А вот кого здесь действительно много, так это морских змей. Больших и маленьких, плоских, похожих на извивающиеся ленты, круглых и напоминающих гладкую прядь волос. Их расцветки впечатляют. Продольные и поперечные светящиеся полосы, яркие и непредсказуемые, как неоновая реклама. Встречаются даже удивительные пульсирующие создания.

Что ещё интересного? Есть в этом мире чемпион среди вулканов, названный Драконом. Огромен он невероятно для такой мизерной планетки, – ведь Европа меньше нашей Луны – и как только ему удалось вырасти до таких размеров, и что в нём поддерживает жизнь? Но поскольку это вулкан-загадка, сообщу лишь тот замечательный факт, что, по всей видимости, он является к тому же единственным островом на всех необъятных гладких просторах. Живым, изрыгающим время от времени, драконом.

Кстати, тут есть отливы и приливы, и во время отлива между льдом и водой образуется область пониженного давления, которая довольно-таки быстро заполняется, можно сказать, затягивается водой. Это может представлять определённую опасность для путешествующих на батискафе, например, быть резко втянутым в эту область. Столкновения со льдом тогда не избежать. У инженеров была масса причин, чтобы сделать батискафы сверхпрочными. <<<<

>>>> Раз, раз... На сегодня отснятого материала достаточно, возвращаюсь на базу...

Расскажу о тех, кто был тут до нас, это моя излюбленная тема. Имена этих ребят я знаю наизусть, они для меня настоящие герои. Джош Бир, Роберт Лоуренс, Герман Зотов, Аэра Холлингсворт, Керрио Винс, Янко Вукотич, Мэтью Дюбуа и Грэм Питерс. Всего восемь человек, восемь героев, и никто и никогда не сможет убедить меня в обратном. Они начали основывать колонию, пригодную для жизни, что было совсем не просто. Из восьми астронавтов на Землю вернулись лишь четверо, тайными героями. Они не были ни гидронавтами, ни экзобиологами, и, уж тем более, секретными агентами. Простые парни, крепкие и несгибаемые, надо ж было как-то заставить эти металлические громадины выполнять свою работу: бурить и плавить древний лёд насквозь. Надо было также выжить те три с половиной года, что выпали на их долю здесь. Пробурив лёд примерно на две трети вглубь, они повернули перпендикулярно и создали во льду огромный грот-пузырь, в который поместили модуль, пригодный для жизни, являющийся также нашей исследовательской лабораторией. Назвали этот уникальный модуль жизнеобеспечения более чем скромно – «Галактика». Это не просто наш дом на несколько лет, а дом со скрытыми, незадействованными возможностями: «Галактика» является к тому же ядерной подводной лодкой. Дело в том, что наша исследовательская деятельность подразумевает в перспективе большую мобильность, нежели чем передвижение в «Дональдах» с черепашьей скоростью. Да и планы учёных, пославших нас сюда, могут круто измениться.

Проект «Юпитер-Европа», несомненно, один из самых дорогостоящих в истории трат Земли на освоение космоса.

На Земле трудно представить такой «орешек с ядрышком», как Европа, потому что «скорлупка» представляет собой десятикилометровый нарост льда. Пролетая мысленным взором через эту древнюю толщу, вероятно, можно отсчитывать периоды нарастания льда, подобно тому, как мы узнаём возраст дерева по годичным кольцам. Такой лёд должен надёжно защищать людей от смертоносного излучения Юпитера. Но как говорят, на лёд надейся, а сам не плошай. Сделана дополнительная защита: тонкие свинцовые панели по всей внутренней поверхности грота.

Над отверстием во льду, на поверхности, сооружён большой купол, Гало, каркас которого составил корпус огромной установки, использовавшейся ранее для бурения шахты. Вниз по шахте спускаются два скоростных лифта.

Также обеспечена теплоизоляция, насколько это возможно в таких нечеловеческих условиях, в достижении чего главную роль играла герметичность. Тепло в гроте никогда не было, самый, что ни на есть лютый мороз, но всё-таки не -150, -200, а хотя бы -10. У самой воды температура не должна опускаться ниже отметки -2 градуса по Цельсию.

