Наконец пироги испекли и выставили на судейский столик для оценки. Разрежут их только завтра, чтобы до утра никто даже не догадывался о содержимом. По виду Хелин пирог был не самым ужасным, правда, бантик из теста с одной стороны пригорел, за это наверняка снимут баллы.

У Калле с Питом впереди был полуфинал ОСБ, так что они пришли в палатку поспать. Бешеный Карло вызвался пойти болеть за Калле, но тот благородно отказался: пусть лучше Карло охраняет Хильду. Хильде предстоит еще готовить Хели к заключительной части ПиБо, и на это наверняка сбегутся посмотреть. Золотко, получается, будет метаться между Враками и ОСБ, а я на какое-то время останусь на Враках одна.

Я вручила Питу коробку:

— Военный трофей!

Пит обнял коробку, точно давнего друга, и отошел посмотреть, не пострадала ли модель. Я попробовала взбодрить Калле рассказом про ПиБо: уже объявлены были пары борющихся. Эн-Ка Микконен выпал халявный раунд: Пяйвикки Бородач она могла уложить одним пальцем. Вот на вторую пару — Мию Левандер и Юлию Ярнстрём, новую конкурсантку «Стилетов», — стоило посмотреть. Третьими были Берта Чарован и Сейта Антеройнен, и я искренне желала Сейте победы. Я очень надеялась, что Калле не спросит, с кем выпало бороться Хели. Потому что соперницей Хели в первом раунде оказалась Туйя Пярнанен.

Хели не спала всю ночь. Нас с ней положили в полупалатке, из разбоймобиля несся громоподобный храп Бешеного Карло. К нему я уже привыкла, зато просыпалась каждый раз, когда полог палатки приподнимался от ветра. И, открывая глаза, видела в углу палатки Хели, уставившуюся сквозь окошко куда-то в небеса.

— Спи давай, — говорила она, когда я тоже пыталась встать. — Не забывай, что у тебя самой завтра соревнования.

Ночью покапало, но к утру снова стало жарко и душно.

— Тропики, вот и отлично, — усмехнулась Хели. — Сейта как раз Сумах — тропическое растение. Может, у Сумаха будет небольшое преимущество в естественных условиях.

От ночной тревоги не осталось и следа — теперь Хели выглядела так, словно ей вообще все по барабану. Она взболтала в стакане какую-то жидкость и принялась пить небольшими глотками. Чем меньше оставалось напитка, тем сильнее расширялись ее ноздри: благодаря Вракам я знала, что для Хели это признак недовольства. Похоже, в стакане была далеко не газировка.

— Что ты там пьешь? — поинтересовалась я как бы между делом, укладывая в рюкзак записную книжку и бутылку с водой.

— Ингибиторы. Всякие-разные: долгоиграющие и мгновенного действия.

— Для пищеварения? — изумилась я.

— Не для, а против, — ухмыльнулась она. — В этом вся прелесть.

Я знала Хели достаточно хорошо, чтобы понять: она готовит противникам сюрприз.

— В полоску или стильный черный? — Бешеный Карло появился в дверях разбоймобиля. — Исключительный случай: обе жакетки — абсолютно без следов горчицы!

— Черный, — сказали мы с Хели хором. В поперечных полосках и без того упитанный атаман казался поперек себя шире.

Хели помахала в знак приветствия и пошла пройтись перед началом соревнований.

— Черный, конечно, стильно, — размышлял Карло, попросив Хильду подержать зеркало. — Классика, нейтральность, в духе Пола Ньюмана и Жака Кусто.

— О чем это он? — тихонько рассмеялась Хильда. — Совсем с ума сошел от жары.

— Он представляет себя глав-атаманом, — шепнула я. — Вживается в роль.

— С другой стороны! — Карло поднял указательный палец. — Моя дочь Хельмина выступает в полосатом. Она с дрожью гордости надевает старый борцовский костюм своей матери.

Мы с Хильдой покатились со смеху.

— Да, именно с дрожью, — упрямо повторил атаман. — Так что я из солидарности тоже буду в полосатом. Моя дочь. Настоящая бандитка. Леденец на палочке посреди карамельного моря. Грейс Келли разбойничьего рода.

И он принялся натягивать полосатую жакетку, исключающую всякую возможность слиться с толпой.

— Хельмина? — переспросила я. — Хели на самом деле зовут Хельмина?

— Ну не совсем, — протянула Хильда, не глядя мне в глаза.

