Двое других ротных тоже спешили к начальству.

Рубцов до боли в пальцах сжал ремень винтовки, вытянул шею, холод обжег сильнее.

-Слушай приказ по стрелковому полку! - громовым голосом крикнул комбат.

Перечислялись деревни, в сторону которых будет выдвигаться батальон и где предстояло встретить врага. Враг казался загадочным, непонятным. Никто из батальона еще не видел ни одного немца.

Когда все уже намерзлись, комбат дал команду.

Вторая рота медленно начала движение в сторону черневшего впереди перелеска.

Выдвигаться надо было в сторону, идти по высокому берегу реки, там ветер трепал листву какого-то одинокого куста.

Реку предстояло переходить через мост, расположенный отсюда в шести километрах. Мост должен был охранять другой батальон, но на всякий случай переправу заминировали.

Первыми столкнулись с немцами, вернее, с немцем Алексей и его приятель Чуев -молчаливый кузнец из-под Каширы, с которым они познакомились , когда батальон Железнодорожного района и каширский соединились и влились во второй стрелковый полк южнее Бутова. Это произошло еще в июле. Тогда только-только сформированная дивизия необстрелянных солдат совершила марш более ста двадцати километров.

Раздалось фырканье и слабое ржанье. Кто-то показался на тропке, петляющей в сосняке.

Среди наполовину облетевших черных кустов, на высоте, превышающей обычный человеческий рост, показалось, что то-то странное, Бурое, фыркающее, косящее карим удлиненным глазом с блестящим белком. Конь наполовину вышел из-за кустов. Всадника на нем не было..

-Конь, мать честная, откуда он здесь! - Чуев сделал удивленное лицо.

-Тихо! - одними губами произнес Рубцов и прижался к холодной октябрьской земле, стараясь ни звуком не выдать своего присутствия. Тут же плащ - палатка Чуева, с которым Алексея поставили в боевое охранение, слилась с сосновыми ветками, под которыми они лежали. Снега еще не было. Рубцов зорко смотрел в сторону, откуда появился зверь. Зверь повел ноздрями, фыркнул. И тут Алексей явно услышал сливающиеся в какую-то мелодию странные непонятные звуки, доносящиеся из-за тех же кустов.

Различил незнакомую речь.

-Немцы! Сколько их? Успеть послать Чуева назад, а самому...

Между тем конь медленно, попеременно переставлял ноги, вышел на край опушки, и стало видно, что он в упряжке, а затем из-за тех же кустов показался и сам ездовой на какой-то странной повозке. Повозка состояла из передка, поставленного на железный короб на колесах, и металлического прицепа с трубой, тоже на двух колесах. Из трубы шел дым. Немец, в шинели и пилотке, с винтовкой надетой через голову, сидел на передке. Он напевал себе что-то под нос. Это был первый немец, которого увидел Алексей, и у немца были красные от холода уши. Немец проехал мимо них. Позади него никого не было. Алексей подождал около минуты и тихо повернул голову в сторону Чуева. Тот еле сдерживал смех. Затем Чуев показал пальцем в шерстяной перчатке на затвор своей Мосинки.

Алексей отрицательно помотал головой. Чуев кивнул.

Немец не успел понять, что произошло, когда из-за кустов на него вышло двое в плащах и пилотках, наставили на него винтовки. Тот, что был пониже ростом, скомандовал.

-Хенде, руки, руки! Хох!

Немец затрясся. Второй, высокий, быстро подошел, снял с него через голову винтовку, закинул себе за спину, что-то сказал резкое и отрывистое. Немец закивал головой, хотя ничего не понял.

-Слезай! Приехал, - Чуев наводил на немца свою винтовку. Немец опять закивал и на всякий случай, неуклюже, стал слезать с передка. Алексей увидел, что немец белобрысый, лет сорока. Нижняя челюсть его тряслась. Немец тут же снова поднял руки и согнулся, словно ожидал каждую минуту удара.

