Он осмотрел комнату от стены до стены, от пола до потолка, а затем снова взглянул в окно, убеждаясь, что ничего не пропустил. Но не нашел ничего, что могло бы им хоть как-то помочь.

Они были в ловушке.

Беллизен увидела это в его глазах и кивнула. Он подошел к ней:

— Я не позволю им схватить меня, — произнес он. — Я знаю, что будет, если им это удастся.

Она кивнула, ее бледное, круглое лицо было спокойным, а взгляд ясным и твердым:

— Я тоже не дамся им в руки.

— Но они схватят нас, — сказал он. — Их слишком много. Нас одолеют.

Она улыбнулась ему:

— Нет, если мы не станем дожидаться, когда это произойдет.

Она взяла его за руки и подвела к окну. Она посмотрела в окно, а затем взобралась на подоконник:

— Поднимайся ко мне, Трефен.

Он так и сделал, не отрывая своих глаз от ее лица, чтобы только не смотреть вниз. Он встал рядом с ней в оконной раме, держа ее руки, ощущая как его овевает прохладный бриз.

Позади них, дверь, ведущая в эту комнату, начала трещать и ломаться.

— Это просто короткий прыжок, — сказала она. — Это будет недолго.

— Мне хотелось быть здесь, когда вернется наша госпожа, — сказал он. — Я хотел бы, чтобы она знала, как много она для нас значит.

— Кто-нибудь ей расскажет, — ответила она и оглянулась на дверь комнаты. — Ты готов?

— Думаю, да, — сказал он.

Он сделал глубокий вдох. Они ждали спокойно, прислушиваясь к звукам снаружи, сначала это были звуки ломания двери дальней комнаты, а потом грохот сапог гномов, которые бросились к другой двери, ведущей в их комнату.

— Мне помогает то, что ты со мной, — тихо произнес он.

Беллизен слегка улыбнулась ему.

А затем раздался звук рога, его завывание было низким и зловещим, отражавшимся от стен и пронесшимся по всем помещениям крепости. Где-то внизу поднялись крики, и внезапно Паранор ожил совершенно новым, полным ужаса, образом.

Гномы за дверью развернулись и побежали, бросив свои усилия сломать эту дверь. Трефен Морис и Беллизен с недоумением уставились друг на друга, а затем посмотрели из окна туда, где звуки активности были громче всего.

Из леса выходили тысячи горных троллей, эти облаченные в доспехи гиганты двигались в боевых порядках к воротам крепости друидов.

Грайанна Омсфорд отступила на несколько шагов, когда дракон приземлился на землю, сложив свои крылья вдоль огромного, чешуйчатого тела. От его спины облаками поднимался пар, и даже с расстояния в пятьдесят футов она смогла почувствовать исходящий от него жар. Дракон изогнулся и тряхнул своим телом от головы до хвоста, так что шипы, которые покрывали его спину, задрожали как стебли травы во время ветра. Он откашлялся, а потом выдохнул огромный сгусток огня и дыма.

Жуткое молчание воцарилось над равниной, и в это мгновение ей почудилось, будто все живое исчезло с лица земли, кроме этого дракона, мальчика и ее самой.

Потом голова повернулась к ней и раскрыла пасть, демонстрируя ряды почерневших зубов. Смрад от его дыхания заставил ее отступить еще на несколько шагов. Желтые глаза сузились и замерли на ней.

Однако, они уставились не на нее, вдруг осознала она. Они смотрели на Пена, который стоял рядом с ней.

— Он здесь из-за темного жезла, — тихо произнес он. — Он очарован этими мерцающими рунами.

Он был прав. Дракон удобно устроился на земле и пристально смотрел на посох. В сером тумане дня руны, покрывавшие всю его поверхность, пульсировали с гипнотизирующим постоянством.

— Он преследует меня с тех пор, как я сюда прибыл, — сказал Пен.

Она моргнула:

— Ты встречал его прежде?

— Дважды. — Он выглядел опечаленным. — Первый раз случился, когда я шел по проходам, спускающимся с тех высот, где я оказался, попав в Запрет. Я уснул, а когда проснулся, он уже был там и не сводил с меня глаз. Или с посоха. Поначалу я никак не мог от него избавиться, но в итоге у меня получилось. Я думал, что покончил с ним, но вчера он снова появился здесь на этих равнинах, когда я пытался добраться до тебя. На самом деле, он пришел мне на помощь.

