–На самом деле – очень рада видеть тебя. И спасибо, что вовремя появился. Ощущения были как в аду, думала – изжарюсь на месте. Тут ты, буквально спасаешь меня!

–Скоро приедем. Я снимаю за городом домик. Там сможешь привести себя в порядок и переодеться.

Мне показалось, или я его смутила? Но больше, пока экипаж не остановился, Кирелли со мной не разговаривал.

То, что он назвал "домиком" оказался особняком, подъезжали мы по центральной дороге, сквозь парк стриженных причудливым образом фигур.

–И сколько стоит аренда этого "домика"?– поинтересовалась я.

–Не дороже содержания королевского дворца,– с долей иронии получила ответ.

На это мне нечего было сказать. Рядом с Кирелли я чувствовала себя, мягко говоря – неуверенно. Словно он принц, а я простолюдинка! И еще мне хотелось снять пропахшее потом дорожное платье. А потом – можно и разговоры вести, и все остальное. От мыслей про все остальное вновь кинула в жар. Что же это такое со мной происходит?

–Одан,– позвала я.

–Да?

–Я боюсь. Себя боюсь и того, что могу совершить. Или не совершить. Понимаешь?

Экипаж уже остановился, лакей распахнул дверцу, Кирелли подал мне руку.

Ввел в дом. А на вопрос так и не ответил.

Магию воды я оценила. В небольшую купальню попеременно подавался: то горячий пар, то прохладная вода. Потом все забурлило! И массируя, обволокло пузырями все тело. Моя усталость, вместе с потом сошла на нет. Но я не торопилась покидать купальню. Все мои вещи у Фейки, будь она здесь, уж, несомненно, разыскала бы меня! Да и облачиться в любое из платьев «От Марека», я без нее не смогу.

Плавая в пузырях я блаженствовала, пока не заметила Кирелли. И как долго он наблюдает за мной?

–Ты что-то хотел?– получилось как-то излишне игриво, поэтому добавила более сухо,– Мои вещи прибыли?

–Нет еще.

Интересно – почему? Но об этом я узнаю у Феи.

–А прибудут?– теперь вышло кокетливо, и я на себя рассердилась.

–Всенепременно,– заверил меня Кирелли,– Когда-нибудь... Вылезать не собираешься?

Собираюсь, но что ты тут забыл? Хотя, мне ли – человеку благородного происхождения, тушеваться перед простолюдином? Да и чего стыдиться? Красоты своего тела?

Я привстала. Кирелли ничуть не переменился в лице. Даже не смутился.

–Выйди, пожалуйста,– приказала я копируя Ники-Августу,– И вели подать мне одежду. А после я желала бы выпить кофе. Надеюсь, тебя не затруднит распорядиться?

–Затруднит. Здесь, кроме нас, никого нет. Жду тебя в гостиной.

Увидел он, видимо, достаточно, чтобы подогреть свою фантазию... О, Хаос! Элизия, о чем ты только думаешь?.. И почему было не попросить у него полотенце?

Я вышла из купальни и прошлепала в то помещение, где раздевалась. Платья моего не было, как и всего остального. Зато имелась стопка полотенец и явно мужская рубаха. Ни штанов, ни других дамских мелочей к ней не прилагалось.

"Отлично! То, что выше колен он уже разглядел. Пусть теперь полюбуется коленками и ниже. Одан Кирелли! Если в твои планы входит так примитивно меня соблазнить, боюсь, ты сильно разочаруешься в итоге!"– размышляла я, пытаясь справиться со всеми этими мелкими пуговками, пока меня вдруг не пронзила боль!

Резкая, острая прошила живот, словно насквозь, и согнула пополам так, что не отдышаться. А потом накрыло тревогой: "Кирелли!".

Оставив в покое пуговки на рубахе, я помчалась, заглядывая во все помещения:

–Одан!

Он лежал практически на пороге, руками зажимая рану на животе. Я... растерялась. Видеть истекающего кровью Кирелли было до ужаса неприятно, и что-то надо было делать! Как-то остановить эту кровь. Не придумала ничего лучшего, как сорвать с себя рубаху и попытаться перетянуть рану, крови вытекло из него столько, что уже образовалась под нами целая лужа. А потом я накрыла его руки своими, что еще я могла сделать? Приложила голову к его груди. Сердце билось, и он дышал. А потом вплелись посторонние звуки: цокот копыт, лошадиное фырканье, скрип рессоры и крик: "Элизия!".