Чуев держал немца на прицеле, а Алексей, закинув винтовку за плечо, залез на передок и увидел там поставленные в специальный короб баки, наподобие тех, в которых возили молоко у них в городке. Затем он подошел к железному баку с трубой, окрашенному в зеленый цвет, и потянулся посмотреть, что там. Но ростом был невелик.

-Давай я, - Чуев, продолжая держать немца на прицеле, подошел к баку, Алексей быстро направил на немца снятую с плеча винтовку.

Чуев встал вровень с верхним краем, затем откинул какую-то металлическую крышку, и сразу повалил пар, запах пшенки ударил в нос.

Чуев откинул крышку полностью, нашел рядом с ней черпак, сунул его в горячее густое варево и помешал.

-Знатная каша!- сказал он, доставая полный черпак.

Немец, увидя, что взявшие его в плен солдаты врага, заинтересовались его кашей, снова закивал.

-Стой, - сказал Алексей, - а вдруг она отравленная? Пусть он сначала попробует.

-Ну, ты, - крикнул Чуев с повозки, - иди сюда.

Немец опять закивал, но с места не тронулся. Алексей подошел и показал ему винтовкой, куда идти. Немец подошел к баку с кашей.

- Ешь! - Чуев протянул немцу полный черпак каши. Немец быстро закивал, подошел ближе и, обжигаясь, стал глотать кашу из черпака. Бойцы глядели на него с любопытством. Немец опять потянулся к черпаку.

-Будет с тебя, итак вижу, что знатная каша. - Чуев наложил кашу в лежавший тут же немецкий плоский котелок с отвинчивающейся крышкой, затем отвел немца в сторону, посадил прямо на землю. Алексей вытащил из-за голенища алюминиевую ложку, поел из котелка, сменил Чуева.

Заблудился он, товарищ лейтенант, - доложил Алексей, когда под гогот сослуживцев они с Чуевым привели немца и привезли полевую кухню в расположение батальона.

...и захватил полевую кухню врага с горячей пищей

-Раздался смех.

-Алексей, - толкнул бойца сзади рыжий Полозов, - да ты сейчас за эту кашу орден получишь!

...Представляются к награждению медалями "За боевые заслуги".

Оба бойца - курносый круглолицый Рубцов и чернявый Чуев разом шагнули из строя

- Служим Советскому Союзу, - бросив руки к ушанкам, в три такта ответили они.

-Хорошо служите, - ротный командир кивнул, - встать в строй.

Танковый немецкий каток рассек части дивизии.

В черный октябрьский лес, в котором то и дело попадались багряные островки кустов, оставшейся листвы, южнее какой-то деревни собрались те, кто уцелел в последних боях.

Боеприпасов для артиллерии не было, не было и самих орудий. Расчеты почти все погибли на шоссе, для выбравшихся с трудом сюда автомашин не хватало горючего, у бойцов оставалось по два сухаря, гранат почти ни у кого не было. Из выданных накануне боя шестидесяти патронов осталось не более двадцати.

Взобравшись на какой-то холмик, комбат с черными кругами под воспаленными глазами, плохо выбритый, сказал, что придется пробиваться на восток.

Надо было вернуться к мосту и перейти на другой берег реки.

Выпал первый снег, и деревья засеребрились. Багровое солнце опускалось в деревья за черным лесом. Алексей шел в составе группы из восьмидесяти человек. Когда до моста оставалось не более пяти километров, появился еще какой-то командир, который сказал, что саперы, боясь пропустить по мосту танки противника, взорвали его до подхода остатков дивизии. Теперь нужно было искать другое направление. Командир группы принял решение повернуть на юг-восток и там попробовать форсировать реку. Повернули, через два километра впереди оказались немцы.

-Будем пробиваться, - сказал командир, - приготовить, у кого остались гранаты, примкнуть штыки, собираемся на опушке дальнего леса.

Темнело, скоро бойцы, изготовившиеся к атаке, стали сливаться серым снегом.

Немцы стали пускать ракеты. Зеленовато-светлые шары осветили округу - стали отлично видны залегшие на снегу солдаты. Заработали немецкие крупнокалиберные пулеметы - немцы простреливали пространство между собой и изготовившимися к атаке красноармейцами - значит, уже заметили отряд.