– А как насчет запретов?

– Во-первых, ворожат они все же компанией, – подражая методичному Горну, ответил юноша. – Во-вторых, один запрет прямо вытекает из другого, ибо нагота способствует чародейству. А в-третьих, от Ю не убудет, если кто-то прорвется к Духам в обход ее.

– Вы настолько в ней уверены?

– Я в нее верю, – с улыбкой поправил Эрик. – А потому меня не пугают ереси, хотя бы в них ударились все. Ю не станет от этого менее божественной. Нетерпимость – признак неверия либо притворства.

– Говорят, лучшие святоши получаются из бывших грешников, – ухмыльнулся Спрут. – Не согласны?

– Это оттого, что они пришли к богине по своей воле, перепробовав остальное, – объяснил Тигр рассеянно. – Скажите, вы ничего не чувствуете?

– В смысле?

– По-моему, за нами следят.

Он огляделся. Вокруг все исправно пожирали глазами лакомое ведьминое кольцо, забыв об угощении. И сами танцорки все больше входили в раж, ускоряясь вместе с ритмом, извиваясь и кружась, так что их роскошные волосяные завесы постепенно взвихрялись, а запретная Истинная нагота проступала все явственней. Юным загоркам было чем прельстить зрителей, и они подавали себя с горделивой, надменной откровенностью, ничего не скрывая, но и не обещая ничего, – и это тоже оказалось внове для снежных огров. Похоже, никому тут не было до Эрика дела, но гнетущее чувство не проходило. К тому ж и прилипчивый ритм начинал действовать на нервы.

– Вообще я бы не удивился, – проворчал Спрут, озираясь. – Эти труполюбы мне с самого начала не глянулись – может, оттого, что смахивают на некоторых моих родичей. И если б я не был так падок на зрелища…

– А не хотите им слегка досадить?

Рыцарь с готовностью хохотнул.

– То-то мне показалось, будто вы здесь неспроста, – ответил он. – Конечно, хочу!.. Только как?

– Фасад загорцы нам показали, теперь не худо бы взглянуть на изнанку.

– И вы знаете способ?

– О том и речь. – Быстрым взмахом Эрик начертал в воздухе знак осторожности, вряд ли понятный загорцам, и продолжал, заговорщески понизив голос: – Мне надо исчезнуть.

– Что? – удивился Спрут, едва заметно кивнув. – Как?

– Провалиться я не могу – стало быть, придется вознестись.

– Но зачем?

– Вентиляционные каналы, – пояснил Эрик, направляя большой палец в сторону соседнего бассейна. – По ним можно попасть куда угодно.

Спрут опять слегка кивнул, а вслух спросил:

– Потребуется небольшой переполох, верно?

Протянув руку через стол, Эрик отсыпал в его ладонь с полдюжины шариков, ослепительно вспыхивавших от легкого удара, но в остальном безобидных, и шепнул:

– Готовьтесь.

– Еще один пустяк, – так же тихо откликнулся Спрут, придержав его пальцы своими.

– Слушаю.

– Вы ведь Тигр, я не ошибся?

– И?

– Если я хоть чем-нибудь могу искупить вину своего рода перед вашим, располагайте мной, – очень серьезно сказал рыцарь. – Мое имя Гир, когда-то я ходил у Спрутов в наследниках.

– Я – Эри, сын Главы, – учтиво представился Тигр. – Буду иметь в виду, дружище Гир.

Улыбнувшись, Спрут отпустил его руку и кивнул, сигнализируя готовность. Сейчас же Эрик скрытным, кистевым взмахом подбросил над столом «вспышки». Успел увидеть, как зажмурился предусмотрительный Гир, тотчас смежил веки сам. А мигом позже метнулся к бассейну, неслышно погрузясь в багровую воду. Над поверхностью полыхнуло снова – это взметнул свою порцию шариков симпатяга-сосед, самый странный из Спрутов, – и Эрик немедля устремился в глубину, к подножию кошмарной скульптуры. Следуя подсказкам Олта, обследовал его вокруг, стараясь не замечать снующих вблизи лица рыбешек, – пока не наткнулся на подходящую рукоять. Тут же повернул ее, надавил на плиту плечом и вместе с изрядным количеством воды оказался внутри пьедестала.

