— И, возможно, стоит добавить в оркестр те два других стержня в контейнерах. На этот раз они опечатаны, но кто знает, что это даст. Я знаю, это может быть пальцем в небо, но мы должны попытаться. Мы должны так или иначе вернуться домой прежде, чем Карпов совершит что-то катастрофическое.

— Но что это даст? Разве когда мы вернемся, все не будет так или иначе кончено? Карпов и весь экипаж давно будут мертвы — пройдет сто тринадцать лет!

— Я полагаю, что смысл есть, — задумался Федоров. — Если мы покинем это время прежде, чем он сделает нечто серьезное, у нас еще может быть шанс. Предположим, мы узнаем, что он сделает, а затем вернется — еще прежде, чем он это сделает!

— Допустим. И что? Вы намерены обсудить это с Карповым?

— Нет, Добрынин. Я намерен остановить его.

— Но как, Федоров? Вы так и не ответили.

— Думаю, у меня есть план, но сначала нужно каким-то образом вернуться, а затем найти способ снова сместится в это время. Я могу надеяться только на ваши уши. Вы помните, как звучала последняя симфония, доставившая нас сюда?

— Помню? Да я ее записал! Я слушал работу реактора с тех пор, как мы попали сюда, пытаясь понять, что случилось. Поэтому в последнее время я заимел привычку записывать звуки работы реактора, чтобы иметь возможность покопаться в них и попытаться понять, смогу ли я вывести какой-либо технический процесс.

— Замечательно! Тогда у нас есть шанс вернуться сюда снова — в 1908 год. Я рассчитываю на это — на самом деле, могу сказать, что на это будет рассчитывать весь мир. Давайте начнем. Единственное, мне еще кое-что нужно сделать.

— Но Федоров… Предположим, что я справлюсь с этой магией и верну нас обратно. Что вы будете делать? Мы столкнемся с той же проблемой, что и сейчас.

— Нет. Мы будем на на Каспии. Как только мы вернемся, мы сможем отправиться во Владивосток со всеми стержнями. И как только мы это сделаем, «Киров» будет совсем рядом.

— А если Карпов не даст вам подняться на борт?

— Не беспокойтесь. У меня есть план. Но сначала, нужно решить последнюю проблему здесь.

Федоров сел перед двумя мужчинами. Радист по фамилии Ченко сел рядом с ними в качестве переводчика. Старшина Трояк стоял за их спинами, пристально следя за всеми.

— Капитан второго ранга Федоров, — начал он. — Кто вы такие?

— Дэвид Сазерленд, лейтенант Его Величества специальных сил. Это сержант Джек Терри.

— Что вы здесь делаете?

Сазерленд знал правила — фамилия, звание, личный номер. Он назвал первые два, но это были русские, предположительно союзники, а не враги, хотя они и были вынуждены рассматривать их как таковых в силу обстоятельств операции[66]. И все же он был настолько потрясен тем, что увидел, что сомневался в здравости собственного рассудка и вообще ощущал себя рыбой, выброшенной на берег. Поэтому он решил поговорить с этими людьми и попытаться хотя бы что-то узнать о них.

- Нас отправили найти человека — того, что был с нами, когда нас взяли ваши морпехи.

Это дало Федорову отправную точку. Значит, их отправили на поиски Орлова? Что бы это могло значит? Значить это могло то, что британцы знали о нем. Что же они могли узнать, чтобы предпринять подобную операцию?

— Значит, вас отправили на поиски Орлова. Кто?

— Какое это имеет значение? Мы получили приказ найти его, и мы его нашли прежде, чем вы не появились.

— Здесь, на Каспии? Что заставило вас полагать, что он находится здесь?

— Я не вправе обсуждать это, сэр, — Сазерленд сложил руки, все еще ощущая сильное расстройство и необъяснимое чувство того, что здесь происходило что-то очень странное. Когда-то он называл себя «везучим скорпионом» и «вечным шотландском искателем приключений», но это было нечто гораздо большее, чем он рассчитывал.

— Ясно… — Федоров обдумал ситуацию. — С вами был третий член группы?