— Спасти тебя? — Она не смогла скрыть своего неверия.

— Я хотел найти место для ночлега и очутился в гнезде гарпий. Они бы меня не выпустили. Они собирались меня сожрать. Однако, вместо этого, появился дракон и сожрал их.

Он заметил выражение ее лица и покачал головой:

— У него нет никакого интереса ко мне. Так или иначе я его не интересую. Только руны. — Он бросил взгляд на дракона, который с удовлетворенным видом наблюдал за ними. — Что-то в этом наблюдении за свечением рун делает его счастливым. Или завораживает его. Я не знаю, тетя Грайанна. Я лишь знаю, что не могу от него избавиться.

— Ну, ведь тебе уже удалось сделать это дважды, — заметила она.

— Благодаря магии песни желаний, — сказал он. — Она пробудилась после моей связи с темным жезлом, но именно появление этого дракона дало мне повод проверить ее. Я не знал, сработает ли магия, но я был в отчаянии. Поэтому я решил попробовать. Я воспользовался ею, чтобы отослать вдаль изображения этих рун, как приманку. Дракон полетел за ними вслед, и я убежал.

Он немного помолчал, нахмурившись:

— Второй раз он был слишком занят, поедая гарпий, чтобы обращать на меня внимание. Я просто ускользнул. Но, полагаю, он искал меня.

— Я тоже так считаю. — Она посмотрела на это чудовище, на его громадное, мускулистое туловище и огромные, кривые когти.

Она внимательно всмотрелась в его желтоватые глаза и заметила, что они стали остекленевшими и несфокусированными. Дракон загипнотизирован огоньками — она бы никогда этому не поверила.

— Можешь ты сейчас от него избавиться?

— Не знаю. Попробую.

Он начал тихо напевать, соединяясь с песней желаний, и в ответ руны темного жезла заплясали, становясь все ярче и ярче по мере нарастания громкости мелодии. Вскоре их свечение стало пробегать по всей длине посоха постоянно меняющимися и все более сложными узорами. Она перевела взгляд на дракона. Он неотрывно смотрел на посох, в его затянутых веками глазах отражалось радость и удовлетворение. Он сидел прямо, наклонив вперед голову и совершенно неподвижно, как высеченная из камня скульптура.

Затем руны начали испускать в воздух свои изображения, который калейдоскопом закружились у них над головами. Эти изображения вертелись и сплетались между собой, оставляя крошечные следы света на своем пути. Пасть дракона раскрылась, а дыхание наполнилось хрипами и фырканьем. Когти впились в землю, а хвост ритмично скручивался и раскручивался. Изображения танцевали около него, приближаясь крошечными светлячками, а затем уносились в небо, удаляясь к горизонту в виде длинной линии, напоминавшей хвост кометы.

Однако дракон не шевелился. Он какое-то время сидел и пристально наблюдал за ними, а потом снова повернулся к Пену и посоху.

Пен продолжал напевать еще несколько секунд, затем сдался.

— Не сработало, — сказал он, устало переводя дыхание. — Не понимаю. Раньше он улетел бы вслед этим изображениям. Теперь же он только наблюдает за ними.

Грайанна с мгновение изучала дракона:

— Он понял, что нет никакого смысла лететь за этими изображениями. Ведь они не длятся долго. Он уяснил, что источником является посох и что оставаться поближе к этому посоху будет наилучшим способом наблюдать эти изображения. — Она покачала головой. — Он конечно животное, но никак не глупый.

Они в молчании смотрели на дракона. Дракон в свою очередь тоже не отводил взгляда. Темный жезл в руках Пена продолжал светиться, а его руны пульсировать и танцевать.

— Что же нам делать? — наконец спросил Пен.

Грайанна не знала. Она могла воспользоваться магией песни желаний, но опасалась того, какую реакцию это может вызвать. Если она не убьет дракона, он расправится с ними в мгновение ока. Даже если она убьет его, применение такой магии выдаст их Стракену-Владыке как свет костра в самую темную ночь. В каждом случае результат будет ужасным.