Опять же благодаря Вракам я поняла, что она либо недоговаривает, либо откровенно врет.

На пирогоедение собралась приличная толпа зрителей. Перед каждой участницей стояло семь кусков пирога. Куски были меньше, чем в прошлом году, — пирог делился по числу участников плюс тоненький ломтик для судьи. С тех пор как судья стал пробовать пироги, кирпичной крошки, зубьев расчесок, спиц, зубочисток и толченого стекла в них заметно поубавилось. Я заметила, как Хели расставляет куски на своей тарелке в последовательности поедания. Она была так сосредоточена, словно ее окружал звуконепроницаемый пузырь.

Самыми коварными были, очевидно, пирог с улитками Сейты Антеройнен, пересоленный пирог Эн-Ка Микконен и пирог-сюрприз от Хели. Сочетание мяса с фасолью на первый укус казалось вполне съедобным, жгучий перец проявится чуть позже, а фасоль и сода дадут о себе знать, только оказавшись в желудке.

У Пяйвикки Бородач «ужасно острый» пирог с курицей карри получился аппетитно пикантным. Хели проглотила его в три укуса и даже облизнулась. Сама Пяйвикки получила два штрафных очка, подавившись костями в рыбном пироге и поперхнувшись Хелиным острым перцем. Мии Левандер тоже снизили баллы: она разгрызла одну из улиток Сейты Антеройнен и провизжала от ужаса всю разрешенную правилами минуту. По истечении ее она зажмурила глаза и невероятным усилием воли проглотила остатки пирога.

Поедательный этап был с честью завершен. Народ вопил, кричал «ура» и с нетерпением ждал начала борьбы. Наконец на обоих коврах появились участницы. На первом в ожидании потирала руки Хели. На второй вышла Сейта Антеройнен. Она сделала глоток воды из стоящей возле ковра бутылки, но тут же с отвращением сплюнула:

— Теплая!

Спустя мгновение лицо ее исказилось:

— Стиральный порошок! — крикнула она.

Поднялся страшный переполох. «Несчастный Случай» требовал немедленного расследования. Хильда бросилась к коврам, чтобы проверить бутылку Хели, и вскоре замахала руками, привлекая внимание: во второй бутылке тоже оказался стиральный порошок. Эн-Ка Микконен, Мия Левандер и Пяйвикки Бородач пошли проверять свою воду. Туйя Пярнанен и Берта Чарован мерзко улыбались — похоже, наслаждались всеобщим смятением. Выражения лица Юлии Ярнстрём нельзя было разобрать под зеркальными очками. Судья на втором ковре забрал бутылки Сейты и Хели и пошел к первому ковру советоваться с главным судьей.

Гвалт нарастал. Бешеный Карло начал выкрикивать: «Фу! Фу!», к нему присоединился весь «Несчастный Случай». Хели злилась — ну, хоть не испугалась. Подумать только: что, если бы Сейта или Хели нахлебались из бутылок во время поединка, когда порошок уже успел раствориться в теплой воде!

— Саботаж! — взревел Бешеный Карло и фукнул во всю мощь своего резонатора.

Я тоже от души крикнула: «Фу!»

Кто-то похлопал меня по плечу.

— Момент, конефно, вахватываюффий, но пова бы нам идти на вегифтватфию, — извиняющимся тоном проговорил Пит. — А то я тут походил, уфы поваввефывал — многим на вуку будет, ефли мы пвофляпим вфе Вваки.

В руках у Пита была сумка-холодильник с провизией, которую собрала нам Хильда. Я кивнула.

Мы успели попрощаться с Хели и Хильдой — начало борьбы затягивалось. Содержимое бутылок подверглось быстрому осмотру. Лукас и Йоханнес из «Полета Ужаса» с группой поддержки от «Стилетов» проверили карманы всех присутствующих. Виновного хотели найти во что бы то ни стало. Подозреваю, если бы кто-то попался, всю его команду сняли бы с соревнований.

— Удачи, детка, — шепнула мне Хильда.

Ей не хотелось меня отпускать, но ситуация вокруг ПиБо накалялась, и надо было остаться с Хели.

— Давай, удиви их всех, — ухмыльнулась мне Хели на прощание. — Для своей невинной внешности ты врешь куда как умело.

Она подтолкнула меня в зад, и голова моя переключилась на другую волну.

Очень скоро бой предстоит и мне.