Вернувшись в дом, успевший стать для неё родным, Элис заметила как из поместья Финнеаса вышел богато одетый седовласый мужчина преклонного возраста, и направился к карете, дверцу которой для него открыл один из конюхов Финнеаса. Заметив странно одетую девушку, старик остановился, и пристально осмотрел её с головы до ног. В его надменном взгляде отчётливо виднелось неодобрение, но до разговора с незнакомкой, свободно гуляющей по чужим владениям, высокомерный старик так и не снизошёл. Лишь после того как карета отъехала от дома, Элис зашла внутрь, и увидела Финнеаса. Сидевший на перилах лестницы граф медленно потягивал красное вино из бокала.

- Кто это был? – тактично осведомилась Элис.

- Он тебе не понравился? – ответил Финнеас вопросом на вопрос, не став уточнять о ком идёт речь.

- С чего вдруг? Мы даже парой фраз не перекинулись!

- Не понравился, - проговорил стихийник утвердительным тоном. – Но это и неудивительно. У моего деда скверный характер.

- Так это был твой дед? Что он хотел?

- Да так, ничего особенного. Он совсем недавно узнал, что графский титул перешёл ко мне, и решил посмотреть как я живу.

Финнеас тактично умолчал о том, что “заботливый” дедушка тут же поднял вопрос о будущем наследнике, и к концу траура по Северину чуть ли не приказал своему внуку обзавестись невестой. Финнеас пообещал, что именно так и сделает, но лишь для того, чтобы старик поскорее покинул его дом с чувством выполненного долга. Нельзя сказать, что мнение виконта прямо совсем уж ничего не значило для Финнеаса. В отличие от той же самой Камиллы, старик Эмрис иногда, хоть и довольно редко, но всё же уделял время внуку, и даже приглашал к себе в гости, несмотря на то, что на дух не переносил магов. Так или иначе, данное деду обещание можно было считать выполненным, если не считать одной маленькой формальности – “счастливая” невеста пока была не в курсе планов графа на будущее. Более того, Финнеас прекрасно понимал, что ему придётся сильно постараться, чтобы суженая ответила согласием.

- А я была в Калидусе и случайно встретилась с Кристианом, - как бы невзначай сообщила Элис.

- С каким ещё Крис… А, понял. Ну и как прошла встреча?

С губ Элис сорвался нервный смешок. Девушка подошла к лестнице, и присела на четвёртую ступеньку.

- Встреча прошла хорошо, если проигнорировать один маленький пустяк – у меня есть взрослые правнуки! – на последних словах Элис слегка повысила голос.

- И что с того? – невозмутимо осведомился Финнеас.

- Действительно, что с того?! – переспросила Элис, копируя интонацию собеседника. – А ничего что я даже ни разу по-настоящему не целовалась? Ничего что мне не два с половиной столетия, а всего девятнадцать лет, и я даже не закончила первый курс в колледже? Когда досконально и во всех деталях вспоминаешь свою прошлую жизнь, в которой ты был абсолютно другим человеком, хочется смеяться и плакать одновременно.

Финнеас лукаво улыбнулся, и поднялся с перил.

- Прекрасно тебя понимаю. Со вторым пунктом, увы, я ничем не могу тебе помочь. А что касается поцелуев, то можешь полностью на меня положиться. В этом вопросе я готов оказать посильную помощь в любое время дня и ночи.

Хмурая Элис тут же поднялась.

- Нет уж, спасибо. Как-нибудь обойдусь, - проворчала она, повернулась к Финнеасу спиной, и пошла наверх.

Глядя вслед уходящей девушке, граф отметил, что убедить эту строптивицу выйти за него замуж будет очень и очень непросто. Но в том, что в конечном итоге Элис сдастся, и ответит ему согласием, Финнеас нисколько не сомневался.

***

Проснувшись ранним утром, практически сразу же после рассвета, Северин обнаружил в своей комнате незнакомого бритоголового мужчину в сером балахоне.

- Пора, - сказал незнакомец низким голосом.

Северин лишь молча кивнул, не став задавать лишних вопросов. Этим утром бывшему графу Редбоуну исполнилось ровно тридцать лет. Его время вышло. Можно было попросить у жреца небольшую отсрочку для завтрака и приведения себя в порядок, однако Северин не стал этого делать, и поднявшись с кровати, начал одеваться.

