Следующие свои слова он тщательно взвесил.

– В мире присутствует Принцесса Невидимых. Именно по ее требованию Принцы лишились головы. Она уничтожит и тебя, если узнает о твоем существовании.

– Это угроза? – Ледяная корка сковала пол, немедленно приморозив множество лапок к холодной твердой поверхности.

Да, слова надо подбирать тщательнее.

– Конечно же нет. Всего лишь предупреждение от союзника.

Круус некоторое время молчал. Лед постепенно нагревался, позволив в конце концов богу тараканов, поерзав, высвободить ноги. Принц пробормотал:

– Я думал, этих сук давным-давно уничтожил сам Король. Есть только одна?

– Я видел лишь одну. И не слышал об остальных.

Поразмыслив, Принц произнес:

– Если это привлечет ее внимание, стоит рискнуть. Что ж, да будет так! Насколько устойчива форма, в которой ты сейчас пребываешь?

О, как больно! Совершенно неустойчива. Он достаточно давно ходил среди людей, чтобы научиться копировать не только их форму, но и выражение лиц. Тараканы перестроились в печальную гримасу с опущенными уголками рта и прищуренными глазками. Он и представить себе не мог, насколько гладко получаются подобные вещи у целостных тел.

Круус прочитал ответ по его лицу. Он поднялся и вырвал одно перышко из огромного черного крыла, поблескивающего радужным синим и серебром.

– Ты сможешь вынести это, когда уйдешь?

Тараканий бог кивнул, тысячи жестких блестящих телец зашуршали, выполняя простое движение. Принц задал ему еще множество вопросов о вещах, которые он сам определил бы как несущественные. Так было и с Риоданом, но эта порода могла связывать воедино куда более развернутую и целостную картину, чем таракан с его разбросанными частями и глазами. Тараканий бог отвечал на все подробно, не упуская деталей, какими бы мелкими они ни были: от расспросов о недавнем потоке листовок, висящих на каждом углу, странных черных сфер и подслушанных разговоров о них до наводящей ужас ходячей мусорной кучи, которую он недавно заметил.

Когда он закончил, Круус сказал:

– Найди Невидимого, который называет себя Током. – Он описал его тараканьему богу. – Скажи ему: Круус на этой планете и сделает так, что Темные объединятся и победят. Затем скажи ему вот что…

Крылатый Принц наклонился к нему и долго что-то говорил, а тараканий бог кивал и откладывал инструкции в своей очень объемной памяти.

– Прежде чем они придут, – закончил Круус, – мне нужно, чтобы ты принес указанные ингредиенты, которые я велел раздобыть у Тока. Я изготовлю из них ледяной огонь. Как только закончу, ты разместишь его там, где я укажу.

– Смогу ли я перенести его?

– Именно поэтому я его и выбрал. Одна капля крови Тока, добавленная к каждой капле ледяного огня, приведет к взрыву пламени, которое не сможет погасить никакая вода. Оно распространяется очень быстро. Насколько ты устойчив к огню?

Тараканий бог улыбнулся. Он пережил ядерный взрыв. Огонь? Не смешите!

– Ты правда веришь, что план сработает и ты будешь свободен всего через несколько дней? – Он в предвкушении облизал губы, шелестя тараканом о таракана. Свобода так близко. Его никогда больше не будут контролировать. И, возможно, новый союзник сможет силой отнять тот дар, который он желал получить от первого хозяина.

А потом великий крылатый Принц раздавит надменного гада, как насекомое.

Круус тихо засмеялся.

– Вовсе нет. Но это опрокинет первую костяшку и запустит эффект домино. И как только они начнут падать, моя свобода станет делом решенным. Отправляйся искать Тока и выполни все в точности, как я рассказал. И когда в следующий раз будешь докладывать Риодану, помни, что отныне нужно избегать тех областей информации, о которых я упоминал.

Тараканий бог расслабился и позволил своему телу рассыпаться на орды блестящих насекомых, которых практически невозможно уничтожить. Несколько своих частей он отправил подбирать перышко, упавшее на пол пещеры, и убежал вместе с ним, протащив за собой сквозь незаметную щель под дверью.

