В голове у Полины шумело, всё плыло вслед за хороводом. Единственные кто давал ей опору в этом мире – Бард и Заграй. Только они не кружились… Да ещё майское дерево, оплетённое ленточками.

Бард тревожил и волновал. Заграй давал чувство защищённости и безопасности.

«А если бы Бард застрелил Заграя?» – подумала Полина и ужаснулась, поняв, что тогда она стала бы совсем беззащитной.

Бард тянул Полину к майскому дереву. И ей вдруг показалось, что это уже и не столб, закопанный на вершине лысой горы, а каменный стол, украшенный лентами… Или нет, не стол – ложе…

«Свадьба! Это ж означает…», – вдруг догадалась Полина и остановилась.

– И мы что, при всех будем… – Полина понизила голос, – заниматься сексом?

– Тебя избрала Великая богиня Боан. Ты должна! – попытался убедить её Бард.

– Нет! – прошептала она. – Я не могу так… При всех…

– Это традиция! – ухмыляясь ответил Бард.

– Это плохая традиция! Я против! – в отчаянии прошептала Полина.

– Вот только нашего мнения никто не спрашивает, – снова ухмыльнулся Бард.

Полина оглянулась на хоровод. Лица мелькали. И в их круговерти она вспомнила слова Анжелики: «Даже не знаю, у кого из вас наказание жёстче».

А ещё она вспомнила предостережения Марты насчёт Барда, что он не тот, за кого себя выдаёт.

– Я с тобой никуда не пойду! – отрезала Полина.

Но Бард засмеялся, подхватил её на руки, забросил себе на плечо и понёс к алтарю.

Полина пыталась вырваться, но Бард держал её крепко. И когда она укусила его, сказал:

– Дура! В твоём теле будет Великая богиня! Ты даже не представляешь, какое удовольствие получишь! Божественное!

– Извращенец! – шипела Полина, продолжая вырываться.

Анна Юрьевна стояла за спиной Петра Ильича и наблюдала за Огненной ведьмой Блейзой. Та явно была взбешена. Она ходила из стороны в сторону и что-то негромко, но эмоционально повторяла Серафимовичу.

Тот стоял, скрестив руки на груди. Вся поза его говорила о том, что он упёрся на своём, в то время, как Огненная ведьма Блейза готова молнии метать.

И действительно, время от времени кисти её рук окутывались голубоватым пламенем, но пламя, едва вспыхнув, спадало.

Анна Юрьевна прошептала Петру Ильичу:

– Такое ощущение, что она готова испепелить его, но что-то ей мешает…

– Видимо, подельник пока ещё нужен ей, – так же тихо ответил Пётр Ильич.

– Вот бы послушать о чём они говорят…

– Давай, попробуем подойти немного, хотя, думаю, что это не безопасно.

– Да уж! – Анна Юрьевна оглянулась – не обращает ли на них кто внимания. – Эх, если б можно было группу захвата вызвать!

– Придётся самим разбираться, – ответил Пётр Ильич. – Я одно понял, что главные зачинщики тут ректорша и декан. Остальные под их дудку пляшут.

– Да это-то понятно… – Анна Юрьевна подёргала Петра Ильича за рукав. – Давай всё же поближе подойдём.

– Хорошо. Только ты держись за мной. А то вдруг ректорша огнём швыряться начнёт. Если с тобой что случится, я себе этого не прощу.

Анна Юрьевна вздохнула, выскользнула из-за Петра Ильича и пошла вдоль хоровода, как бы интересуясь, что там, внутри круга, происходит. И, словно бы выбирая место поудобнее, как бы невзначай приблизилась к спорящим Серафимовичу и Огненной ведьме Блейзе.

Пётр Ильич пошёл за ней – ну как он отпустит свою Аннушку?

В результате Анна Юрьевна и Пётр Ильич вскоре оказались на таком расстоянии, что стало слышно, о чём спорили Огненная ведьма Блейза и Серафимович.

– Немедленно отмени заклятие! – требовала Огненная ведьма Блейза.

– С чего это? Она его заслужила… – упирался Серафимович.

– Нашёл, когда мстить девчонке. Она дура! Но она нужна нам!

– Всё равно они не собрались все вчетвером, так что смысл отменять? Так я хоть удовольствие получу.

– А если б вторая?.. – Огненная ведьма Блейза насмешливо посмотрела на Серафимовича.

– Вторая не дура! Вторая смогла избавиться от проклятия. – парировал Серафимович. – А эта… Считай, что это дополнительный стресс, чтобы пробудить её силу, если, конечно, она у неё вообще есть!