От грота ведёт покатый туннель до воды, оборудованный лифтами, в том числе для спуска и подъёма батискафов и гидроботов. Он устроен с учётом возможных приливных течений. Один из «подъёмников» в два раза больше по размеру, чем требуется сейчас, так как в скором времени, с прибытием грузового космолёта, мы ожидаем получить плавательные средства более внушительных размеров.

Внутри обитаемого модуля есть всё, что необходимо для жизни. Конечно, пища сублимированная, зато воду мы берём прямо из океана, она подвергается очистке и опреснению. Это шаг вперёд по сравнению с недавним прошлым, когда вода с любой степенью загрязнения проходила повторную очистку и вновь употреблялась. Так приписывали инструкции – и это среди океана!

Кстати, одно из ближайших исследований – рыбалка с последующей дегустацией. Ха-ха! До сих пор мы не позволяли себе ничего подобного, несмотря на то, что доподлинно известно: первопроходцы рыбачили здесь, да ещё как! Как мы про это узнали? Очень просто: эти крутые парни не считали нужным наводить за собой идеальный порядок. У шлюза прямо-таки жуть что творилось – тут вам и рыбные останки, и обрывки каких-то сетей, и «приспособы», в духе «если у вас нет крючков, сделайте их из гвоздей, а если у вас нет и гвоздей, то сделайте их из костей».

Да и кто смог бы им запретить рыбачить, даже если бы и посмел? Мы – команда куда более посредственная, поэтому куда более дисциплинированная.

В модуле предусмотрена искусственная регулировка гравитации – ведь Европа даже меньше Луны. Есть у нас тренажёры и одна центрифуга. В кают-компании – целые заросли растений. Не они, конечно, главные производители кислорода. Пригодную для дыхания смесь газов производит специальная регулируемая установка. Всем нашим большим домом и Гало управляют электронные мозги… <<<<

>>>>…на сегодня я своё отплавал. Подвожу батискаф к огромному отверстию во льду, которое является воротами в наш, искусственно-созданный, земной мир, выныриваю из океана, проверяю показания приборов... И выхожу из батискафа.

Слово «ворота» я применил как в переносном, так и в прямом смысле. Огромный, круглый шлюз в океан обычно закрыт грубыми решётчатыми створками из металлических прутьев, похожими на ворота. Я бы даже сказал, подозрительно-кустарными створками. Кажется, они делались в спехе и чуть ли не из подручных материалов. Перед тем, как батискаф спускают на воду или, наоборот, поднимают, створки открываются. При этом если успевает намёрзнуть лёд, то вода от него очищается.

Я пробыл под водой около трёх часов, а теперь уступаю место Эстер – теперь ей предстоит сесть за руль «Дональда»! Запаса кислорода в наполненных баллонах хватает примерно на двое суток, но на такое долгое время мы никогда не погружаемся...........<<<<

>>>>…раз-два! Раз!

– Привет, Эстер! Небольшое интервью. Готова стать... звездой морскою?

– Конечно, Майкл. А как твои успехи на звёздном поприще?

– Великолепно. Я плавал в северо-западном направлении, потом на глубину спустился. Там мне повстречалась огромная, зубастая рыба. Если встретишь её, передавай от меня привет.

– Обязательно.

– Но больше не фотографируй её, а то она заболеет звёздной болезнью…<<<<

>>>>…на этом я заканчиваю запись, но в конце дня расскажу что-нибудь ещё. Но только не в режиме «здесь и сейчас». Оказывается, это непросто: что-то делать и одновременно записывать себя на диктофон….<<<<

>>>>…Раз, два... Сейчас уже вечер, я собираюсь посмотреть то, что отснял сегодня, а потом лечь спать. Но сначала продолжу свой рассказ с того момента, как Эстер в своём облегающем гидрокостюме… хм… отдала швартовые. Гм... Как-то не очень хорошо звучит. Лучше так: продолжаю с того момента, как Эстер, прекрасная и юная, села за штурвал «Дональда». Да, так гораздо лучше.