Я засмеялась, вытирая глаза, прежде чем слёзы, которые начали подступать, могли бы упасть.

— Ты всегда знаешь, что сказать, — я вздохнула. — Спасибо, мам.

— Зои, у меня встреча, которую я перенесла, чтобы мы с твоим отцом могли вместе посмотреть прямую трансляцию финала, поэтому у меня есть всего несколько минут. С тобой что-то случилось? Кто-то сделал тебе что-то? Из-за этого ты ушла из шоу?

— Нет, вовсе нет! Всё запутанно. Просто это стало для меня слишком. Но никто ничего не сделал мне.

— Ты уверена?

— Уверена. Клянусь.

Она выдохнула с облегчением.

— Хорошо, потому что я смотрела эпизод три раза, пытаясь выяснить, замечу ли что-то, чего не заметила раньше. Я собиралась натравить на них адвокатов, если бы почувствовала, что что-то было неладно.

Я коротко рассмеялась.

— Вау, ты посмотрела три раза и перенесла встречу, чтобы посмотреть финал. Вы с папой теперь одни из тех людей.

— Определенно да, до тех пор, пока наша дочь — одна из тех людей, которые участвуют в шоу, — бросила она шутливо в ответ. После короткой паузы мама продолжила. — Но я должна тебе кое-что сказать. Я видела твоё лицо, когда ты ушла из шоу. Не знаю, как это работает, но если Джулиан будет сегодня на передаче, или если он позвонит, или ты сможешь ещё как-то с ним связаться, ты должна ему сказать о своих чувствах.

— Уже говорила, — прошептала я тихо. Я смотрела вниз, молясь, чтобы Джейми не слышала маминых слов.

— Ты любишь его?

Моё сердце сжалось.

— Да.

— Тогда скажи ему о своих чувствах.

— На национальном телевидении? На глазах у каждого? — удивилась я, парализованная страхом. — А что, если… всё пойдет не так, как я хочу?

— А что, если так, как хочешь? — парировала она. — И да, кричи об этом с высот национального телевидения всем и каждому.

— Я не знаю.

— У тебя есть его номер или другой способ, каким ты можешь с ним связаться?

— Нет.

— Тогда тебе нужно использовать тот расклад, что есть на руках. Поэтому если тебе придется сделать это сегодня вечером, то делай.

Джейми неистово показывала на свои часы, давая мне сигнал закругляться.

— Я подумаю об этом, мам. Но мне пора идти. Я не должна была пользоваться телефоном, но мне правда нужно было поговорить с тобой. Я просто хотела быть уверенной, что ты и отец не разочаровались во мне.

— Если начистоту, мы немного разочарованы…

Моё сердце начало крошиться, её слова сильно задели меня. Я чувствовала себя так, словно меня ударили в грудь. Ещё до того, как я успела ответить, мама объяснила своё утверждение.

— Мы разочарованы, потому что ты сдалась. Я не знаю, в чем смысл подобных шоу, но химию между тобой и Джулианом невозможно было подделать монтажом. Даже твой отец признал, что то, как вы с Тейтом смотрели друг на друга, ничто по сравнению с тем, как смотрели друг на друга вы с Джулианом. А никто не поддерживает Тейта больше, чем твой отец.

Мы обе рассмеялись.

— Мы разочарованы, потому что ты можешь пропустить что-то хорошее из-за страха. Мы учили тебя никогда не сдаваться. Ни в жизни, ни в сердечных делах. Сдаваться — первый шаг к неудаче, — подытожила она своим любимым мотивационным высказыванием.

— Ты права. Люблю тебя, мам.

— Тоже люблю тебя, Зои.

— Скажи папе, что я люблю его и перезвоню, как только смогу снова пользоваться телефоном.

Мы попрощались, и я вытерла глаза.

— Спасибо, Джейми. Мне это было нужно.

— Не стоит благодарности, — она потерла мне спину, а потом открыла дверь лестничной клетки. — Чувствуешь себя лучше?

— Гораздо.

— Хорошо. А теперь тебе придется поспешить изо всех сил, чтобы успеть ко времени. Справишься с этим?

— Справлюсь.

Мой желудок всё ещё был скручен в узлы, но я верила в то, что сказала.

