- Колдовство тебе не поможет. Уходи! - услышал Финнеас за спиной голос жреца.

Стихийник резко обернулся. Презрительный тон жреца пришёлся стихийнику не по душе.

- Я никуда не уйду, пока не увижусь со Старейшинами. Ни для того я шёл через всю пустыню, чтобы спорить с каким-то высокомерным лакеем, - дерзко проговорил Финнеас.

Глаза огневика недобро сузились, но прежде чем дело дошло до стычки, из толпы выбралась Элис. Услышав перебранку Финнеаса со жрецом, девушка поспешили выйти вперёд, загородив спутника своим телом.

- Нам необходимо встретиться со Старейшинами! – торопливо выпалила гостья из другого мира, извлекая из кармана подарок Райгела.

Увидев монету, жрец тут же изменился в лице. Огненные элементали приняли облик гигантских огненных птиц, и взмыли вверх, уступая дорогу Элис.

- Если что, то он со мной, - сочла нужным пояснить девушка, указывая на Финнеаса.

Жрец неодобрительно хмыкнул, но чинить препятствий последовавшему за Элис стихийнику не стал. Вслед за пришедшей из пустыни парой попасть в святилище попыталось ещё несколько человек, рванувших ко входу, однако путь им тут же преградили снизившиеся огненные птицы, вновь превратившиеся в исполинов. Открыв дверь, на которую была наложенная простенькая магическая печать, перед “достойными”, оставшийся снаружи жрец вновь попытался убедить собравшихся разойтись. Элис и Финнеас не стали дослушивать чем закончится увещевания беспокойный толпы, и зашли внутрь.

Попав в святилище, и почувствовав, что магия по-прежнему при нём, Финнеас вздохнул с облегчением. Стихийник небезосновательно опасался, что в святилище могут быть установлены негаторы – специальные артефакты, при активации создающие антимагическое пространство на определённой территории. Гасители магии стоили целое состояние, и эта цена была вполне оправдана, ведь с помощью одного единственного негатора можно было мгновенно превратить большую группу сильных колдунов в обычных людей без магических способностей. А оставаться без магических сил Финнеасу было нельзя, ведь без них вероломный стихийник не смог бы воплотить в жизнь свой тайный замысел – прикончить Старейшин после того, как они исполнят желание Элис.

Мысль о том, как избавить брата от навязанного договора, волновала стихийника намного больше, чем предстоящее слияние. Хотя Северин и предупредил его о том, что даже один Старейшина очень силён, Финнеас надеялся одним ударом прикончить всю тройку. Другого способа решить проблему с договором стихийник просто не видел.

Миновав освещаемый факелами длинный коридор, пара подошла к створчатым дверям, которые сами распахнулись перед гостями. Разочарованию Финнеаса не было предела. Возле каменного алтаря, покрытого незнакомыми символами, получивших право на аудиенцию гостей встретил всего один Старейшина, а не трое. Крепко сжав монету в руке, Элис уверенно направилась навстречу человеку в железной маске.

“Ты умрёшь прежде, чем успеешь сплести заклинание. И умрёшь мучительно!” – раздался в голове Финнеаса лишённый эмоций голос.

Глаза стихийника расширились от удивления. Он-то надеялся усыпить бдительность своих врагов, и застать их врасплох, а Старейшине хватило одной секунды, чтобы разгадать намерения гостя!

“Тебя выдали твои гнусные мысли. Они видны как на ладони,” – последовало мысленное пояснение.

Финнеас и глазам моргнуть не успел, как свет перед его глазами тут же померк. Обернувшись назад, Элис увидела, что её спутник застыл на месте как статуя, перестав дышать и даже моргать. Время для стихийника как будто остановилось. Вся заготовленная во время пути через коридор речь тут же вылетела из головы Элис. Испуганная девушка убрала монету в карман, подбежала к своему застывшему спутнику, и попыталась его растормошить, однако Финнеас никак на это не отреагировал. Медленно оборачиваясь, Элис создала в своей руке огненный шар размером с человеческую голову, который тут же потух, стоило Старейшине едва заметно моргнуть. Однако девушка не струхнула.

- Немедленно освободи его! – чётко и с расстановкой проговорила она.

