Я не выдержал взгляда Райдера. Да, я хотел избавить мир от магии. Я хотел уничтожить ее на всех островах, так, чтобы даже памяти не осталось. Однако подобное желание для любого врача содержало мрачную иронию: силвы ведь обладали способностью исцелять, возвращать людей с порога смерти. Они могли делать то, о чем врачу с Небесной равнины оставалось только мечтать.

– Поедем со мной, Келвин, – сказал Райдер. – Я уже обо всем договорился с капитаном Скарри. Мы побываем в Амкабрейге, чтобы забрать сундук с лекарствами, который должен прислать туда твой дядя Гэрровин. Может быть, ты даже сможешь послать оттуда ему письмо: хорошо бы, если бы он согласился прибыть на Тенкор и помочь, особенно если прихватит с собой некоторые медицинские записи с Небесной равнины. Это может облегчить нашу задачу. Давай избавим мир даже от самой возможности появления нового Мортреда. Ты же знаешь, что хочешь этого тоже.

– Что из того, что хочу? – сказал я. – Этого все равно не случится… по крайней мере при моей жизни… или твоей.

– Случится, – уверенно возразил он. Я нахмурился.

– До сих пор ты не производил на меня впечатления мечтателя с маслом вместо мозгов, Тор Райдер. То, что ты говоришь, – глупо.

– Есть коечто, чего ты не принял во внимание, – сказал он.

– И что же это?

Он помолчал, потом покачал головой.

– Поверь мне: есть нечто, чего ты не знаешь. Я… я не могу тебе этого сейчас объяснить, по крайней мере так, чтобы для тебя мои слова имели смысл. Позволь мне просто сказать тебе, что лекарство существует. Я знаю это точно, так же точно, как то, что найдешь лекарство ты.

Я растерянно вытаращил на него глаза. Я понятия не имел, на чем основывается его уверенность.

– Не говори мне, – начал я и сам заметил, как раздраженно звучит мой голос, – что ты откопал древний документ, содержащий утраченное пророчество наших келлских предков…

Тор рассмеялся. Подобные фантастические россказни были больше по части Дека Гринпиндилли.

– Нет, – ответил Тор, – ничего такого в стиле Дека. Я собрался спросить, почему в таком случае он не может объяснить мне, что имеет в виду, но нас прервали. Это была Блейз, которая увидела нас с дорожки по крышам, соединявшей лечебницу с дворцом владычицы. Она подошла к нам, и я ощутил запах ее предвкушения, как аромат только что открытой бочки с вином.

– Я только что получила весточку от Ксетианы, – сообщила Блейз. – Корабль для меня прибывает сегодня вечером и будет готов к отплытию завтра утром.

– А я как раз говорил Келвину, что мы можем отправиться в путь в любой момент, – сказал Райдер. – Прямо сейчас, если только он наконец решится.

Блейз, склонив голову к плечу, посмотрела на меня.

– Самто ты этого хочешь, Кел?

Я вздохнул и пожал плечами, в душе мечтая, чтобы она попросила меня сопровождать ее.

– Это решение не хуже любого другого. Вернуться домой я никогда не смогу, а работу найти нужно. Как я понимаю, менодиане платят регулярно…

Райдер улыбнулся. Вопрос вознаграждения мы с ним не обсуждали.

– Конечно. Значит, решено? Отправляемся сегодня же вечером?

– Завтрашнее утро – это тоже достаточно быстро, – ответил я; я все еще испытывал странное нежелание отправляться в путь. Может быть, дело заключалось в том, что мне не хотелось расставаться с Блейз. Я не знал, встретимся ли мы еще когданибудь, и мысль об этом причиняла мучительную боль. Я посмотрел на Блейз и удивился сам себе: подумать только, тридцатилетний мужчина, а влюбился так отчаянно… Райдер кивнул:

– Как пожелаешь. Пойду предупрежу капитана Скарри. Когда он повернулся и направился к спуску в порт, мы с Блейз двинулись ко входу с крыши во внутренние помещения дворца. Стражники вытянулись при нашем приближении и отдали честь. Я почувствовал запах любопытства, которое воины пытались скрыть. Мы с Блейз оба теперь для жителей Ксолкаса были героями: Блейз изза своей схватки с дунмагом и чудесного спасения, когда удар Мортреда обрушил в море один из островов, а я – изза того, что убил Мортреда. Я не понимал, почему это убийство вызывает такое восхищение: его магия на меня не действовала, первый удар я нанес ему сзади, а потом вообще чуть не упустил. В конце концов он умер, когда я рассек ему горло и нанес удар по ране. В моих действиях не было ничего героического…

