Совсем недалеко от ставней что-то белое висело на веревке. Женя вздрогнул, оттолкнулся от ставня, неловко спрыгнул с косой площадки, обо что-то ударился коленом и бросился бежать к Мишке.

-Ну? - спросил Яблочкин, и лицо его побелело, - что там?

-Висит, - прошептал Женя.

Мишка рванул от проклятого дома первый, за ним Женя . Они бежали до самого жениного двора. Там бабушка варила в большом медном тазу клубничное варенье, мать нарезала помидоры и огурцы для салата, отец что-то делал на кухне около газового баллона, рядом с ним стоял в майке и черных брюках дед.

Увидев вбежавших ребят, мать спросила, оторвавшись от своего занятия.

-Вы чего?

Валерка с Мишкой переглянулись.

-Мам, мороженого хочется, очень, - сказал Женя, - можно на станцию сходить.

-Сходите, только осторожно.

Отец с дедом продолжали что-то делать у газового баллона.

Вечером Сережка, вернувшийся с дальней рыбалки, на дворе варил уху из плотвы, подкладывая в самодельную печку березовые полешки.

Ребята рассказали ему про дом.

- Да в этом доме Васька-плотник себе ночлег устроил, - сказал Сергей. - Он как выпьет - жена домой не пускает, так он и отправляется в это самый дом. Нет там никакого висельника.

-А вдруг это его, Ваську повесили, - со страхом сказал Женя, - я же явно видел что-то висящее.

-Видел? - покосился Сергей, - ладно, щас уху доварим и сходим, посмотрим.

Сумерки в деревне не то, что в городе, в них есть какая-то загадка, словно природа готова в такие часы открыть какую-то тайну.

Ребята старались не отстать от Сергея. А он шел посередине широкой улицы, дымил "Примой", которую уже один раз предлагал ребятам. Женя попробовал и потом долго отплевывался, а Сережка смеялся.

Вот и окраина деревни. Совсем стемнело, и дом казался какой-то черной крепостью, возвышавшейся на пригорке.

-Не, ребята, я дальше не пойду, - сказал Мишка Яблочкин.

-Не дрейфь, - Сергей докурил и красиво бросил окурок, рассекший темноту огненной дугой.

-Не, я боюсь.

-Ну, тогда жди нас здесь. Жень, идешь?

Женя, дрожа от холода и страха, кивнул головой.

- Молодец.

Они подошли к темному дому, и Женя увидел валявшийся под окном чурбак, светлела его косая поверхность. Сергей достал из кармана длинный узкий серебристый предмет, и светлый луч упал на стену дома, выхватив покосившуюся дверь. Сергей толкнул дверь - она длинно заскрипела и стала открываться и вдруг с громким шумом распахнулась. Валерка почувствовал, что у него что-то прошло по спине, вроде судороги. Сергей нагнул голову и, освещая себе путь, вошел в черный прямоугольник, из которого несло сыростью.

-Давай за мной, - сказал он негромко из темноты, в которой светился только луч его фонарика.

Женя, дрожа, вступил в сырую темень, и ноги его наткнулись на какое-то препятствие.

-Осторожно, здесь доски, - сказал из темноты Сергей. И Женя увидел, как луч упал на сложенные на полу длинные доски, запахло чем-то сладким.

-Сосновые, - сказал Сергей, Женя различил его фигуру, стоящую очень близко. - Васька приготовил, Потапычу будет крышу перестилать.

Сергей скользнул куда-то, и Женя оказался в полной темноте.

- Жень, давай сюда, - раздалось откуда-то сбоку, - ну, где ты видел висельника?

-В той комнате, которая на проселок выходит, - произнес Женя, и почувствовал, что губы его дрожат.

-Значит, вон в той комнате, - сказал Сергей, - давай осторожно, здесь печка.

Женя шагнул в светящуюся совсем слабым светом комнату и тут же ударился правым плечом.

- Ой! - вскрикнул он.

-Я же сказал, тут печка, осторожней надо. - Сергей направил луч в сторону Жени, и справа мальчик увидел огромную светлую стену печки, от нее несло холодом.

-От славкиных родителей осталась, - сказал Сергей.