–Фея? Наконец-то, помоги!

–Ты ранена?

Я оглядела себя – без одежды, вся в крови:

–Не я. Он! Ты понимаешь что-нибудь в лекарском деле? Мне он нужен живой!

Она посмотрела на меня... странно посмотрела.

–Я помогу, надо его перенести, позову возницу, а ты уйди лучше, пока... приведи себя в порядок. Элизия, ты голая!

–О, Хаос! Это не то, что ты думаешь, это не я его...

Она оборвала меня на полуслове:

–Мне все равно. Но если хочешь сохранить ему жизнь, не мешай.

Я оторвала себя от Кирелли и поспешила обратно, в купальню. Кучер уже заносил багаж, а Фейка командовала: что выгружать в первую очередь.

Я ополоснулась, нашла в раздевалке что-то наподобие халата, одела. Потом подумала, что чтобы обмыть рану, нужна вода. И наполнив кувшин, прихватив полотенца, помчалась обратно.

Кирелли уже лежал в гостиной на софе, Фея что-то вливала ему в рот из флакона. Потом молча достала еще один, накапала в кувшин с водой, что я принесла, разрезала сорочку и принялась чистить рану. Кровь вновь засочилась.

–Как? Выживет?

–Посмотрим,– ответила Фея,– А ты что хочешь? Можем вполне безболезненно его сейчас отправить к праотцам. Он даже ничего не почувствует.

–Нет!

–Я так и подумала. Тогда за дело! Раной займусь я, а ты срезай с него одежду, ножницы возьми, и кровь стирай, можешь еще воды принести...

Следующие полчаса я молча выполняла распоряжения Феи.

–Он для тебя что-то значит?– спросила она вдруг.

Хотелось ответить: "Это что-то меняет?", но я сказала просто:

–Да!

–Тогда,– она покопалась в своем саквояже, выудила еще один флакончик и начала втирать содержимое вокруг раны,– Тогда будем штопать!

Дальше смотреть я не могла. Зашивали Кирелли словно старую рубаху, быстро и, как мне показалось – небрежно.

–Его хотели убить, смотри, была бы рана чуть выше, не оживил бы и сам Хаос! И проткнули его мечом, но не "нашим", у этого было узкое, но длинное лезвие.

–Эльфийский меч?

–Похоже на то, что прикончить его хотел эльф.

–Или гном, или кто угодно. Я ничего не слышала, а в доме больше никого не было.

Фея уже закончила с раной, наложив повязку.

–Что дальше, Элизия?

Кирелли лежал на софе голый и бледный, до синевы. Я стянула со стола толстую бархатную скатерть и укрыла его.

–Ему нужен уход,– сказала.

–Но мы не можем надолго здесь задерживаться. Если через три дня не будем во дворце, тебя просто вычеркнут из списков.

–Надо нанять прислугу и лекаря.

–А не торопишься, Ваше Высочество? Я, конечно, сделала все, что могла, но гарантии дать не могу. Много крови из него вытекло. Если до утра доживет, тогда и поговорим о лекаре, о прислуге.

Я хотела ответить на это: "Поговорим". В том, что Кирелли не умрет, во всяком случае, сегодня ночью, была более чем уверена. Почему? Центр выживания, чуть ниже пупка, тот, где мы были клятвой с ним связаны; там было тепло, слегка тянуло, но уже без этой жуткой боли. Он был без сознания. И сам не понимал, как тянет из меня энергию. Поэтому я знала, именно – своим нутром – выживет!

–Сколько отсюда до столицы?

–С возницей я договорилась на завтра. Выезжаем после обеда. В пути всякое может случиться. После обеда,– вновь повторила она,– Это крайний срок.

Я взглянула на Кирелли, перевела взор на Фейку и сказала:

–Что ж, так и сделаем. А пока... дом в полном нашем распоряжении!

К ночи мы забаррикадировали входную дверь. На всякий случай. На тот же случай – решили спать в одной комнате, внесли кровать на двоих и поставили рядом с софой Кирелли. Фейка покопалась в вещах, и на этот раз достала огромный нож. В ножнах, богато разукрашенных камнями.

–Аккуратней с ним, это подарок Владыке!

По лезвию шла гравировка, рукоять венчал огромный синий камушек. "Аккуратнее",– мысленно передразнила я ее. Неужели она думает – я камешки начну выковыривать?