- Ты уверена, что не было другого письма для меня?

- Абсолютно. Хенаро только что принес почту, и там были приглашения, счета, журналы и вот это письмо от Вероники.

- Что ты сказала, мама? Письмо? – нетерпеливо спросил Джонни, появляясь в дверях кабинета. Кто знает, что привело его сюда в эту минуту: предчувствие любящей души, случайность, рок? Побледнев от волнения, он поспешно подошел к отцу. – Письмо от Вероники! – повторил он снова.

- Ну да, я только что получила с почтой письмо от нее, – подтвердила донья Сара.

- Ты? – Джонни изумленно уставился на мать.

- Да, я, – донья Сара с недоумением посмотрела на сына. – Не понимаю, почему все так удивлены. Я написала Веронике, и она мне ответила. Кажется, рудник и счастье делают более воспитанными и культурными даже таких норовистых людей как Вероника!

- Счастье? – убитым голосом переспросил Джонни.

- Да, сынок, похоже, что так, – дон Теодоро прочел первые строчки письма и посмотрел на Джонни, но тот был слишком возбужен, чтобы ждать продолжения. Он нетерпеливо наклонился над отцовским плечом, чтобы самому прочесть письмо, как можно быстрее.

- Хенаро сказал мне, что есть новости от Вероники, – в проеме застекленной двери, ведущей в столовую, неслышно появилась вездесущая Вирхиния.

- Да, голубка моя, Вероника написала мне письмо.

- А почему ты мне его не показала, тетечка?

- Твой дядя был так нетерпелив…

- И Джонни тоже, как я погляжу, – ревниво заметила Вирхиния и, помолчав, добавила: – Ну, как она там? Что пишет?

- Я лишь мельком взглянула на письмо, – ответила племяннице донья Сара и предложила: – Может, кто-нибудь прочтет его вслух?

- “Моя дорогая тетя, меня обрадовало и удивило твое письмо, – начал читать дон Теодоро. – Я не ожидала получить новости от тебя, и очень тебе благодарна. Мне приятно думать, что несмотря ни на что, в Рио-де-Жанейро есть хоть кто-то, кто вспоминает обо мне…” Вот тебе на! – удивился дон Теодоро. – Вероника несправедлива, я тоже написал ей в тот же день…

- Продолжай, продолжай, папа, – поторопил отца Джонни. Без кровинки в лице, он стоял рядом с отцом, вцепившись руками в край стола, а его душа, казалось, целиком сосредоточилась в ушах.

- “Я очень рада, что в вашем доме царят покой и счастье, – продолжил дон Теодоро. – И в самом деле, меня замучили бы угрызения совести, если бы вы были несчастны в то время, как я так счастлива...”

- Она именно так написала? Ты уверен, папа? – перебил отца Джонни.

- Вот письмо, прочти сам! – дон Теодоро ткнул пальцем в письмо, а затем продолжил чтение: – “Как глупо, что все боятся этих мест! Здесь очень красиво! У нас с Деметрио большой и уютный дом со всеми удобствами, и мы живем в нем так же хорошо, как в Рио-де-Жанейро. Мату-Гросу – это небольшая деревенька. Из нашего дома, стоящего на высоком холме, она видна как на ладони. Конечно, здесь нет водопровода и электричества, но это и не нужно, в нашем распоряжении почти дюжина слуг-индейцев…”

- Веронике повезло, она родилась в рубашке, как говорится! – заметила донья Сара.

- Продолжай, продолжай, папа, – нетерпеливо затеребил отца Джонни.

- “Кроме того, Деметрио приберег для меня великолепный сюрприз: мы сказочно богаты. Рудник, совладельцем которого он является вместе с доктором Ботелем, нашим соседом, самый богатый на сотни лиг вокруг. В нем каждый день открывают новые жилы. Если так будет продолжаться и дальше, думаю, мы станем непростительно богатыми миллионерами!”

- Не может быть, это неправда! – не сдержавшись, выкрикнула Вирхиния, выйдя из себя. – Она шутит, издевается над нами. Вероника выдумала все это, чтобы посмеяться надо мной!

- Посмеяться над тобой? – удивленно спросил дон Теодоро, прервав чтение.

- Причем здесь ты, голубка? – поддержала мужа донья Сара.

- И верно, абсолютно ни при чем, – опомнилась Вирхиния. – Я неправильно выразилась. Я сочла это шуткой, потому что считаю, что в одном руднике не может быть столько золота! Я знала людей, кто промучился почти год, живя в Мату-Гросу, и не добился ничего, а здесь в Порто-Нуэво, и именно Рикардо Сильвейра… Все это глупости, чушь несусветная!

