Пендергаст протолкнулся сквозь насаждения, и д’Агоста последовал его примеру. Они оказались в узком промежутке между изгородью и стеной. Пендергаст прижался к стене, словно проверяя ее.

— В этом громоздком пальто, чтобы подняться, мне понадобится ваша помощь.

Д’Агоста не стал спорить, а выполнил то, что от него требовалось.

Агент, как паук, забрался на верх стены, аккуратно миновал короткие железные шипы, а затем встал и, поднеся к глазам бинокль, огляделся. Что-то заметив, он вновь окликнул д’Агосту.

— Возвращайтесь к машине, попросите Проктора заехать с другой стороны и выехать на пляж. Я буду вас там ждать.

— Хорошо.

Пендергаст исчез за стеной, и д’Агоста отправился в обратный путь. Когда он вышел из-за изгороди, то увидел, как по газону мчится команда экспертов — все как на подбор были одеты в специальные костюмы. Дентон указал им место, где они нашли тела. Пока лейтенант пересекал лужайку, шеф Дентон нагнал его.

— Как, черт возьми, он так быстро все это провернул? — спросил он. — Я имею в виду, мы бы, разумеется, в конце концов, нашли тела, но он направился прямо туда, как будто точно знал, где именно искать.

Д’Агоста покачал головой.

— Обычно мы с ним работаем по принципу: «меньше знаешь, крепче спишь». Я не спрашиваю, а он ничего не рассказывает.

Сидя на заднем сидении «Роллса», д’Агоста наблюдал, как Проктор съезжает с импровизированной парковки и выруливает в сторону пляжа, находящегося в полумиле от дома жертвы. Подъехав к границе песка, Проктор вышел из машины, выпустил нужное количество воздуха из шин, затем вернулся, завел двигатель и въехал на пляж. Вскоре «Роллс» летел по берегу, двигаясь на север; бурная Атлантика свирепствовала справа от него, а шикарный особняк возвышался слева. Через минуту д’Агоста заметил худую фигуру Пендергаста, стоящую на конце каменного волнореза. Когда Проктор остановился, Пендергаст прошел назад, ступил на пляж и скользнул на заднее сидение.

— Он пришел и ушел на небольшом катере, который на время убийства спрятал здесь, — сказал Пендергаст, указывая на волнорез. Затем он открыл складной стол со своей стороны, водрузил на него тонкий MacBook и открыл на нем страницу Google Earth. — Покидая место преступления, убийца был чрезвычайно уязвим и на воде весьма заметен, несмотря на то, что стояла глубокая ночь. Он должен был как можно скорее избавиться от своей лодки. И вся его операцию была явно спланирована с точностью до секунды.

Он внимательно изучил изображение на Google Earth, перемещая курсор по области, примыкающей к их текущему местонахождению.

— Винсент, только взгляните. В шести милях отсюда есть залив, имеющий выход непосредственно к озеру Сагапонак. А рядом с заливом есть болото, с прилегающей к ней парковочной зоной, — он наклонился к переднему сидению. — Проктор, пожалуйста, отвезите нас туда. К озеру Сагапонак. Не утруждайте себя проезжей частью — двигайтесь по пляжу.

— Да, сэр.

Д’Агоста схватился за свое сидение, когда «Роллс» набрал скорость, совершил резкий разворот, разбрызгивая вокруг себя фонтаны песка, а затем взревел и понесся по пляжу с огромной скоростью, держась в зоне прилива, где песок был плотнее. Когда скорость увеличилась еще больше, на покачивающийся из стороны в сторону автомобиль обрушился океанский ветер, несущий с собой соленые брызги отступающих и накатывающих волн. Они пронеслись мимо прогуливающейся по пляжу пожилой супружеской пары, держащейся за руки. Старики уставились на них, разинув рты, в то время как «Серебряный Призрак» 1959 года выпуска пролетел на небольшом расстоянии от них, двигаясь со скоростью около шестидесяти миль в час.