На этом моменте Сазерленд показался очень подавленным. Порядок напоминал ему, что он должен ничего говорить о Хаселдене. В конце концов, нашептывал ему внутренний голос, возможно, он все же просто упал за борт, пока мы не видели? Нет! — Заявил другой голос. Ты хорошо знаешь, что ты видел!

— Он… Он просто исчез! — Выпалил Сазерленд, посмотрев на сержанта Терри, словно все еще пытался убедить его в чем-то. — Я говорю, как есть — Хаселден стоял рядом со мной, а потом просто исчез. — Сказав это, он понял, что русские, вероятно, решат, что он им зубы заговаривает, чтобы не раскрыть каких-то важных сведений. Поэтому он очень удивился, когда молодой офицер подался вперед с очень серьезным взглядом.

— Исчез? Прямо у вас на глазах?

— Именно, — упрямо ответил Сазерленд, хотя сержант Терри посмотрел на него хмуро и неодобрительно.

— Значит, вы трое были на лодке, а потом увидели, как один из вас исчез?

— Вот такие дела, — Сазерленд ощущал себя полным идиотом, но решил, что сказал «А», говори и «Б».

— Вы уверены, что он не просто упал за борт? Наши люди искали его несколько часов, но никого не нашли.

— Что же… Мне хотелось бы в это верить, сэр. Да, это что-то бы объяснило, за исключением того, что я видел собственными глазами. Я… Я смотрел прямо на него, а он… Он просто исчез!

Сержант Терри удивленно поднял брови, решив, что лейтенант все же сломался под давлением всего, что они прошли. И все же Сазерленд был в «Черном дозоре» в Дюнкерке. Он прошел через множество гораздо более сложных операций. Как он мог дать слабину сейчас?

— Вы тоже это видели? — Спросил Федоров сержанта.

Переводчик перевел, и сержант Терри покачал головой.

— Я был в рубке и следил за Орловым, так что ничего не видел.

— Понятно… — Федоров предельно серьезно посмотрел ему в глаза. Британский лейтенант заговаривал зубы, или был серьезен? Он казался совершено подавленным, хотя держался. Но было понятно, что он испытал нечто, что его сильно надломило. Говорил ли он правду о третьем человеке? Затем он вспомнил то, что сломало запруду в его мышлении. Хаселден! Он назвал третьего Хаселденом!

Когда они впервые вернулись во Владивосток, Федоров провел некоторое время над изучением того, что могло измениться в ходе Второй Мировой войны в результате их действий. Он уже слышал эту фамилию, пытался вспомнить где… Вот! Он изучал операции, сравнивая с теми, что были описаны в его книгах, оставшихся на борту «Кирова». Они несли историю мира, из которого они пришли, хотя те же тома, изданные в мире, в который они прибыли, отличались. Он вспомнил. Операция «Согласие»! Да, операция в статье из журнала «Россия Сегодня». Он даже вспомнил название статьи «Британцы вспоминают павших в не достигнутом «Согласии».

Этот журнал взял с собой Марков, когда находился в контрольном зале Приморского инженерного центра во время исследования стержня № 25. Он переместился вместе с нам в 1942, и, вероятно был обнаружен, чем ясно поведал об операции, запланированной британцами в следующий месяц. Именно это заставило его поверить в то, что история все еще нестабильна, подвергается тонким изменениям, именно это заставило его искать какие-то следы Орлова в прошлом. Он нашел их, и направился к Карпову. В голову пришли воспоминания о разговоре в флагманской рубке «Кирова»…

«Я давно пытался выяснить, что произошло с ним, и думаю, что, возможно, напал на его след прошлой ночью.

— Вы имеете в виду, в книгах по истории?

— Разумеется. Нельзя прожить в мире, не оставив никаких следов. Опять же, к счастью, мы живем в информационную эпоху, и я нашел некоторые архивные данные. Готовьтесь, вас это удивит. Я нашел следы Орлова в истории и, думаю, что могу понять, куда он направился после того, как спрыгнул с того вертолета.

— И что вы смогли найти?

— Похоже, что он был задержан британцами и доставлен в Гибралтар. Затем он сбежал. Дальше я обнаружил след в этой самой книге. — Он поднял новый экземпляр «Хронологии войны на море».