- Рикардо Сильвейра был там? – удивилась донья Сара. – Откуда ты это знаешь, дочка?

- Ну не то, чтобы знаю, просто мне так кажется… Ходили слухи, что он умер в Мату-Гросу! – заюлила Вирхиния.

- Рикардо Сильвейра умер?.. Что же ты мне не сказала?..

- Не обращай на меня внимания, тетечка. Я разволновалась и наговорила кучу глупостей. Дочитывай письмо, дядя Теодоро, – попросила Вирхиния, меняя тему.

- Да, папа, дочитывай скорее, хоть я его уже и прочел, – поддержал кузину Джонни.

Дон Теодоро устало опустился на стул и с сомнением посмотрел на племянницу, словно подозревая ее в чем-то, а затем продолжил читать.

- “Мне доставила большую радость новость о помолвке Джонни с Вирхинией. Я от всей души желаю, чтобы они были очень счастливы, и надеюсь на это… Передай от меня привет тем, кто меня любит… Любящая тебя племянница Вероника.”

- Очень милое письмо! – спокойно заметила донья Сара.

- Ты рассказала Веронике о помолвке Джонни и Вирхинии, хотя она была неофициальной, – неодобрительно покачал головой дон Теодоро.

- Какая разница, – пожала плечами донья Сара, это почти то же самое, что и официальная.

- Действительно, почти то же самое, – согласился Джонни, – кроме того, мама знала, что порадует Веронику этой новостью… как-никак, одним мучением для нее будет меньше…

- Хорошо, сынок, возможно, ты и прав, так лучше!

- Не терзаясь угрызениями совести из-за меня, Вероника будет гораздо счастливее! Хотя и так понятно, что она – самая счастливая женщина на земле, и ее единственное желание – окончательно забыть обо мне! – ревность Джонни не знала границ, и, распалившись не на шутку, он уже не скрывал охвативший его гнев и ярость. Однако Вирхиния была начеку, и у нее под рукой всегда имелся не раз испытанный и проверенный трюк – слезы. Ей почти ничего не стоило изобразить плач в любой момент. Вот и сейчас она с легкостью всхлипнула, вызвав беспокойство всей родни.

- Вирхиния!..

- Что с тобой?..

- Голубка моя! – в один голос воскликнули Джонни, дон Теодоро и донья Сара.

- Нет-нет, ничего, ерунда, простите меня, – Вирхиния вытерла несуществующие слезы. – Я вечно говорю и делаю глупости, – сказала она и снова всхлипнула. – Простите, я выйду ненадолго в парк, – закрыв лицо руками, Вирхиния выбежала из кабинета.

- Вирхиния, доченька, – донья Сара вскочила со стула. – Ты очень суров с ней, Джонни, – набросилась она на сына. – Посмотри на нее, она же плачет! Это ты довел ее до слез своими словами. Неужели ты не понимаешь, что заставляешь ее страдать?.. Вирхиния, Вирхиния! Голубка моя! – донья Сара побежала вслед за племянницей, стараясь ее догнать.

- Джонни, сынок, – дон Теодоро повернулся к сыну и пристально посмотрел на него.

- Ты тоже станешь упрекать меня, папа?

- Нет, Джонни, наоборот. Мне жаль, что чтение этого письма причинило нам столько страданий. Все это так странно! – размышлял он вслух. – Вот уж не думал, что Вероника напишет такое, и не ответит на мое письмо.

- Ревность – нелепое чувство, папа! – горько усмехнулся Джонни.

- Какое отношение имеют твои слова к тому, что я тебе сказал? – недоуменно спросил сына дон Теодоро.

- Никакого, папа, это просто мысли вслух. Мне нужно избавиться от прошлого, и начать жить заново. Я был бы рад написать Веронике, что тоже очень счастлив!..

- Но, сынок!

- Прости, папа, я рад, что мы ошиблись относительно Деметрио де Сан Тельмо. Пойду искать Вирхинию. С твоего позволения.

- Какое странное письмо! – задумчиво произнес дон Теодоро. – Или я не знаю Веронику, или она написала неправду!

- Что это?.. Выстрелы? – Вероника настороженно прислушась к доносящимся откуда-то выстрелам.

- Это ваш Деметрио из ружья палит, должно быть, охотится где-то поблизости, – ответила Адела.