— Когда же наступил этот нужный момент?

— Когда Милдред Фолкнер прислала свои орхидеи. Получив цветы и вынимая их, Эстер Дилмейер, наверное, выронила открытку, а отравитель подобрал и, вложив в конфеты, вызвал посыльного.

Мейсон обдумывал сказанное.

— Выглядит как-то неправдоподобно. Посыльного обнаружили?

— Да, конечно. Какая-то женщина подошла к прилавку службы доставки в час пик, положила коробку на прилавок и вышла. К коробке была приколота записка «Прошу доставить» и еще двухдолларовая бумажка. Очевидно, потенциальный отравитель смотрел в окно и следил, чтобы коробка была взята служащим-посыльным.

— А женщину смогут опознать?

— Нет, как раз в это время отдел был завален посылками для вечерней доставки. Клерк только помнит, что коробка доставлена женщиной, вот и все.

— Или мужчиной, переодетым в женское платье?

— Едва ли. На такое преступление обычно идет женщина. Яд — это чисто женское оружие, между прочим. Мужчина употребил бы пистолет, нож или дубинку.

— Отпечатки пальцев?

— Только Эстер Дилмейер. Убийца был в перчатках.

— Точно установлено, что оберточная бумага была из «Золотого Рога»?

— Совершенно точно. Больше того, адрес напечатан на машинке, стоящей в кабинете Линка.

Мейсон нахмурился, услышав такое сообщение.

— Чертовщина какая-то. Ведь Эстер могла бы рассказать об открытке и таким образом снять все подозрения с мисс Фолкнер.

— Вы забываете, что Эстер Дилмейер собирались усыпить, и она уже ничего не смогла бы рассказать.

— Возможно, так и было, — заметил Мейсон с сомнением. — Какое-то непродуманное преступление. Да ведь Линк мог бы проделать это гораздо удачнее.

— По-моему, сейчас важнее заняться убийством. Мы уже установили, что конфеты послала женщина, что она вхожа во все помещения «Золотого Рога». Она не очень разбирается в ядах, ненавидит мисс Дилмейер. Была неподалеку от нее, когда принесли орхидеи, увидела выпавшую записку и подобрала ее. Когда Эстер придет в себя, она поможет нам многое выяснить. А пока я должен заняться убийством.

— Ну что ж… Не буду вас задерживать.

— Вы нисколько меня не задерживаете, — улыбнулся Трэгг. — Мы еще и не начали разговор, только разминаемся. У меня к вам много вопросов.

— Давайте, — вздохнул Мейсон, — спрашивайте. Мое время — к вашим услугам. А то ведь мне и делать-то нечего. Разве что приготовить одну бумагу о социальном обеспечении, составить документ о выплате компенсации по страхованию для одного клиента, подобрать все данные о моем собственном подоходном налоге. Остается еще написать статью по вопросу все того же социального обеспечения — и все, можно идти домой. Если бы правительство смогло сообразить, что ему от моих доходов перепадало бы больше, предоставь они мне возможность работать на себя.

Трэгг засмеялся.

— Из того, что мне удалось узнать, я понял, что миссис Лоули задумала скрыться. Я решил, что она побоится возвращаться домой, а скорее попытается купить все необходимое в дорогу. Для этого ей придется отправиться в банк получить деньги или в какой-нибудь универмаг, где ей открыт кредит. Пришлось посетить банк и универмаг рано утром и в разных местах поставить своих людей. И что же вы думаете! Где-то около полудня в магазин вошла женщина, но вместо того, чтобы купить что-либо из необходимых вещей и записать покупку на имя Шарлотты Лоули, прошла прямо к кассе и попросила обменять ей чек. Кассирша дала условный сигнал дежурящим в магазине полицейским. Я тоже там случайно оказался. Женщина, видно, почуяла западню и исчезла. Но самое интересное, Мейсон, что это была не миссис Лоули.

— Вы уверены? — спросил Мейсон, стараясь не смотреть на Деллу.

— Да. Судя по описанию, она совершенно не похожа на миссис Лоули. Та выглядит старше, к тому же она больна, двигается медленно и даже вяло. А в магазине была женщина молодая, привлекательная и осторожная. У нее живой ум и быстрая реакция.

— Действительно любопытно!

— Но, кажется, вас это не интересует.

— А почему это должно меня интересовать?

