Служанка, одетая в форму чуть ли не дороже моего самого лучшего платья, проводила меня в просторную залу, в которой хозяева поместья только-только собирались совершить утреннюю трапезу. Пока я осталась одна в помещении, я не рискнула присаживаться, хотя блюда на столе наполняли комнату такими ароматами, что ноги подкашивались от восхищения.

Первым в зал пришел мой отец, хотя и герцогиня Итария Ларан не заставила себя долго ждать. Высокая и чрезвычайно худая женщина обмахивала себя веером из разноцветных перьев, она проследовала мимо стола и устроилась в кресле возле камина.

Мой отец… выглядел паршиво. Обрюзг, ссутулился, а взгляд — некогда ясный, живой, был абсолютно потерянным и сникшим. Такое чувство, что он просто отказался от жизни в нашем мире, решив, что его внимания достойны только его внутренние демоны.

«Внутренние демоны» — так он называл свои проблемы. А я, будучи маленьким ребенком, боялась, что отца разъедают настоящие монстры из Сумеречного мира. Поэтому и пообещала себе, что непременно стану демонологом и помогу отцу. И, несмотря на то, что с возрастом узнала смысл выражение, планов своих не изменила.

— Папа! — я обняла своего старика, отметив, что седина на его голове занимает уже большую часть оставшихся волос. — Ты не отвечал мне!

В ответ он лишь пробурчал что-то невнятное и отправился к столу. Его рука с заметной тряской потянулась за графином, после чего папа наполнил хрустальный бокал красной жидкостью.

— Я волновалась, — уже менее уверено произнесла я, видя, что мужчина не обращает на меня никакого внимания.

— Вы виделись с моим сыном? — поинтересовалась Итария, обращаясь ко мне.

— Мы встретились в городе, леди Ларан. Ивейн был так любезен и пригласил меня в ваше имение, хотя сам был вынужден вернуться в академию.

— Ох, — взмахнула руками женщина. — Я воспитала хорошего мальчика. Не каждый родитель справляется со своими обязанностями так же великолепно. Не правда ли, виконт?

Отец молча кивнул, его щеки раздулись от того, сколько еды он успел за них запихать. А ведь мой отец воспитанный человек! Дворянин! Какой ужас творит алкоголь с людьми. Буквально превращает их в свиней.

— Да, жаль, не все справляются со своими обязанностями…, - вздохнула Итария, обмахивая себя веером. — Иначе ты, деточка, знала, что такое благодарность. Подумать только, я дала тебе такой шанс! А ты отвергла руку и сердце моего сына. Не говоря уже о том, что подвергла его жизнь смертельной опасности!

Будто я виновата, что у Ивейна реакция, как у черепахи. Или что он вместо изгнания демона первым делом начал визжать.

— Я очень сожалею о своем поступке, — соврала я из вежливости.

— И я с готовностью принимаю твои извинения, — великодушно кивнула Итария Ларан, поправляя свою высокую прическу. — Тем более, что ты одумалась. И мы можем обсудить детали помолвки.

— Простите, но я здесь не для того, чтобы принять ваше предложение. Я хочу поговорить с отцом…

— Мюрей! — почти взвизгнула женщина, ударяя веером по подлокотнику.

— Дорогая, — наконец, оторвавшись от еды и нового бокала вина, обратился ко мне отец. — Доченька. Ты пойми… Мы с герцогиней Ларан уже все обсудили. Твое поведение сейчас выставляет меня в дурном свете перед уважаемой женщиной!

От возмущения я подавилась воздухом. Это я выставляю его в дурном свете?!

— Папа, — я попробовала говорить спокойно, но, кажется, у меня это плохо вышло. — Тебе не кажется, что в сложившейся ситуации моей вины нет. Так почему я обязана чем-то жертвовать, ради поиска решения твоих проблем?

Отец стукнул по столу кулаком, от чего я вздрогнула. Обычно он так не поступал. Всегда оставался мягким и добрым, а сейчас на его лице проступила какая-то неведомая ранее решительность.

— Мюрей, будь добр, аккуратнее. Это фергенский фарвор! — вновь подала голос женщина. — Нимаэль разве тебя не учили быть благодарной? Этот человек растил тебя, поддерживал столько лет, а ты говоришь такие вещи?!

Я сложила руки на груди и повернулась к женщине в кресле.