Впрочем, вода сразу всосалась в угловое отверстие, видимо, вернувшись в бассейн через кровяной фонтан. Распахнув под собой новый люк, Эрик по винтовой лестнице стал спускаться в темноту, теперь больше полагаясь на слух. Упершись в невидимый пол, подождал, пока с него стекут остатки мерзостной влаги, и ощупью двинулся вдоль стены, истово надеясь, что ни Олт, ни он сам ничего не напутали в здешних ухищрениях.

Наконец уткнувшись в тупик, Эрик пошарил ладонью по стене, нащупал допотопный глазок, слегка раздвинул шторки. И чуть не подпрыгнул, услышав знакомый голос:

– А вы знаете способ?

Господи, откуда здесь Гир!

– О том и речь, – откликнулся другой голос, похожий на мурлыканье гигантской кошки. – Мне надо исчезнуть.

– Что? – удивленно спросил Спрут. – Как?

– Провалиться я не могу – стало быть, придется вознестись.

Эрик тихонько фыркнул: себя не узнать – это ж надо!.. И кого тут заинтересовала такая запись?

– Девятке от Седьмого, срочно, – внезапно заговорил новый голос, на сей раз отчетливо чужой, к тому же на загорском диалекте. – Обыскать – купол, вентиляцию, подсобки. Рекомендую подпустить в каналы газ.

Удовлетворенно ухмыляясь, Эрик приник к глазку, увидев за ним роскошную пультовую – с панелями под потолок, многими экранами и широким, точно кушетка, клавишным полукольцом вокруг кресла-вертушки. Занимал его худощавый гигант с мертвенным красивым лицом, от кончиков пальцев до подбородка затянутый в отличную тиберийскую кольчугу, впрочем устарелого образца, и увенчанный знакомым лоскутным скальпом, подтверждавшим его статус царевича. Конечно, он оказался точной копией наследника Кэя. «Седьмой», задумчиво повторил Тигр. Это и есть его порядковый номер в цепочке здешних двойников? Занятно…

Царский отпрыск, опережавший на родовой лестнице лишь треть своих разноутробных братьев, вновь защелкал стальными когтями по бесчисленным клавишам, рыская холодным взором от экрана к экрану. Странностью ухваток он напоминал насекомое или, точнее, стилизованный под насекомое совершенный аппарат, запрограмированный на выполнение сложнейших обязанностей страж-оператора.

Бесшумно Эрик извлек из доспешного тайничка крохотный футляр с усыпляющими иглами и аккуратно зарядил ими столь же миниатюрный игломет, вынутый из другого паза. Затем нацелил его на глазок и негромко свистнул. Загорец мгновенно повернул на свист узкое лицо, вперив безжизненный взгляд прямо Тигру в глаза, и тот сразу нажал спуск.

Игла вонзилась Седьмому в щеку – непроизвольно он вскинул длинную кисть к ранке, но в следующий миг безвольно обмяк, свесив руки до пола. Тотчас Эрик нажал на камень, и стена пропустила его сквозь себя, точно бесплотного духа. Развернув кресло к себе, Тигр вынул оттуда загорца и подпер его спиной единственную дверь. Не теряя времени, занял опустевшее место и заскользил пальцами по клавишам, спеша разобраться в здешнем обилии. Служба в Храме обогатила Эрика многими полезными навыками, включая умение с ходу договариваться с вычислителем любой сложности. (Кроме, разумеется, храмовых.) И когда он принялся потрошить самые заветные из загорских сундуков, то изумился донельзя.

Как выяснилось, Истинные Загорья в самом деле предвидели нынешние события и готовиться к ним стали задолго до появления первых симптомов. То ли их объединенное колдовство оказалось действенней мудрости богини, то ли они-то как раз и сумели направить Империю по этой колее. В любом случае, загорцы давно укоренили в здешнем ключевом месте один из своих родов – чтобы затем, по мере подхода, встречать тут главных участников последнего общеимперского действа. В силу своей малочисленности загорцы не могли полагаться лишь на силу и потому вовсю вербовали сторонников, исполнителей, шпионов, не брезгуя ни подкупом, ни шантажом. На всех влиятельных деятелей Империи были собраны подробнейшие досье, и это не было простым набором общеизвестных, хотя разрозненных фактов – нет, здесь копали куда глубже. Каждого из имперских заправил пригвоздили убийственной характеристикой, словно бабочку булавкой, а всю их подноготную высветили настолько, что та уже отдавала мертвечиной. Да если всплывет и подтвердится хотя бы десятая доля этого, сколько же голов посыпется? – с содроганием представил Эрик. Страшная вещь – знание…