— Вы готовы услышать, что скажет наш холостяк? — кричал Брюс Уилсон, заводя толпу.

У меня дрожали все поджилки от мысли о Джулиане, который находится в лимузине на пути или к Бэйли, или к Лие. Я так сильно нервничала, что допила свою бутылку воды во время небольшого перерыва, и мне пришлось взять ещё одну, чтобы бороться с сухостью во рту.

— Ты дрожишь, — прошептала Мия, когда стали тушить свет. — Дыши.

Я шумно вдохнула и выдохнула. Я даже не осознавала, что сделала это так громко, пока не заметила, что Николь смотрит на меня с другого конца сцены.

Мия положила свою руку поверх моей и сжала её.

Лицо Джулиана появилось на огромном экране, и толпа разразилась свистом. Я резко вдохнула.

От Джулиана Уинтерса на самом деле захватывало дух. Черты его лица — произведение искусства. Его линия подбородка была мужественной, сильной и слегка покрытой сексуальной щетиной, благодаря которой он каким-то образом выглядел более угрюмым, напряженным. Его полные губы, которые казались такими же мягкими, какими они и были на ощупь, разомкнулись, чтобы продемонстрировать тяжкий труд какого-то калифорнийского ортодонта. Его зубы были ровными и белыми, даря ему самую привлекательную улыбку. Я привыкла считать, что улыбка была самым лучшим в нём. Но моей любимой чертой лица Джулиана Уинтерса были его пронзительные серые глаза. Не из-за того, что цвет его глаз был уникальным и менялся в зависимости от погоды или его настроения. Мне нравилось то, что он делал этими глазами.

Когда Джулиан устремлял на меня свой взгляд, я чувствовала его повсюду. Я любила то, как он смотрел на меня, словно хотел узнать меня во всех смыслах. Я любила то, что он мог и завести меня и довести до слез, просто глядя мне в глаза. Джулиан смотрел на меня и смотрел в мою душу.

И, боюсь, я больше никогда уже этого не почувствую.

Джулиан начал отвечать на вопросы, пока садился на заднее сидение лимузина. Из-за тонированных стёкол было невозможно ничего сказать о том, куда он направлялся. Но благодаря технологиям все мы, зрители, могли видеть Лию, стоящую в винограднике в красивом платье; её светло-каштановые волосы были перекинуты через одно плечо. Мы видели Бэйли, стоящую на пирсе, её платье развевалось на ветру, волосы были прилизаны и собраны в пучок на макушке.

Мне стало плохо от резкой боли в сердце. Я бы не удивилась, если бы оказалось, что я нервничала так же, как и они в этот момент.

На экране снова появился Джулиан, который запустил руки в свои короткие чёрные волосы.

***

— Решил, кого ты выберешь? — спросил Джулиана в лимузине мужской голос.

Джулиан посмотрел в камеру, а потом снова в окно.

— Да.

— У тебя есть какие-то сомнения в своём выборе?

Он покачал головой.

— Нет, никаких.

— Жалеешь о чём-нибудь касательно этого опыта?

— Ни о чём не жалею. Хотя я бы сделал пару вещей по-другому.

— Какие, например?

Джулиан улыбнулся. Это была небольшая и немного грустная, но всё же улыбка.

— Я бы немного лучше использовал имеющееся у меня время. Этот процесс нелегкий. Тебя притягивает к людям, а потом они уходят. Ты общаешься с ними, а потом они уходят. Из-за обстановки ты сомневаешься в своих чувствах, потому что кажется, словно всё происходит в быстрой перемотке. Поэтому я бы просто использовал своё время по максимуму.

— Если бы ты мог сказать что-то участнице, которая не прошла так далеко, что бы ты сказал?

— Вы хотите, чтобы я выделил кого-то? Прямо сейчас? — Джулиан покачал головой. — Да ладно, приятель.

— Перед тем как ты примешь решение и выберешь единственную, есть ли какая-то женщина, которой ты бы хотел что-то сказать?

Джулиан посмотрел в окно.

— Единственный человек, о ком я думаю сейчас — та женщина, которой принадлежит моё сердце.

— Это нечто особенное? Ты хочешь сказать, что влюблен?

Джулиан ухмыльнулся, глядя в камеру.

— Так и есть.

