Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Отношения сионистов и нацистов и до заключения соглашения «Хавара» носили довольно экзотический характер. В начале 1933 г. барон фон Мильденштейн, которому несколько лет спустя суждено было стать руководителем отдела по делам евреев СД, вместе с одним из руководителей берлинских сионистов, Куртом Тухлером, совершил полугодовое путешествие по Святой земле. В результате в издаваемом Геббельсом журнале «Ангриф» («Наступление») появилась серия статей фон Мильденштейна, в которых высоко оценивались достижения сионистов и виделось возможное решение «еврейского вопроса» для Германии. Барон писал: «Еврей, который сам возделывает свою почву, становится совсем новым евреем». Геббельс настолько высоко оценил писания барона, что распорядился даже отчеканить памятную модель с изображением звезды Давида на одной стороне и свастики – на другой.

Столь же необычно выглядит меморандум, отправленный 22 июня 1933 г. лидерами сионистских организаций Германии непосредственно Гитлеру. Его авторы признаются в симпатии к новому режиму, установленному в стране нацистами, и утверждают, что сионизм в своих исходных положениях весьма близок (по выражению авторов меморандума, «звучит в унисон») национал-социализму. Это смелое утверждение далее разъясняется следующим образом: «Сионизм верит, что возрождение национальной жизни народа, как это происходит в настоящее время в Германии на христианском и национальном фундаменте, произойдет и для еврейского народа. И для еврейского народа решающими факторами для существования должны стать происхождение, религия, общая судьба и чувство уникальности. Это требует исключения эгоистического индивидуализма либерального времени и замены его общей и коллективной ответственностью». Заканчивался этот меморандум так же, как и памятная записка иудейских ортодоксов, – просьбой в системе, которую национал-социалисты строят на расовой основе, найти место и для евреев, чтобы они смогли внести свой вклад в процветание родины.

Летом 1933 г. один из самых известных сионистских лидеров Палестины Артур Руппин, сам родом из Германии, нанес визит нацистскому теоретику расового учения Хансу Гюнтеру. Встреча состоялась в Университете Йены. Руппин оставил записи их бесед, много говорящие о настроении сионистов того времени. Несмотря на откровенно выраженную ненависть нацистов к евреям, проявленную с первых дней Третьего рейха, сионисты готовы были отнестись к действиям властей с пониманием. Руппин удовлетворенно записывает в дневнике: «Профессор выглядит вполне дружественно. Он говорит, что евреи – не низшая раса по отношению к арийцам, а просто другая. Отсюда следует, что для еврейского вопроса нужно найти новое, честное решение».

Какое «честное» решение нашли нацисты для окончательного решения еврейского вопроса, мы теперь знаем. Но тогда у многих сионистов была надежда, что усилия гитлеровской власти «выдавить» евреев из страны предлагают для ишува невиданный шанс пополнить свои ряды. В Германию потянулся нескончаемый поток визитеров из Палестины, желающих на месте оценить перспективы еврейской эмиграции.

Таким визитером был в 1933 г. и Хаим Арлозоров, ответственный за внешнюю политику сионистского Еврейского агентства, один из основателей социалистической партии «МАПАЙ». Хаим попытался воспользоваться связями в высших нацистских кругах своей первой возлюбленной Магды Фридлендер, ставшей к тому времени женой всесильного министра пропаганды Йозефа Геббельса. Попытка оказалась безуспешной. Арлозоров вернулся в Тель-Авив и через несколько дней был застрелен неизвестными людьми. Убийц так и не нашли.

Не все визиты заканчивались так трагически. У многих визитеров голова шла кругом от открывающихся перспектив – приток немецких евреев в Святую землю кардинально изменил бы там политическую обстановку и ускорил создание государства Израиль. Палестинские сионисты боялись даже, что поток евреев из Германии будет слишком велик. На состоявшемся в Праге летом 1933 г. Сионистском конгрессе Артур Руппин докладывал: «Чтобы поток эмигрантов не захлестнул, как лава, существующие поселения в Палестине, число приезжающих должно быть в разумном процентном отношении к числу уже живущих».

Эта задача мыслилась на значительную перспективу: уже после принятия откровенно расистских «нюрнбергских законов» в 1935 г. как немецкие сионисты, так и деятели ишува исходили из пятнадцати – двадцати тысяч эмигрантов в год, а сам период эмиграции евреев из Германии растягивался в их представлении на двадцать – тридцать лет. Как далеки эти иллюзии от реальности Катастрофы, разразившейся в Европе всего пять лет спустя!

