Она протянула Траунту Роуэну мешочек с Эльфийскими камнями. Он с недоумением посмотрел на нее:

— Но, Шейди…

— Для нас они бесполезны, — быстро прервала она его. — Только эльфы могут воспользоваться их магией. Мы не эльфы. Если мы не можем ими пользоваться, так сделаем так, чтобы никто другой не мог ими воспользоваться. Кроме того, они как указатели. Если кто-нибудь найдет их у нас или в Параноре, то сразу же обнаружат и связь с этой девчонкой. Нам этого не нужно. Нет, выбросьте их в печь и дело с концом. Когда закончите, возвращайтесь сюда, и мы начнем создавать триатину.

Когда они ушли, забрав с собой девушку и Эльфийские камни, она выскользнула из комнаты и спустилась по коридорам и лестницам крепости в небольшое караульное помещение, которое располагалось неподалеку от северной стены. Триатина достаточно сильна, чтобы удержать даже Грайанну Омсфорд, думала она, проходя по коридорам. Траунт Роуэн и Пайсон Венс признали это и поэтому согласились предложить свой дар, чтобы создать ее. Три магии из трех разных источников, объединенные правильным способом, создавали сеть, которая удержит и нейтрализует обладателя даже самой сильной магии. Чтобы создать триатину потребуются время и силы, но она никогда не слышала, чтобы кто-либо смог одолеть эту сеть, попав в нее. После того, как удастся ее натянуть по всему периметру помещения, можно быть уверенным, что она схватит любого, попавшего в нее. Выбраться из триатины абсолютно невозможно. Уничтожить ее могут только те, кто ее создал. Грайанна Омсфорд и этот мальчишка попадутся в нее как кролики — или, скорее, как волки, — но все равно попадутся. К тому времени, как триатину сбросят, их жизни окончатся.

Она не упустила из внимания вероятность того, что триатина распадется до того, как вернутся их жертвы из Запрета. Триатина существовала ограниченное время, потому что для ее создания используется настолько мощная магия, что в итоге вся конструкция становится нестабильной и разваливается. Однако всегда можно создать еще одну сеть. А потом еще одну, если возникнет такая необходимость. В какой-то момент станет ясно, что их жертвы вообще никогда не вернутся, поэтому можно будет отказаться от дальнейшего создания триатины.

Она была довольна, что ее план сработает. Она обрела уверенность, что сможет исправить тот ущерб, который нанесли ее неумелые союзники.

Она дошла до тяжелой деревянной двери в конце темного прохода, установленной в нише северо-восточной башни. Она резко постучала по ней и услышала невнятное ворчание и какую-то возню из комнаты за этой дверью. Потом щелкнул замок и из-за открытой двери высунулось бородатое лицо. Недоброжелательные, напоминавшие свинячьи, глаза уставились на нее, а потом быстро отвернулись. Голова мужчины исчезла внутри комнаты.

— Грешрен! — прошипел он.

Она подождала, когда появился второй мужчина, большой и неповоротливый, но с острым, хитрым взглядом. Он тут же поклонился ей, вышел из комнаты в коридор и закрыл за собой дверь.

— Госпожа, — произнес он. — Я вам понадобился?

Она отвела его от двери в более темное место.

— У меня для тебя есть работенка. Я хочу, чтобы ты отобрал четырех самых лучших своих людей. У них должно быть преимущество в числе и внезапности, этого вполне хватит. Они должны действовать быстро и точно. Второго шанса не будет. Если они справятся и вернутся живыми, я выплачу им годовое содержание за их усилия.

— Справедливо, госпожа, — проурчал он. — Более чем. Кого именно вы хотите убить?

— Предателя, Грешрен, — сказала она ему. — Предателя друида.

Когда Траунт Роуэн перебросил ее через плечо и вынес из комнаты, Хайбер Элессдил уже была в сознании. Она лишь притворялась, что была без сознания почти все время после того, как ее отбросила Шейди. Но она очнулась.