[39]

Я прочесала пальцами волосы, посмотрела на свое отражение в зеркале и фыркнула. Несколько попыток отмыть шевелюру маслом и шампунем успехом не увенчались – краска все еще была заметна. В отчаянии я даже вылила себе на голову банку просроченного арахисового масла. Бесполезно. Спасти ковры Бэрронса тоже не удалось. Проблема в обоих случаях была одна: достаточно сильные химикаты, способные растворить масляную краску, уничтожат шерсть или волосы.

А я как-то не испытывала острого желания остаться лысой.

После часа безуспешных попыток избавить свой блонд от алого налета я признала поражение. Со временем само уйдет, а снова становиться темной я сейчас не в настроении. Мне даже сама фраза не нравилась – «становиться темной».

Я досушила волосы, выскользнула из халата и оглядела спальню на шестом этаже в поисках какой-нибудь одежды. Комната выглядела катастрофически. Я не убирала в ней несколько месяцев.

Этаж комната снова поменяла, но не изменила своей привязанности к задней части КСБ, откуда окна выходили на тихую улочку и гараж, где Бэрронс хранил автомобили. Под этими окнами мы с ним часто отдыхали, трахались и жили. Без Бэрронса я не могла пройти в наш подземный дом под гаражом. Единственный путь к нижним этажам лежал через опасное Зеркало в его кабинете, а у меня не хватит сил справиться с множеством ловушек, которыми он усеял маршрут. Когда-то сориентироваться на смертоносной территории мне помогала Книга, но мой внутренний демон прекратил выдачу подсказок.

Следовательно, в душ я пошла наверху. По крайней мере, когда спальня спонтанно перемещается, она делает это полномасштабно, со всеми вещами. К несчастью, в процессе она не избавляется от мусора и не проводит уборку.

В поисках джинсов и футболки я порылась в груде одежды, предположительно, выстиранной, затем переместила копье в ножны и аккуратно расположила под левой рукой. Учитывая количество плоти Невидимых в моем организме, нелишне перестраховаться.

Я сделала выбор в пользу двойной кобуры, чтобы взять еще и девятимиллиметровый PPQ с шестнадцатизарядным магазином, а запасной прицепить на ремень. Я спрятала кинжалы в обоих ботинках, а в задний карман сунула «Рюгер LCP 380 кримсон трейс» – с восьмифунтовым курком, так что у меня почти не было шансов выстрелить себе в задницу. Браслет Крууса на руке я подняла выше, чтобы сидел надежнее, а затем набросила сверху легкий жакет, застегнув только нижнюю пуговицу. В карманы я отправила еще две бутылочки с мясом Невидимых (только на самый экстренный случай!) и потянулась за рюкзаком, чтобы убрать бесполезное и ненужное, а затем пополнить его свежими запасами.

Пока я была невидима, все это меня не волновало. Теперь, когда за мной снова охотится большая часть Дублина – бесчисленные жуткие гули, существо по имени Чистильщик, которое хочет «починить» меня (вряд ли речь идет о настоящей починке, но я призадумалась, что бы это значило), а также нечто похожее на мою сестру, – мне хочется всегда быть во всеоружии.

Я оставила Бэрронса с Риоданом в кабинете «Честерса» – с бутылочками красных и черных чернил на столе и поблескивающими на подносах иглами. Я никогда не видела у Риодана таких же необычных татуировок, как у Бэрронса, но, когда уходила, заметила, что Бэрронс чертит нечто подобное на спине Риодана.

«Ждете проблем?» – бросила я тогда через плечо. Оба подняли головы и ответили идентичным взглядом: «Ты еще тут/ какого хрена она снова задает вопросы?/ Господи, женщина, да иди ты уже домой». Я даже удивилась, как мне раньше не приходило в голову, что они родственники, – еще до того, как я подслушала их разговор на эту тему.

Договорившись встретиться с ними в ту же ночь, но чуть позже, я вернулась сквозь воронку торнадо обратно в КСБ на Охотнике, которого призвал Бэрронс. У него в запасе немало чертовски ловких трюков. Охотники спокойно принимали меня, даже выражали некоторую степень уважения, но мне никак не удалось бы призвать одного из них самостоятельно, просто устремив взор в небо.