– Серж, ты пойми, мы с Куколкой совсем не против, чтобы ты осел в этом Мире, мы ничего не имеем против него, он ничем не хуже или не лучше никакого другого. – поддержала ИскИн и Подруга. – Н должен же быть в этом хоть какой-то смысл, нет, не цель, а именно смысл. Мы тебе поддерживали, когда ты решил вернуть в этот Мир артефакторику, но сей час ты долбишься головой о стену, пытаясь ее проломить, когда в паре метров от тебя стоят широкие распахнутые ворота. Ну не хочешь ты светиться с новым рунным алфавитом. Да и хрен с ним, есть ведь еще и плетения. Ну не умеют местные составлять рунные цепочки, даже не знают о такой возможности, но «Магическое конструирование» они знают, правда идут несколько по не тому пути, увеличивая мощность плетений за счет их усложнения и увеличения энергопотребления. Так покажи им другой путь, тут никто тебя и ни в чем не упрекнет, ведь все знают, что чему-то ты там где-то уже учился. Ведь именно этого, использования иных знаний от тебя и ждут!
В общем, заставили меня мои подруги задуматься, а тем-ли делом я на самом деле занимаюсь? Но и сдаваться, вот так вот просто, очень не хочется. Взятый мной тайм-аут в спорах с моими магическими девайсами закончился на следующий день, как я вновь приступил к занятиям, пусть и не регулярным. И тому было несколько причин. Во-первых, я узнал, что Элионель покинула стены Академии и отбыла в сопровождении пары прибывших за ней эльфиек в свой Лес. А во-вторых, в библиотеке я получил кипу потрёпанных учебников, некоторые из них разваливались прямо в руках. На мой недоуменный взгляд, смущающаяся девушка-библиотекарь пояснила, что в Академии слишком много студентов и пришлось даже давно уже списанные учебники доставать, те, которые пылились в запасниках уже не один десяток, а то и сотню лет. Как говорится, выбросить руки не поднимались, и вот, пригодились. Сначала я даже не обратил на это внимания, спокойно зашел в дом, прошел до своего кабинета, расставил новые учебники по полкам и уже совсем было собрался устроить в кресле, как один из растрепанных томиков, не вынеся переноски, рассыпался самым настоящим листопадом по всему кабинету. Делать было нечего, пришлось ползать и собирать рассыпавшиеся страницы. Книга и на самом деле оказалась очень старой, в ней даже шрифт чем-то неуловимым, отличался от современного. Некоторые страницы оказались безжалостно исчерканными, да так, что уже и разобрать, что на них было написано до этого было заметно проблематично. И все бы ничего, если бы мой взгляд не зацепился за знакомый «птичьи следы». Вот тут-то я и пропал. Всего несколько строчек, написанных на полях одной из страниц, надолго приковали мое внимание. Нет, там не было ничего выдающегося, просто ряд закорючек, а потом пара цифр, ноль-ноль, затем еще ряд закорючек и опять цифры, но на этот раз немного другие, ноль-один, потом один-один, один-ноль, ноль-ноль-один. Я неверюще смотрел на эту надпись и не мог поверить, что все оказывается так просто.
– Куколка, тебе это ничего не напоминает? – несколько секунд тишины, а потом изумленный голос моей подруги.
– Двоичный код?
– Похоже. Попробуй перевести один из кристаллов и сделай привязку к местному алфавиту, не рунному, а простому.
Почти три часа Куколка ни на что не реагировала, а потом раздался ее разочарованный голос.
– Нет, Серж, бестолку. Записи абсолютно не читаемы, получается просто какой-то набор букв, абсолютно бессмысленный. Но я еще попытаюсь. Может быть неизвестный гений чуть-чуть ошибся.
– Конечно попытайся, а я пока… Куколка, а дай-ка мне этот маго-компьютер, может быть я найду какую-нибудь подсказку. – мгновение и на столе материализовался немного странный предмет. Небольшой, размером с пару кирпичей, какой-то металлический брусок, на котором отчетливо выделяются три разных кристалла, два сверху и один снизу, а между ними несколько подвижных пластинок с какими-то иероглифами, а под нижним кристаллом гнездо кристалло-приемника.