По прибытию на Алидар бывший граф Редбоун снял небольшую комнату на одном из постоялых дворов Шаддара. Комнатка была небольшой, и по-своему уютной, хотя привыкший к комфорту Северин про себя отметил, что даже его слуги проживают в лучших условиях. У бывшего графа не было с собой багажа, поэтому теснота не приносила ему особого дискомфорта. В отличие от духоты. Если утром жару ещё как-то можно было перетерпеть, то ближе к полудню комната, окна которой выходили на солнечную сторону, превращалась в самую настоящую духовку. Даже открытые настежь окна не всегда помогали справиться с жаром, поэтому когда пребывание в номере становилось совсем уж невыносимым, Северин отправлялся бродить по Шаддару.

Прогуливаясь по городу, бывший граф раздавал милостыню нищим, и тем, кто, по его мнению, нуждался в помощи. По достоинству его милости никто не оценил, хотя Северин ничего такого от шаддарцев и не ждал, а просто делал то, что считал нужным. Щедрость иноземца местные жители считали капризом и блажью богатого человека, которому просто некуда девать деньги. Апогеем “безумия” стало посещение Северином невольничьего рынка в тот самым момент, когда проходили очередные торги по продаже рабов. Потратив практически всё оставшееся у него золото, бывший граф Редбоун выкупил в полном составе три семьи невольников, и дал им свободу. Произошедшее не осталось незамеченным, и произошло вполне ожидаемое событие – Северина попытались ограбить, причём сделать это решились не какие-то грязные оборванцы с самого дна, а солдаты эмира. Что в общем-то, были и не слишком удивительно, так как за всеми городскими стражниками закрепилась репутация закоронелых аморальных негодяев. Оставлять свою жертву в живых стражники не планировали.

Узнав о том, где проживает богатый иноземец, алчные стражники устроили ему засаду в тёмном переулке. Однако от расправы бывшего графа спасло своевременное вмешательство жреца из святилища желаний. Стоило появившемуся буквально изниоткуда мужчине сообщить стражникам, что их жертва находится под защитой Старейшин, и незадачливых грабителей будто ветром сдуло. Жрец тоже счёл нужным удалиться, и покинул переулок прежде, чем Северин успел поблагодарить его за спасение.

События последних дней буквально за мгновение пронеслись перед глазами бывшего графа. Закончив одеваться, Северин заправил свою кровать, а когда молчаливый жрец вышел из номера, незамедлительно последовал за ним. Пока они шли по улицам, немногочисленные лавочники и нищие старательно делали вид, будто их не замечают. Когда они добрались до святилища, хранивший молчание жрец остался снаружи, а зашедший внутрь Северин отправился навстречу своей судьбе. Добравшись до алтаря с символами, граф увидел трёх Старейшин. Заметив в руке одного из них кинжал, Северин вспомнил сон, в котором точно такой же кинжал ему вонзили в грудь.

“Подойди!” – раздался в голове графа голос одного из Старейшин.

На мгновение во взгляде Северин промелькнул испуг. Он чувствовал себя послушным бараном, добровольно пришедшим на бойню. Напомнив самому себе, что все мосты сожжены, и другого пути нет, Северин приблизился к своим убийцам.

“Твоё время пришло!” – вновь возвестил голос в голове бывшего графа.

Ожидая удара, который прервёт его жизнь, Северин всё же нашёл в себе смелость, и не отвёл взгляд. Смертельный удар не заставил себя долго ждать. Крепко сжав кинжал в руке, Старейшина вонзил его в свою грудь по самую рукоятку. Едва не издавший ни звука Старейшина отпустил оружие из своих рук, как тут же рассыпался на глазах ничего не понимающего Северина. На его месте остались лишь кинжал, одежда, железная маска, и куча песка. Впавший в ступор Северин лишился дара речи. Он уже давно смирился со скорой смертью, и идя сюда, ожидал повторения кошмарного сна. Вместо этого один из Старейшин лишил себя жизни у него на глазах.

- Что всё это значит? – всё же выдавил из себя бывший граф, напряжённо глядя на то, что осталось от самоубийцы.