Не менее быстрыми темпами развивалась и промышленность. В 1937 г. в руках евреев было около 5600 промышленных предприятий и ремесленных мастерских с валовой продукцией на сумму девять миллионов фунтов стерлингов в год, в них было занято тридцать тысяч рабочих. Поташная компания увеличила свое производство с 9 тысячи тонн в 1932-м до 63 тысяч тонн в 1939 г. стоимостью в 428 тысяч фунтов стерлингов. О росте индустрии свидетельствует также производство электроэнергии, которое достигло в 1939-м 25 миллионов кВт/ч (три миллиона в 1931 г.). Импорт еврейского капитала в 1933–1939 гг. составлял 63 миллиона фунтов стерлингов, часть его была ввезена в виде товаров вновь прибывшими иммигрантами из Германии. Был достигнут значительный прогресс в области здравоохранения и народного образования. Открылись профессиональные училища, увеличилось число учительских семинариев, увеличился прием в университеты студентов (около тысячи студентов) и Политехнический институт (свыше пятисот абитуриентов). В целях абсорбции детей и молодежи из Германии было основано специальное учреждение «Алият Ганоар», предоставлявшее своим воспитанникам общее образование наряду с профессиональной подготовкой к сельскохозяйственному труду.

Массовое стремление евреев к профессиям, требующим высшего образования, и их из ряда вон выходящая активность в области культуры, несомненно связаны с тем, что они главным образом сконцентрированы в больших городах, в Палестине ситуация была иной, стремление к знаниям, овладение сложными техническими процессами требовали определенных знаний, навыков. Однако основная причина этого процесса кроется в многовековой традиции еврейского народы высоко ценить ученость и посвящать свои силы интеллектуальным занятиям – традиции, берущей свое начало еще в эпоху древности. Она, прежде всего, выражалась в готовности родителей, даже из бедноты, идти на любые жертвы для того, чтобы дать образование своим детям. Эта тяга была столь велика, что она преодолевала все препятствия, стоявшие на пути еврейских девушек и юношей к их поступлению в университеты, а также в последний период властвования Сталина и в последующие годы в СССР. Ведь была введена процентная норма для приема в вузы евреев.

Все современные государства ценят по заслугам своих научных работников-евреев. Упадок немецкой науки в гитлеровской Германии после изгнания евреев послужил им должным уроком.

Перед лицом угроз, исходящих от «нового порядка», лидеры еврейских организаций Германии решили сплотиться и основали в январе 1933 г. Имперское представительство немецких евреев, во главе которого стоял всеми уважаемый берлинский раввин Лео Бек, признанный ученый и председатель Общего союза раввинов в Германии. Другим лидером нового объединения стал Отто Гирш, человек без звания раввина, но пользовавшийся авторитетом как у религиозных, так и у нерелигиозных евреев. Несмотря на постоянное противостояние с ультраортодоксальными группировками, а также, временами, и с сионистским движением в Германии, представительство играло важную роль в делах немецкого еврейства, пока оно в 1938–1939 гг. не было заменено на контролируемое гестапо Имперское объединение евреев в Германии.

В первые годы своего существования Имперское представительство немецких евреев явно недооценивало нарастающей опасности. Еще в начале 1934 г., когда намерения нацистов были уже многим ясны и понятны, Отто Гирш выступал против «поспешной эмиграции», ибо верил, что в «новой Германии» евреи смогут найти себе достойное существование.

Отношения Представительства немецких евреев с германским сионистским движением были всегда напряженными. Сионисты призывали евреев переселяться в Палестину, не дожидаясь, пока условия жизни там станут вполне цивилизованными, их противники называли такую эмиграцию преждевременной.

Некоторые лидеры сионистского движения были готовы идти на союз с нацистами, лишь бы добиться переселения евреев в Палестину. На этом поприще особенно заметен был Георг Карский, руководитель одной маргинальной сионистской организации. Он всячески подчеркивал опасность момента и призывал к крайним мерам, вплоть до сотрудничества с гестапо и Министерством пропаганды, лишь бы увезти евреев из Германии, подальше от грозящей беды. Возможно, Карский делал это, желая поднять свой личный авторитет среди единоверцев, но в понимании реальной опасности ему не откажешь. Как раз этого, к сожалению, не хватало еврейским лидерам в первые годы Третьего рейха.

Создается впечатление, что до еврейских мудрецов не доходила суть антисемитской идеологии нацистов, авторитеты иудаизма не до конца понимали, что в Германии Гитлера для них нет места. Это отчетливо видно по меморандуму, посланному рейхсканцлеру представителями ортодоксального иудаизма 4 октября 1933 г.

Авторы меморандума объясняют Гитлеру, что иудаизм не следует приравнивать к марксистскому материализму, что нечестно ошибки отдельных членов общины приписывать всему народу и что древний еврейский народ далек от некоторых безответственных еврейских писателей и журналистов. Евреи-ортодоксы выступили против «отвратительной антисемитской пропаганды» и напомнили рейхсканцлеру о евреях, павших за Германию на полях Первой мировой войны. Раввины, подписавшие меморандум, подчеркивают, что они не думают, будто целью новых властей является истребление еврейского населения страны. Более того, авторы меморандума уверены, что внутри жизненного пространства для немцев всегда можно найти и жизненное пространство для евреев, где те смогли бы беспрепятственно исполнять предписания своей веры и жить, не опасаясь за себя и судьбу своих близких. Если же они ошибаются и целью властей является именно уничтожение всех евреев, то раввины просят рейхсканцлера прямо им об этом сообщить. Нетрудно догадаться, что этот меморандум оказался в архиве, так и не успев дойти до письменного стола Гитлера.

Пожалуй, только сионисты пользовались вниманием и поддержкой нацистов. Эта поддержка не ограничивалась лишь словами, но выражалась во вполне реальной материальной помощи.

В то время как для обычной эмиграции действовал установленный еще во времена Веймарской республики налог на вывоз капитала за границу, увеличенный Гитлером до немыслимых размеров, нацистские власти облегчали выезд евреев в Палестину и всячески содействовали деятельности сионистов в Германии.

Согласно так называемому соглашению «Хавара» (Haavarah Ab-kommen – от ивритского слова «haavarah» – «перенос»), заключенному 27 августа 1933 г. между Министерством экономики Третьего рейха и сионистскими представителями из Германии и Палестины, еврейским эмигрантам разрешался прямой трансферт части их имущества. Одновременно облегчался экспорт товаров из Германии на Ближний Восток. В общей сложности с 1933 по 1939 г. по этому соглашению в Палестину было переведено около ста миллионов рейхсмарок, что помогло шестидесяти тысячам немецких евреев, переселившихся в эти годы в Святую землю, поддерживать свое существование в самое трудное первое время эмиграции.

Понятно, что соглашение «Хавара», как и совместные договоренности между нацистами и сионистами, носило чисто технический характер и не отменяло того факта, что сионисты для Гитлера и его приспешников в любом случае оставались евреями, которых они ненавидели и боялись. Они были для антисемитов частью системы «мирового закулисья», а создаваемое ими государство в Палестине – своеобразным «еврейским Ватиканом», штабом, где зрели детали всемирного заговора. В то же время сионизм помогал решить важнейшую для нацистов на тот период задачу – освободить Германию от евреев, что делало сионистов, пусть на время, «полезными врагами».

Для нацистской Германии соглашение «Хавара» имело еще то преимущество, что создавало брешь в бойкоте немецких товаров, к которому призывали евреи зарубежных стран. Сионистские организации и руководство ишува демонстративно не участвовали ни в каких формах протеста против немцев, так как опасались, что это создаст препятствие новым соглашениям.