Так, и что тут у нас, несколько рун, совершенно мне незнакомых и с десяток странных пиктограмм. Кое-какие я опознал сразу, языки пламени, молния, череп, схематичное изображение дерева и математический знак бесконечности, а вот остальные, пока, вне пределов моего понимания. Какие-то волнистые линии, горизонтальные и вертикальные, россыпь маленьких кружочков, треугольник, стоящий на окружности и какой-то странный орнамент из нескольких хаотично пересекающихся окружностей.
– Куколка, дай какой-нибудь кристалл из библиотеки, что-нибудь не очень нужное.
– Тут все нужное, хотя… держи. Описания к этому кристаллу нет, да и название какое-то неправильное, «один».
Проблем с установкой кристалла в соответствующее гнездо не возникло никаких. Едва кристалл встал на место, как над этим кирпичом-переростком возникла голограмма, или правильнее будет называть это иллюзией, Мир-то магический. Вот только изображение все то же самое, закорючки, так напоминающие птичьи следы. Я сидел и разглядывал эту иллюзия, как будто пытался ее загипнотизировать, машинально постукивая пальцами по столу. А затем, зачем-то, взял и сдвинул одну из пиктограмм. Иллюзия дернулась в такт моему движению, мигнула и опять замерла.
– Серж, – встрепенулась Подруга, – а что ты сейчас сделал?
– Подвинул одну из пластинок…
– А ну-ка, подвинь еще какую-нибудь. – пластинки с пиктограммами легко ходят, поэтому я не задумываясь выполнил просьбу пси-комплекса. Какое-то время Подруга молчала, а потом задала очень неожиданный вопрос.
– Серж, а тебе не кажется, что кто-то предлагает тебе решить головоломку? Постарайся посмотреть на эту штуковину в истинном зрении. Что видишь?
– Что-что, чехарду плетений… очень сложных плетений, причем каждое связано с парой-тройкой соседних…
– Нет, я немного не то имею в виду. Не надо углубляться, посмотри поверхностно.
– Поверхностно? Ну, два верхних кристалла заполнены какой-то энергией, я не могу определить к какой стихии они относятся, нижний совершенно пуст. От заполненных кристаллов отходят энергоканалы, тоже какие-то запутанные и заканчиваются на площадке с пластинками. От нижнего кристалла тоже отходят линии подачи энергии, и тоже заканчиваются на границах площадки. Больше, «поверхностное» зрение ничего не показывает.
– Хм… похоже, что тебе предлагают сыграть в магический аналог пятнашек…
– А ведь и на самом деле похоже… вот только для этой игры надо понимать, какие и для чего пластины ты переставляешь, а тут сплошная абракадабра.
– А ты попытайся! Я же буду отслеживать все происходящие с иллюзией изменения.
– В таком случае надо отслеживать не только их, но и изменения в энергоструктуре самого компьютера, точнее в тех самых энергоканалах, что я смог разглядеть.
– Верная мысль. Ну, что сидишь? Начинай!
«Начинай-начинай»! Ну, вот я и начал, да так начал, что уже минут через двадцать и оторваться не смог. И так почти два месяца. Я даже на занятия ходил в каком-то угаре, полученные учебники даже и не пытался открывать, преподавателей практически не слушал, прорабатывая в голове ту или иную комбинацию этих рун и пиктограмм. Совершенно незаметно прошли экзамены за семестр и за курс. Я из одного из лучших студентов превратился в жалкого неудачника, который с горем пополам сдал все зачеты и только то, что я сам проплатил за свое обучение и что, все же как-то смог все сдать, уберегло меня от отчисления. Напрасно, сначала Мари, за ней архивариус и декан факультета артефакторики Трог, а потом Круус, Храм и Шрам, пытались меня расшевелить. Это еще хорошо, что я не совсем окончательно потерял остатки мозгов и у меня хватило соображалки не демонстрировать им то, чем я занимаюсь. Меня даже ректор разок навестил, пытался о чем-то спрашивать, что-то узнать, но мой растрёпанный и какой-то летающий в облаках вид показал полную бесперспективность этого занятия. Вот только он сделал из всего этого совершенно неверный вывод и как мне, по секрету, сообщила Куколка, с его легкой руки, или точнее языка без костей, по Академии пополз слух, что я почти разгадал тайну древних артефактов. Именно после его посещения, я стал каждое утро находить на крыльце своего дома корзинку с продуктами, а два раза в неделю у меня появлялись пара женщин, без малейших магических способностей. Они убирали в комнатах, стирали белье и вообще, следили чтобы я не запускал себя и окончательно не превратился в какого-нибудь отшельника.