Менее чем через десять минут они добрались до залива, где пляж заканчивался, а другой волнорез вдавался в открытый Атлантический океан. Проктор остановил «Роллс» резким поворотом, создав очередной фонтан песка. Еще до полной остановки Пендергаст вышел из салона и ступил на песок. Чтобы не отстать, Д’Агосте снова пришлось почти бежать за ним. Он был поражен тем, с какой энергией стал действовать Пендергаст после предыдущих дней апатии и явной лени. Казалось, эта череда убийств, в конце концов, зацепила его.

Они перепрыгнули через ограждение пляжа, пересекли зону небольших песчаных дюн, и вскоре в их поле зрения появилась гладкая водная поверхность широкого болота. Пендергаст ступил на болотную траву, и его туфли ручной работы Джона Лобба погрузились в топкую грязь. Д’Агоста без особого энтузиазма последовал за ним, чувствуя, как ледяная грязь и вода проникают в его ботинки «Бостониан». Несколько раз Пендергаст останавливался, чтобы оглядеться. Прежде чем сменить направление, он поводил носом по воздуху, точно ищейка, в конце концов, последовав по сырой и почти невидимой животной тропе.

Наконец, они достигли края болота. И там — примерно в двадцати футах от границы коричневой воды торчал нос затонувшей лодки.

Пендергаст осмотрелся, сверкнув своими серебристо-серыми глазами.

— Итак, мой дорогой Винсент, я полагаю, мы нашли первые вещественные улики, оставленные убийцей.

Д’Агоста немного наклонился, изучая нос лодки.

— Пожалуй, что так.

— Нет, Винсент, — Пендергаст указывал на нечто на земле. — Это — вещественная улика, оставленная убийцей.

— Не лодка?

Пендергаст нетерпеливо махнул рукой.

— Не сомневаюсь, что лодка была украдена и перед утоплением тщательно очищена от всякого рода вещественных улик, — он присел среди болотной травы. — Вот она! По крайней мере, теперь мы знаем, что убийца носит тринадцатый размер обуви.

Конференц-зал главного управления полиции Нью-Йорка представлял собой большое светлое помещение, находящееся на третьем этаже. Д’Агоста прибыл рано в компании с Синглтоном, заместителем комиссара по связям с общественностью, мэром де’Лилло и несколькими офицерами в форме, так что, когда явились представители прессы, они увидели производящую внушительное впечатление сплошную стену синего и золотого цветов, подкрепленную костюмом мэра. Идея заключалась в создании обнадеживающей видимости для вечерних новостей. За годы своей службы в полицейском управлении Нью-Йорка д’Агоста видел эволюцию того, как его отдел учился общаться с прессой — все начиналось с неумелых и скомканных ответов на компрометирующие вопросы, а закончилось профессиональной оперативной реакцией на последние события и уверенной манерой держаться перед натиском журналистов.

Сейчас лейтенант желал бы чувствовать именно такую уверенность. Дело в том, что с ростом числа блоггеров и других интернет-обозревателей на типичной пресс-конференции появлялось все больше представителей средств массовой информации, которые вели себя куда менее прилично, чем раньше. По правде говоря, большинство из них были настоящими придурками, особенно это касалось тех, кто освещал всякие громкие события в социальных сетях. Д’Агоста знал, что ему придется отвечать на колкие вопросы всех этих людей с уверенностью, которую он совсем не чувствовал.

В то время как пресса пребывала, телевизионщики с камерами скапливались в задней части помещения и все больше напоминали жужжащих черных насекомых. NBC, ABC, CNN, другая алфавитная телевизионная мешанина и печатная пресса кучковались в передней части зала. Все остальное свободное пространство, словно саранча, заполнили известные блоггеры и прочие интернет-ослы. Предстоящая конференция явно должна была стать каким-то театром абсурда. Д’Агоста был рад, что этот брифинг будет вести Синглтон, но, даже несмотря на это, он начинал обливаться холодным потом, стоило лишь подумать о том моменте, когда ему самому предстоит выйти на подиум.

Начали возникать мелкие споры из-за мест — каждый пытался занять лучшее из них. В помещении было тепло еще до прихода прессы, а когда вся эта толпа, наконец, собралась, конференц-зал превратился в настоящее пекло. В зимнее время безумное постановление муниципалитета Нью-Йорка запрещало включать кондиционеры, несмотря на то, что вентиляция во многих помещениях была просто ужасной или вообще отсутствовала.