Мы с Блейз молча спустились по лестнице. Было так много всего, что я хотел ей сказать, но я не мог выдавить из себя ни слова. Наконец я пробормотал:

– Пожалуй, действительно нет смысла в том, чтобы мне плыть с тобой. К тому времени, когда мы догнали бы Флейм…

– Ты считаешь, что мне не удастся ее спасти. – Это было утверждение, а не вопрос, и за ним скрывался тяжкий груз, лежащий на душе Блейз: она когдато пообещала Флейм убить ее, если спасение и исцеление окажутся невозможны.

Я покачал головой. Я ведь видел, что осквернение дунмагией сделало с Джинной.

– Она сильная, – с яростью сказала Блейз, когда мы дошли до ее комнаты. – Кел, нам нужно коечто обсудить. Зайди ко мне. – Она потянула меня в комнату, усадила в кресло, потом отошла к столу, чтобы налить нам обоим вина. – Мне нужен совет.

– Мой совет? Да помогут нам небеса, Блейз, я мало что могу сказать тебе, чего бы ты уже не знала.

– Нет, много. О беременности, о родах, о снадобьях – тех, которые вызывают выкидыш, и о снотворных. Что бы ни случилось, ребенка я обязательно должна убить, я это знаю. А Флейм я убивать не хочу, если будет хоть какойто шанс этого избежать. Только не могу же я явиться к ней и велеть отправиться со мной на Тенкор, где ее могут излечить. Она не захочет излечиться. К тому времени, когда я до нее доберусь, она уже будет злой колдуньей. Вот я и думаю, планирую, прикидываю: как бы мне подобраться к ней достаточно близко… как доставить ее через все Средние острова без ее согласия. Не смотри на меня так изумленно, ты, травоядный приятель селверов. Я не всегда бегаю, размахивая мечом, а думать начинаю только потом. Я хочу тщательно спланировать свои действия.

Мне удалось улыбнуться.

– Я никогда не недооценивал твой интеллект, Блейз.

– Врунишка! Я рассмеялся.

– Ну, скажем так: не очень часто… и уж в последнее время определенно нет. Так что ты планируешь?

– Для начала мне нужно найти силва, который согласился бы мне сопутствовать.

– Кто это может быть?

– Ктонибудь, кого соблазнят деньги, которые я ему предложу. К счастью, Ксетиана проявила щедрость.

– Разве возможно найти силва, который нуждался бы в деньгах? Большинство из них богаты: они пользуются своей магией, чтобы получить преимущество в любых делах. К тому же, как я понимаю, на Ксолкасе немного силвов, так же как и обладающих Взглядом.

– Я и не думала о жителях Ксолкаса. Я знаю место, где можно найти силвов, пострадавших от пренебрежения и угнетения и к тому же жаждущих мести. Оно мне более или менее по дороге. – Блейз села со мной рядом и рассказала, что придумала.

Когда она закончила, сердце у меня болезненно колотилось.

– И это, – сказал я в пустоту, – она называет разумным планированием! Блейз, на тебя напала морская лихорадка и ты бредишь!

– Может быть.

– Ты принимаешь как данность, что Флейм отправилась на Брет и что ты сумеешь найти покладистого силва, который согласится помочь тебе, рискуя собственной жизнью.

– Да, – безмятежно подтвердила Блейз. – Так можешь ты дать мне какиенибудь полезные советы?

Я вздохнул, понимая, что отговорить ее мне не удастся. Лучшее, что я мог для нее сделать – да и единственное к тому же, – это было дать ей как можно больше информации.

– Ладно, – сказал я, – слушай, и слушай хорошенько. Мы не спали почти всю ночь, и все это время я думал о том, что скорее всего никакие мои советы не помогут. Блейз отправлялась на верную смерть, и даже если ей удастся уцелеть, шанса, что Флейм станет прежней, почти не существовало. Если бы я мог любым способом заставить Блейз отказаться от задуманного, я бы сделал это.

Наконец на рассвете я поднялся, чтобы уйти, и помедлил у двери.