Чем закончились политические игры немецких сионистов, говорят неопровержимые документы гитлеровской администрации

1 апреля 1933 г. – нацисты объявили этот день днем бойкота магазинов, принадлежащих евреям. Стекла и людей пока не били. Но у каждой витрины «еврейского гешефта» стояли молодые люди в коричневой форме с плакатами «Немцы, не покупайте товары у евреев!». Свои антисемитские взгляды фюрер нацистов изложил в «Майн Кампф» еще задолго до прихода к власти. Однако, заполучив власть из рук президента Гиденбурга, Гитлер теперь был вынужден вести себя осторожнее. К сдержанности его призывали и рейхспрезидент, и вице-канцлер Папен, и глава внешнеполитического ведомства фон Нейрат, и даже глава националистов Гуттенберг. Зато однопартиец Юлиус Штрайхер, редактор «Дер штюрмер», изрыгал потоки брани на страницах своей антисемитской газеты, требуя «наказать иудеев».

Поводом для «наказания» явились бойкоты немецких товаров, объявленные в марте 1933-го в Вильно и Варшаве. Нацисты решили «проучить» евреев. Однако Германия еще не была подготовлена к мощным погромам. Посему было решено «сдержанно» провести лишь однодневный бойкот, поручив Штрайхеру возглавить «акцию». Только что назначенный министром пропаганды Геббельс был доволен результатом, записав в дневнике: «1 апреля 1933 г. Я проехал по Тауенциенштрассе с целью понаблюдать за ситуацией. Все еврейские предприятия были закрыты. Снаружи у входов были расставлены люди СА. Публика всюду провозглашала свою солидарность. Дисциплина была образцовой. Впечатляющее зрелище! Бойкот явился большой моральной победой Германии».

Десять дней спустя фюрер добился принятия декрета, определяющего статус «неарийца», который был присвоен в первую очередь евреям. Их изгоняли с государственной службы, из школ и университетов, медицинских учреждений, средств массовой информации, армии и судебных учреждений. Нацистская пропаганда небезуспешно создавала из евреев образ «внутреннего и внешнего врага», виновного во всех бедах страны. Чем закончилась позже первая, «сдержанная акция», хорошо известно.

В Берлине в 2007 г. прошла презентация вышедшей в издательстве Text Verlag книги Анны Фишер «Ebzwungener Freitod», название которой можно перевести как «Доведенные до самоубийства». Это исследование, посвященное более чем полутора тысячам берлинских евреев, покончивших с собой в годы нацизма. Книга родилась в результате реализации профинансированного Евросоюзом проекта берлинского фонда «Новая синагога».

Пишет Ю. Векслер: «Не так давно я был поражен, убедившись, что молодая российская журналистка не знает, кто такая Анна Франк. И я подумал тогда, что книги, исследующие нацизм, вряд ли потеряют в обозримом будущем свою актуальность. Этот опыт массового психоза должен оставаться областью всеобщего знания хотя бы из терапевтических и профилактических соображений. Книга Анны Фишер позволяет лучше понять природу самоубийства людей и вместе с тем показать еще одну грань нацизма».

Многие немецкие евреи, которых перед приходом нацистов к власти насчитывалось в Германии боле пятисот тысяч (170 тысяч из них жили в Берлине), занимали видные позиции в обществе. После нескольких столетий ассимиляции они считали Германию своей родиной, воевали в ее армии и поначалу были уверены, что антисемитизм Гитлера направлен не против них, а против евреев Восточной Европы. Часть немецкого еврейства даже приветствовала восхождение автора «Майн кампф». Но вскоре после прихода Гитлера к власти евреи были сначала лишены работы, а затем всяческими путями ограблены. То и дело принимались направленные против них абсурдно-унизительные законы. После погрома 9 ноября 1938 г. евреи были обязаны приписывать к своим именам имена Сара и Израиль. В книге есть фотокопия отпечатанного на машинке письма молодой женщины, в котором она сообщает в Dresdner Bank, чиновником которого был ее отец, о самоубийстве своих родителей. И эти многократно появляющиеся в коротком сообщении имена Израиль и Сара воспринимаются как воплощенное унижение. Интересно, что сегодня библейское имя Сара стало у немцев популярным. Отдельные случаи заступничества нацистских бонз за своих знакомых, как правило нужных режиму евреев, никак не меняют картины тотального включения населения в служение преступному режиму и в том числе в процесс унижения евреев.

15
{"b":"617749","o":1}