-Это того самого, что повесили? - спросил, продолжая дрожать Женя.

-Да не вешал его никто, он от какой-то болезни умер, дурачок был, его из школы выгнали, так он целыми днями по деревне шатался. Смотри, - Сергей направил свет в соседнюю комнату, луч упал на что-то белое, висевшее около окна.

- Ну, дела! - произнес Сергей, - и впрямь что-то такое висит.

Женя показалось, что у него на голове шевелятся волосы, а ноги приросли к полу.

Сергей осторожно вступил в комнату и подошел к висевшему телу, Женя теперь показалось, что пол у него из-под ног уходит. Сергей пощупал тело, раздался его смех.

- Жень, не дрейфь, - звонко сказал он, - это васькин плащ, он его на старую вешалку повесил, она у нас в коридоре, в школе стояла, ее выбросили, а он видать, подобрал.

Мальчику сразу стало как-то легко и весело, дом уже не казался таким страшным, он подошел к вешалке и тоже пощупал висевший плащ. Вдруг Сергей замер на секунду.

- Атас! - громко шепнул он, - скорее!

Фонарик погас, в полной темноте Женя бросился за Сергеем, снова задел печку, но боли даже не почувствовал, он боялся только потерять Сергея из виду. Они выскочили на улицу, Сергей метнулся куда-то влево, Женя за ним.

И вдруг мальчик вспомнил, что там, на дороге остался Мишка.

- Сергей! - крикнул он.

-Тише! Васька! - прошипел спереди Сергей, слышишь - поет, значит, напился вусмерть - в таком состоянии и убить может.

-Там Мишка.

Сергей развернулся.

- Назад, быстрее! - крикнул он. Они бросились к дороге. Мишкина тень появилась раньше Мишки.

-Бежим! - крикнул Женя.

-Куда? - Мишкино лицо оказалось рядом.

- Потом скажу!

-Стой, гады! - раздалось из темноты со стороны деревни, - убью!

- Пацаны! бегите огородами, - Сергей схватил какую-то палку, - я его задержу, быстрее, огольцы.

Поздно ночью, Женя не спал, а прислушивался к каждому шороху, он услышал на дворе какой-то шум, засветился огонь, раздались чьи-то шаги, потом голоса, кто-то выругался, полилась вода. Женя лежал и не мог заснуть.

Утром он увидел Сергея с перебинтованной головой.

-Ты с ним дрался? - спросил Женя, глядя со страхом на белый бинт на голове Сергея, небольшое красное пятнышко проступило наружу.

-Так, помахались немного, он пьян был, голову мне штырем разбил, а я ему ногу перебил. Вот от бати ночью досталось, это - да! А так все путем, не дрейфь, Жень. А ты говоришь - висельник.

И Сергей засмеялся, показывая отличные белые зубы.

Теперь на месте, где стоял дом на отшибе, была чья-то кирпичная усадьба, напоминавшая дома в Прибалтике, за высоким кирпичным же забором, с большими черными железными воротами. На воротах красовалась табличка с головой овчарки.

Хазин дошел до самого края дороги, пошел по тропинке, оставляя справа чей-то щелястый забор, из-за которого все так же, как когда-то вырывались кусты малины, а слева - школьную ограду, за которой был тогда яблоневый сад. В этом большом школьном саду они с дедом выбирали белый налив. Дед тогда просто заплатил сторожу, и тот пустил их прямо в сад.

Но дальше дорога оказалась закрытой. Прямо в том месте, где начинался лес, теперь тянулась железная ограда с прямыми стрелами прутьев, перевитых каким-то замысловатым железным узором. Хазин пошел вдоль забора, думая, что он должен скоро кончиться, но под его ногами захлюпало, и он увидел, что уже попал в низину маленького ручья, куда они бегали играть в индейцев. А с другой стороны забор резко поворачивал почти у самого шоссе, выходившего к лесу, и таким образом весь лес оказался за этим забором.

Мишка Яблочкин уехал с родителями в Израиль еще в самом начале восьмидесятых.

Прибалтика

Он стоял на Рижском вокзале, на перроне освещенном фонарями, перед длинным вагоном "Москва-Рига", состав терялся где-то вдали.