Огненная ведьма Блейза в очередной раз погасила вспыхнувший на руках огонь. Но через минуту он запылал снова.

– Но ведь он сломает её, и она станет совсем бесполезной. А так хоть шанс будет!

Серафимович развернулся к Огненной ведьме Блейзе и произнёс, чётко выговаривая каждое слово:

– Дорогая моя жёнушка! Ты действительно веришь, что у нас есть шанс?..

Огненная ведьма Блейза застонала и скинула пламя с рук на землю. Трава вокруг неё вспыхнула. Все начали оглядываться на декана и ведьму, а Огненная ведьма Блейза, не обращая ни на кого внимания, прошипела, шагая к Серафимовичу:

– Я сама убью тебя, не дожидаясь, пока это сделает отец!

– Правда, что ли? – усмехнулся Серафимович и, расставив руки добавил: – Давай!

И тут к ним подскочила Агафья Тихоновна. Бросив вокруг морок, она зашипела:

– Вы что, с ума сошли?!..

Последнюю фразу Анна Юрьевна и Пётр Ильич услышали, только потому, что стояли достаточно близко. Но больше до них не донеслось ни звука.

Анна Юрьевна и Пётр Ильич переглянулись, понимая, что ближе подойти, не раскрыв себя, они не могут. С другой стороны, они услышали достаточно, чтобы сложилась какая-то картина. Нужно было решить…

Но тут их внимание от ректора и декана отвлёк истошный крик из центра круга. Кричала Полина.

Поначалу Марта кружилась со всеми в хороводе и даже пыталась петь, однако её песня была рваной, тревожной.

Потом, когда Бард закинул Полину на плечо и понёс её к появившемуся из майского дерева алтарю, Марта начала вырываться из хоровода, но её ладони словно приклеились к ладоням девушек. Хоровод тянул Марту, и ей оставалось только успевать передвигать ноги, чтобы не упасть.

Олень Заграй метался вокруг Полины с Бардом, бил копытом, наставлял рога, но ударить не решался – чтобы не покалечить случайно Полину.

Бард, не обращая внимания на Заграя, бросил Полину на алтарь, она попыталась вскочить, но он навалился на неё, что-то приговаривая – что именно, Марта не слышала из-за песни, которую пели в хороводе девушки.

Марта начала вырываться с неистовой силой.

Безуспешно.

Хороводом владела магия. Она была рождена этим самым хороводом, слилась с ним, подчинила его себе. И как бы другие девушки не относились к происходящему, они продолжали бежать по кругу и петь ритуальную песню. И ничто в мире не могло сейчас разорвать цепь событий.

Ничто?..

Чем сильнее давила магия хоровода, тем спокойнее становилась Марта. И тем сильнее внутри неё становилась змея.

Едва Марта почувствовала змею, как попробовала отправить её на помощь Полине, но пока хоровод кружился, это было невозможно. Змея тоже была заворожена магией движения.

Марта поняла, пока хоровод кружится, она бессильна.

И тогда она просто подогнула ноги и упала.

Образовался затор. Цепь порвалась. В магии хоровода образовалась брешь.

Полина смогла оттолкнуть Барда и вскочить.

Но он не собирался отпускать жертву. Он поймал её, сграбастал и впился поцелуем…

Но Мартина змея, а следом за ней и сама Марта уже неслись на помощь.

И тут Марта вспомнила видение, в котором её змея кусает Полину, целующуюся с Бардом.

Она запнулась и закричала – отозвала уже прыгнувшую на Барда змею.

И словно в замедленной съёмке наблюдала, как Бард, увидев змею, совсем немного развернулся, закрываясь Полиной, уже прыгнувшая в смертельном броске змея в последний момент успела спрятать зубы и чуть-чуть отвести в сторону голову… Она ударилась всем телом о Полину и упала на землю.

Ноги Марты подкосились, и она опустилась в траву.

Сидела и смотрела, как сверху на Барда налетает лебедь Лелевеля, бьёт его крыльями и клювом, как скачет по поляне взволнованный Заграй, как небольшая огненная ящерица взлетает по Барду к нему на лицо, закрывая ему глаза, нос, рот, кусает за уши, как Бард пытается прятаться за Полину, как за щит, как шипит, сворачиваясь кольцами Мартина змея, а рядом с ней тоже сворачивает кольца Шуша – Марта и не заметила, когда она появилась, как обе змеи настороженно следят за происходящим, готовые в любой момент нанести последний, смертельный удар. Как к Полине с Бардом подбегают Анна Юрьевна с Петром Ильичом, и как Пётр Ильич прямым ударом в челюсть отправляет Барда в накаут.