— А как же иначе? Я считаю, что Боб Лоули убил жену.

— Не понимаю вас, лейтенант.

— Миссис Лоули имела чековую книжку и носила ее в сумочке. Решив срочно взять деньги, она могла их получить в любой момент. Но раз ее чеки оказались в руках другой женщины, подписывающейся именем хозяйки, стало быть, с самой Шарлоттой что-то случилось. Но есть еще одно свидетельство.

— Какое именно?

— Утром полицейский решил оштрафовать хозяина одной машины за превышение времени стоянки. Он обратил внимание на удостоверение водителя. Оно выдано Шарлотте Лоули.

— В машине нашли что-нибудь?

— Да, нашли. Вернее, наоборот, не нашли. Я велел снять отпечатки пальцев, но их не оказалось. По-видимому, кто-то припарковал автомобиль, а потом тщательно стер всякие следы.

Мейсон удивленно поднял брови.

— Вы понимаете, насколько это важно? Хозяйка бы не сделала этого.

— Почему?

— Машина частная, зарегистрирована на имя хозяйки, поэтому бессмысленно стирать отпечатки своих пальцев.

— Понятно.

— Но если ее действительно убил муж, а потом отвез тело за город и спрятал там, то, вернувшись, он бы обязательно стер все отпечатки. Теперь об этом наслышаны все преступники.

— Да, элементы логики в этом безусловно есть, — задумчиво сказал Мейсон. — А как насчет алиби Мейгарда? Все в порядке?

— Мейгард был с Пивисом с одиннадцати часов и до без пяти минут двенадцати. Пивис это запомнил, потому что его удивило время встречи. Они о ней договорились в десять тридцать, а в одиннадцать уже встретились. Проговорили почти час, и Мейгард ушел.

— Но точное время никто не запомнил?

— Пивис говорит, что услышал, как часы пробили полночь. Он считает, что Мейгард ушел минут за пять до этого.

— А в котором часу Мейгард добрался до «Золотого Рога»?

— Около четверти первого.

— А убийство произошло…

— Как раз в полночь.

— А Колл?

— Колл тем временем пытался разыскать Боба Лоули. Тот еще раньше звонил в панике по поводу сертификата.

— Что же, нашел он его?

— Нет.

— Почему бы не предположить, что Коллу во время поисков пришлось заглянуть в Сиреневый каньон?

— Нет, Мейсон, ваши подозрения неубедительны и слишком многого не объясняют. Да если бы Колл на самом деле убил, он придумал бы более твердое алиби.

Мейсон некоторое время о чем-то думал.

— А все-таки, Трэгг, этот юнец мне не нравится. По-моему, он все же имеет какое-то отношение к отравленным конфетам. У него, конечно, могла быть и какая-то помощница. Синдлер Колл как раз принадлежит к таким типам, которые работают через женщин.

— Я не снимаю с него подозрений, — возразил Трэгг. — Но пока что я стараюсь его использовать.

— Сколько времени потребовалось бы Мейгарду, чтобы добраться до Сиреневого каньона от места встречи с Пивисом, и как скоро там мог очутиться Колл?

— От дома Пивиса до дома Линка езды шесть с половиной минут, а от квартиры Синдлера Колла — пятнадцать. Я проверял по секундомеру.

— А далеко ли Гарри Пивис живет от «Золотого Рога»?

— Двадцать одна минута езды.

Зазвонил телефон, и Делла сняла трубку.

— Алло… да… Думаю, он поговорит с вами сам, не кладите трубку, пожалуйста.

Она выразительно взглянула на Мейсона и пододвинула к нему аппарат. Мейсон услышал взволнованный голос Милдред Фолкнер:

— Мистер Мейсон, можете ли вы приехать сию минуту?

— Что случилось?

— Я сейчас же должна, должна вас видеть. Я говорила с Шарлоттой.

— Вот как?

— Да, она сама мне позвонила. Но во время разговора ей стало плохо с сердцем. Она как-то судорожно вздохнула, и я услышала голос Боба. Он сказал: «Боже мой!» — и повесил трубку.

— А вы точно смогли опознать, — осторожно спросил Мейсон, — личности тех, кто принимал участие в разговоре?

— Безусловно. Голос сестры я всегда узнаю. Да и зятя — тоже.

— Где вы сейчас находитесь?