Я справлюсь. Верно? Да, я справлюсь. Я справлюсь. 

— Стой прямо здесь, — давала мне инструкции Джейми. — Когда Брюс скажет «выходи», ты просто поднимешься по лестнице и займешь ближайшее к нему место.

Я кивнула, показав, что поняла, несмотря на то, что была на грани панической атаки.

— Ты как?

— В порядке. Лучше, чем ожидала.

Потому что технически состояние перед панической атакой лучше, чем полноценная паническая атака.

Джейми улыбнулась, хотя в ее глазах было беспокойство.

— Ну, ты отлично выглядишь.

Я благодарно улыбнулась.

— Спасибо.

Мой макияж был натуральным, но Коко всё ещё использовала высококачественную основу, а мои волосы были распущены дикими кудрями, как они больше всего мне и нравились. Я была похожа на саму себя. Даже если я и не чувствовала себя собой, то выглядела именно так.

Напряженная версия меня.

Я нервно раскачивалась за кулисами в чёрных шпильках с серебряными шипами по всей туфле. В этих туфлях мои ноги казались длинными и стройными, как у танцовщицы, и в то же время я выглядела круто, как рок звезда. В черно-белом клетчатом платье с открытой спиной я чувствовала себя больше собой, чем в платьях длиной в пол. Платье было сексуальным, но не за гранью, флиртующим, но не чересчур. Оно демонстрировало мои изгибы, но не было неподходящим будущему партнеру ведущей юридической Фирмы Л.А. Единственное, о чем я волновалась — о лифе в форме сердечка, который едва ли прикрывал меня. Мою тяжелую грудь держали половина упаковки двустороннего скотча и божья милость.

— Наша первая участница не нуждается в представлении. Как-никак она — та самая женщина, которая принесла нам самую сильную сцену сезона. Возможно, самую сильную сцену за всю историю «Единственной», — представлял меня Брюс. — Давайте посмотрим клип.

Толпа взорвалась от восторга, одобрительно восклицая и аплодируя, поэтому я не могла слышать, какой отснятый материал проматывали сначала. Когда гул утих, я услышала свой голос. Я закрыла глаза и представила сцену, пока слушала звуковую дорожку.

— Сегодня я должна выйти из конкурса, — сказала я, мой голос казался разбитым.

Со злостью и болью в голосе он спросил:

— Ты серьёзно?

— Да, — ответила я неуверенно.

— Из-за поцелуя? Из-за того, что я поцеловал кого-то ещё, ты хочешь уйти?

— Да, — солгала я. Это было серьезней, чем поцелуй, и надлом в голосе выдавал меня.

— Знаешь… — он издал вопль, в котором при втором прослушивании я услышала больше боли, чем злости.

— Джулиан.

— Мне жаль, что я закричал, — произнёс он хрипло. — Просто я очень расстроен тем, что не могу поговорить с тобой так, как хочу, — Джулиан снова вздохнул, и я услышала в его голосе поражение.

— Послушай то, что я говорю. Я не могу остаться потому, что эта ситуация слишком для меня. Это никак не связано с тобой или тем, что я чувствую к тебе. Просто для меня это слишком. — С каждым словом мой голос надламывался.

— Ладно. — Тон Джулиана равнодушный, бесцветный и почти что подавленный. — Я рассказал тебе всё, что мог. Выдал всё настолько, насколько это было возможно. А ты всё же хочешь уйти.

— Дело не в том, что я хочу уйти. Дело в том…

— Я понял. Ты не обязана объяснять.

— Не обязана, но я хочу объяснить. Просто мне тяжело вот так рисковать.

— Я не хочу больше вести этот разговор. Ты приняла решение уйти, я ничего не могу с этим поделать.

Мое изодранное сердце грохотало в груди, пока я вновь переживала момент, который преследовал меня неделями. В смонтированном воспроизведении сцены я услышала то, чего не слышала раньше, то, что разворошило чувства, которые я пыталась подавить на время прямой трансляции шоу. Я сделала резкий глубокий вдох и задержала дыхание на секунду, надеясь, что это меня успокоит. Когда Брюс назвал моё имя, я расправила плечи и вышла под звуки аплодисментов.