- Он использовал тебя ранее, использовал сейчас, и использует снова. Ты для этого человека всего лишь игрушка. После слияния он планировал отправить тебя в лимбе.

Услышав незнакомое слово, девушка нахмурилась.

- Что ещё за лимб? – поспешила уточнить она, интуитивно чувствуя, что ответ ей не понравится.

- Антимагическая тюрьма, из которой нельзя выбраться без посторонней помощи. Для тех, кто попадает в лимб, время останавливается. В лимбе нельзя умереть, или причинить себе вред. Ты была бы его пленницей вплоть до смерти своего тюремщика, потому что вы связаны. Когда умирает один…

-… умирает и второй, - закончила за него Элис, расстерянно глядя в пол.

Известие о том, что Финнеас планировал так жестоко поступить с ней, выбило девушку из колеи. Она подозревала, что у стихийника есть на неё какие-то планы даже после слияния, но надеялась, что Финнеас поможет ей вернуться домой. Чувствуя, что по её щекам вот-вот потекут слёзы, Элис сжала руки в кулаки и помотала головой.

- Теперь уже не имеет значения что он планировал. Я хочу, чтобы вы разорвали связь между мной и этим негодяем, и вернули меня обратно домой. Вы ведь можете это сделать? – спросила она.

- Можем, но не сделаем. Каждый, кто попадает в святилище, может загадать лишь одно желание. Твоё желание уже давно исполнилось.

- Что? О чём вы?

- Мы исполнили твоё желание, и забрали часть твоей души. Пришло время вернуть всё на свои места.

Только эти слова были произнесены, как за спиной Старейшины тут же появился призрак маленькой Агнари. Не успела Элис осмыслить значение слов Старейшины, как призрачная девочка резко подалась вперёд, и вошла в её тело. Гостья из другого мира содрогнулась, будто её ударило током. Старые воспоминания хлыныли как вода из сломанной плотины, вызвав чудовищную мигрень. Схватившаяся двумя руками за голову Элис громко закричала от боли. Девушка пошатнулась, и непременно рухнула бы на пол, однако буквально в самый последний момент её успел подхватить Финнеас, к котором вернулась возможность двигаться. Взяв потерявшую сознание девушку на руки, стихийник бросил встревоженный взгляд на Старейшину.

“С ней всё будет хорошо,” - заверил мага мужчина в маске, в очередной раз прибегнув к телепатии.

- А что будет с моим братом? – осмелился Финнеас озвучить вопрос, который волновал его больше всего.

“Тебя это не касается. Его судьба была решена ещё до твоего рождения”.

- Чушь! Я в это не верю! – повысил голос Финнеас, а затем добавил уже чуть спокойнее: - Просто назовите любую цену. Я сделаю всё что в моих силах и даже больше…

“У тебя нет ничего, что могло бы нас заинтересовать”.

- Не будьте так в этом уверены. Северин – самый близкий для меня человек. Ради него…

“Уходи”.

Столь безаппеляционный ответ чётко дал Финнесу понять, что дальнейший разговор не имеет смысла. Что бы он сейчас не предложил, для Старейшины это будет не более чем сотрясание воздуха. Запустив руку в карман рубашки Элис, стихийник достал оттуда серебряную монету. Сжав монету в кулаке, маг бросил её к ногам Старейшины, словно какую-то безделушка, затем воспользовался телепортацией и перенёсся в особняк Северина. Упавшая монета покатилась по полу, сделала круг, и обратилась в пыль.

***

Вернувшись домой, Финнеас отнёс так и не пришедшую в сознание Элис в гостевую комнату, а Северин распорядился приготовить для гостьи горячую ванну, и привести в порядок её вещи. Сам же стихийник поспешил сменить пустынную одежду, в которой теперь не было надобности, на штаны, светлую рубашку и пурпурный плащ. Финнеас не торопился рассказывать графу о своих злоключениях на Алидаре, однако Северин и так догадался, что его брат потерпел неудачу. В противном случае, он не стал бы возвращаться домой так скоро. Однако реакция на неудачу у братьев была разная. Если Финнеас считал, что подвёл графа, не сумев решить проблему с договором, то Северин, напротив, испытал облегчение, так как не хотел, чтобы в попытке обмануть судьбу его честолюбивый брат вновь ввязался бы в какую-то сомнительную авантюру.