Этому трюку при помощи стихийной магии она научилась у Арена. Если она испытывала сильную боль, неважно по какой причине, она могла отстраниться от своих страданий. Она могла в буквальном смысле выйти из своего тела, отсоединить свое эмоциональное состояние от физического. Надолго сделать так она не могла, всего на пару минут за раз. Когда эта уловка срабатывала, она казалась спящей или без сознания. В прошлом иногда такие попытки оказывались неудачными, потому что она не могла как следует сконцентрироваться. Здесь же у нее были веские причины не допустить подобного — боль, которую доставляла ей Шейди, была мучительной.

Как только все убедились, что она без сознания, и Шейди потеряла к ней всякий интерес, она снова скользнула в свое тело, надеясь, что друиды будут слишком заняты и оставят ее в покое. Однако, она слушала, что они говорили. Слушала внимательно. Кое-что она не могла расслышать, поскольку слова произносились шепотом и слишком далеко от нее. Тем не менее она узнала достаточно, чтобы понять суть того, что они решили, особенно, в той части, где они говорили о том, как избавиться от нее.

После этого она могла думать лишь об одном: Они собираются убить меня.

Она должна что-то сделать, чтобы спастись — что угодно, — но не имела понятия, что именно это могло быть. У нее не было оружия, включая Эльфийские камни, и она была слаба от боли и страха. Страдания от рук Шейди, пока она еще не сломалась, оставили ее физически и эмоционально истощенной. Она считала себя сильнее, чем оказалось на самом деле, в этом Шейди была права. Это был отрезвляющий опыт обнаружить, как сильно она в себе ошибалась.

Она безвольно лежала на плече Траунта Роуэна, закрыв глаза, но мысли ее лихорадило. Она слышала дыхание высокого друида, который ее нес. Слышала звук от Пайсона Венса, шедшего рядом с ними, его походка довольно заметно отличалась от походки Траунта Роуэна. Их было всего двое, и это было, вероятно, наилучшее соотношение, которое она могла получить. Однако она понимала, что этого соотношения два против одной будет недостаточно, чтобы ее спасти.

Сейчас она вообще не знала, чего будет достаточно, и с большим трудом старалась не поддаться панике.

Ее посадили в камеру в подземельях крепости после того, как два дня назад они ворвались в покои Ард Рис и одолели ее. К тому моменту Пендеррин уже отправился в Запрет, захваченный магией темного жезла, и когда они обнаружили ее одну, то пытались заставить рассказать, куда он подевался. Она притворилась, что не знает, будто бы его исчезновение было так же непонятным для нее, как и для них. Она хваталась за любое ложное объяснение, которое только могла представить, и казалось, что они были готовы признать, что где-то в этой путанице ее лживых слов они смогут отыскать истинное зерно.

Они не мучили ее и вообще не обращались с ней плохо, чтобы выяснить, лжет она или нет, что ее крайне удивило. И она поняла, почему, ведь они сохранили ее для Шейди. Они сохранили ее для того, кто понимал, как наиболее эффективно применять пытки. Все еще страдая от боли и от того, что была так унижена, она понимала, что рассказала бы этой колдунье все.

На самом деле она рассказала ей более, чем достаточно. Шейди теперь было известно, что Пен находился внутри Запрета в поисках Ард Рис. Она знала, что если мальчик отыщет свою тетю, то с помощью темного жезла они вернутся в покои Ард Рис. Шейди будет их ждать. Все повреждения, которые были нанесены этим покоям во время сражения двухдневной давности, были исправлены. Изолировать это помещение будет легко. А после этого Шейди сможет создать триатину.

Даже такой начинающий друид, как Хайбер, понимал, что такое триатина. Каждый, кто практиковался в магии в Четырех Землях, стремился достичь такой степени совершенства, которая позволила бы ему участвовать в создании этого чуда. Триатины представляли собой самую сложную форму магии, потому что для этого требовались способности не одного, а трех магов, по силе практически не уступающих друг другу. Друиды были единственными, о ком она слышала, которые могли пытаться создавать триатины. Но даже в этом случае, по нынешним законам друидов, этого нельзя было сделать без разрешения и надзора Ард Рис. За время ее жизни было сделано несколько попыток создать триатину, но она их подробности были ей неизвестны. В большинстве своем эти попытки являлись не более чем некоей формой практики, чтобы доказать, что друид продвинулся достаточно далеко в своем обучении, чтобы объединить свои способности со способностями себе подобных. Удачная попытка являлась доказательством достижения определенного уровня применения магии.