***

Мое сердце было в горле, а от слёз жгло глаза. Я чувствовала, как кровь стыла в жилах, когда я пыталась думать о чём угодно, что помогло бы мне не взорваться. Желание заплакать никогда ещё не было таким сильным.

Ну, вот и оно. Я попыталась. Я пошла на риск. Придёт и смущение, я уверена. Но меня больше беспокоит моё сердце, которое словно рассыпалось на кусочки.

Часть экрана показывала черный лимузин, подъезжающий к пирсу, и хотя это было грустно, я частично я испытывала облегчение. Но потом чёрный лимузин подъехал к винограднику, и мое беспокойство достигло наивысшей точки. Хоть я и не надеялась на то, что у Джулиана был продуманный план выбрать Бэйли, а потом бросить её, чтобы, в конце концов, быть со мной, я всё ещё хотела бы, чтобы он выбрал Бэйли, а не Лию.

Неизвестность убивала меня. Я посмотрела по сторонам, все вытягивали шеи, чтобы увидеть, какая из дверей откроется. Я решила, что сделали перерыв на рекламу для того, чтобы нам пришлось ещё дольше ждать движения в любом из лимузинов.

Аудитория студии встала на ноги. Последовав их примеру, Эмма, Тиффани и Саманта тоже встали. Через тридцать секунд Тори, Анна, Мия и Николь присоединились к ним. Не желая быть единственной, кто сидел, однако и не желая упасть плашмя от шока, если Джулиан выберет Лию, я медленно встала, покачиваясь. Должно быть, Брюс видел, как сильно я шаталась, потому что помог мне. Как только я встала спиной ко всем, в том числе и к камерам, я провела пальцами под глазами, стараясь не размазать макияж.

Было тихо, но ожидание витало в воздухе. Я слышала гул любопытных голосов, когда все стояли на взводе перед огромным экраном впереди нас. Я чувствовала, что задыхаюсь. Чувствовала себя так, словно решение Джулиана было облаком дыма, которое душило меня. Мне становилось трудно дышать.

Держи себя в руках ещё десять минут, а потом тебе больше никогда не придется иметь отношения к этому шоу.

Как только водители лимузинов вышли со своих мест впереди и направились к задним дверям, Брюс повернулся к аудитории и крикнул:

— Давайте похлопаем.

Хлоп.

Хлоп.

Хлоп.

Все хлопали в ладоши вместе с ним, кроме меня.

Я не хлопаю, чтобы поддержать то, что Джулиан выбирает кого-то другого. Я не хлопаю, чтобы отпраздновать то, что Джулиан предпочёл кого-то мне. Я не аплодирую своему разбитому сердцу.

Волоски на задней части моей шеи встали дыбом, и по моему телу пробежала дрожь. Я не знала, был ли это мой последний шанс — прийти на шоу и признаться на весь мир в своей любви — или нет, но на меня вдруг снизошёл покой. Бабочки распутали узлы, в которые всё было стянуто у меня внутри с тех пор, как я проснулась, зная, что в этот день Джулиан примет решение. Я положила руки на живот как раз тогда, когда аудитория начала пронзительно кричать. На сцене мы все в замешательстве искали на экране какое-либо движение, прежде чем обернуться посмотреть, из-за чего они визжат.

Моё сердце остановилось.

В графитовом смокинге и чёрных рубашке и туфлях Джулиан Уинтерс стоял на нижней ступени лестницы, глядя прямо на меня.

Я тихо охнула, когда у меня отвисла челюсть. Я была в шоке и, видя его, лишилась дара речи.

— Зои Джордан… — он замолчал, после того как обратился ко мне. Всё остальное в комнате исчезло.

О, Боже мой.

Неторопливо взгляд Джулиана скользил вверх и вниз по моему телу, прежде чем снова встретиться с моим взглядом. Он сделал шаг.

— Я думал о тебе каждый час каждого дня, с тех пор как ты ушла.

О, Боже мой.

Джулиан облизал губы.

— Твоя красота неоспорима, но я так жажду почувствовать твою кожу напротив своей, потому что знаю глубину твоей души. Поэт во мне видит поэта в тебе и жаждет этой связи.

Он сделал ещё один шаг.

— Я вижу тебя.

Он сделал ещё шаг.

— Я чувствую тебя.