— Леди Ларан… Мне искренне жаль, что мой отец ввел вас в заблуждение, обещая помолвку меня с Ивейном. Если бы моего мнения спросили…

— Девочка. Старшие имею право решать такие вопросы, не спрашивая мнения своих детей. Мы прожили долгую жизни и видим больше, чем вы в своем юном возрасте, — прощебетала женщина.

— Но… Я не понимаю. Какой резон вам в этом браке? Вы уже получили все наши имения и деньги. Я куда ниже Ивейна по происхождению. И вряд ли стану ему хорошей женой. Или заботливой невесткой. Да и мое согласие на брак никак не вернет вам денег, что вы вложили в моего отца…

Удивительно, что мне так и не предложили сесть, так что приходилось стоять и переминаться с ноги на ногу. Будто я провинившийся ребенок, а родители меня строго отчитывают. От подобной ситуации было жутко обидно. Ведь я не сделала ничего плохого!

— Деточка, — женщина в кресле вскинула голову, демонстрируя свою горделивую осанку и тощую шею, с обвисшей кожей в пигментных пятнах. — Мы с твоей материю были хорошими подругами. И она обещала мне, что моего Ивейна будет ждать достойная партия, когда у нее родится дочь. Я желаю своему сыну только самого лучшего.

— Ну так и я тоже! — с уверенностью взмахнула руками. — Но только посмотрите на меня! Вы сами говорите, что я невоспитанная и неблагодарная. И я не питаю к вашему сыну никаких чувств, как и он ко мне. И потом… Он гораздо выше меня по положению в обществе. Он — будущий герцог, который уже получил все владения, что должны были принадлежать мне. Ив может выбрать себе любую жену, равную ему по статусу. Так зачем ему какая-то нищая виконтесса, воспитанная старым пропойцей и кутилой?

Никогда бы не подумала, что с таким горячим рвением буду закапывать в землю честное имя. Свое и моей семьи. Но, честно? Я и не такое сейчас готова наплести, лишь бы старая герцогиня усомнилась в разумности нашего с Ивейном брака.

— Чушь все это, милочка, — отмахнулась Итария, поднимаясь со своего места. — Ивейна я воспитала. И с тобой справлюсь, — она подошла ко мне и потрепала за щеку, будто я какая-то кукла. — Воспитание — это лишь вопрос времени, твоего упрямства и моего упорства. Твой титул, — герцогиня Ларан пожала плечами. — Лишь недоразумение. Я-то помню, кем была твоя мать. И если бы ей не ударило в голову рожать от… — женщина бросила брезгливый взгляд в сторону моего отца. — … всяких проходимцев… Но что уж там вспоминать было.

Итария задорно махнула рукой, словно только что говорила о пустяках вроде погода, а не о дальнейшей судьбе своего сына и меня.

— Но я не люблю Ивейна, — понимаю, что довод слабоват, но что еще оставалось сказать?

— А вот это тем более чушь! Моего Ивейнчика невозможно не полюбить! Как говориться — слюбится, стерпится.

— И все-таки, — произнесла я с нажимом, отступая от пожилой гадюки подальше. Ее пробивной нрав, конечно, вызывал восхищение. Пожалуй, есть чему поучиться. Но и дальше обсуждать невозможные вещи я не собиралась. — Я говорю нет. Извините, конечно, но я решительно отказываюсь от помолвки с вашим сыном.

Беззаботная улыбка сползла с лица леди Итарии, открывая истинную сущность герцогини. Клянусь, у нее даже кожа посерела, стоило женщине оскалиться и свести брови к переносице. Она тут же стала выглядеть лет на десять старше, в глаза сильнее бросилась седина в волосах, а жилистость тонкого тела стала отчетливо видна. Казалось, что сейчас герцогиня начнет на меня кричать, но нет. Она заговорила шепотом, как настоящая змея.

— Твой отец отправится в тюрьму, — пообещала она мне. — И я сделаю все, чтобы он никогда из нее не вышел. Живым.

Папа поперхнулся окороком, и потянулся за очередной порцией вина, чтобы промочить горло.

— Ним! — строго вскрикнул он, собираясь, видимо, воспользоваться своим отцовским авторитетом.

— Тебя же будет жать что-то похуже! — продолжила угрожать герцогиня. Сразу видно, в кого Ивейн пошел. — Я сегодня же заставлю этого дурака Даллара выгнать тебя из его паршивой академии. Ты останешься на улице, деточка. А знаешь, что делают с такими симпатичными мордашками…