будто вулканы извергают свою лаву на мертвые земли, словно огненная буря, сносящая все на своем пути!

Ну, так во всяком случае, мне рассказывали.