– Еще скажи, что обиделся.

– Не дождетесь! – Грешник вытащил из пасти сигару и покрутил ее в руке. – Дрянь-то какая! А беломорчик-то лучше – русским навозом отдает и так хорошо горло продирает.

– Нам пора.

– Ну, пора так пора, – горбун достал из фуфайки спички.

– Не вздумай тут ничего подпалить. Все останется, как есть.

– И все же ты скучный, пернатый, – Грешник забычковал окурок сигары и спрятал его в карман.

Девушка бежала по узким и темным туннелям подземного храма. Из ее глаз текли слезы, причины которых она не осознавала. В голове все перемешалось, а ноги, словно не знавшие усталости, несли ее прочь от проклятой комнаты. На пути ей периодически попадались слуги темного царства, с кем она еще не так давно разговаривала о вере, о той вере, которую ей навязывали, в которой, как она думала, она найдет ответ на свои вопросы, чтобы убежать от проблем этого мира.

– Что с тобой, сестра? – спрашивали они с заботой и беспокойством.

Ей слышалась фальшь в их словах, а ненависть к ним становилась все ярче. Перед глазами стоял ее отец, который постоянно повторял, что во всех грехах виновен человек и никто, кроме него, что все проблемы мы создаем себе сами, чтобы потом их решать.

Зверев и Четырин продвигались по коридорам, освещая свой путь тусклым факелом. Оба молчали. Виктор тихо плелся за капитаном, мысленно прокручивая недавние события. Кровавое жертвоприношение не давало ему покоя. Он удивлялся спокойствию капитана, который вел себя так, будто ему весь этот кошмар был уже знаком. Тишина давила все больше, и ему казалось, что он очутился на самом дне глубокого океана.

– Может, споешь?

– Что? – обернувшись, удивленно спросил Зверев.

– Что-что? Хоть что-нибудь. Можешь даже сплясать.

– Тебе лезгинку или брейк?

– Лучше, конечно, брейк, но боюсь, ты себе шею сломаешь. А одному здесь остаться жуть как страшно. Так что давай лезгинку.

– Гляжу, шутить пытаешься, значит, не все потеряно.

– Терять уже нечего. Это нервы, а не юмор. Ты только не молчи, а то я от этой тишины свихнусь.

– Много говорить вредно.

– Почему?

– В нашем государстве лучше молчать, так умнее кажешься. У меня в подчинении было десять человек, – нехотя начал Зверев. – Я тогда еще служил в нашей доблестной армии, был командиром отделения разведки. Мне дали молокососов, которые и оружия-то толком не держали – пацаны по восемнадцать-двадцать лет. Это было их первое задание. Они были молоды, и каждый думал, что пуля обойдет его стороной. Я докладывал начальству, что ребята молодые и неопытные, но меня никто не хотел слушать: ты командир – ты и обучай. Я не ослушался приказа, и очень об этом жалею.

Виктору рассказ капитана пришелся не по сердцу, но он промолчал.

– Нас послали провести разведку, не вступая в бой, и проложить маршрут для бронетехники. Я предполагал, что в том районе большое скопление боевиков, но никто не удосужился перепроверить это. Нас ожидала засада.

– И что произошло?

– Один приказ решил многое. Начальство привыкло считать, что оно право. Ну а я не хочу наступать на одни и те же грабли дважды.

Капитан замолчал. Виктор не осмелился задать очередной вопрос. Какое-то время они шли в полной тишине. Виктор размышлял над рассказом Алексея. Он мог только догадываться о случившемся. Четырин ушел в себя, а капитан следовал вперед и видел перед собой молодых солдат. Они шутили и смеялись, у них была вся жизнь впереди. Теперь их нет, а он остался в живых. Один. Почему он? Свет факела незаметно исчез, когда капитан завернул за угол, но голос Виктора вернул его в реальность.

– Зверев, здесь развилка!

– Что? – обернувшись, переспросил Алексей.

Неожиданный толчок в плечо застал следователя врасплох, он рухнул на пол, но успел увидеть девушку, которая оглядела его испуганными глазами и тут же побежала прочь туда, откуда пришли они. Виктор отшатнулся в сторону и проводил незнакомку удивленным взглядом.

– Ух, а я уж думал, это охрана, или как их тут называют? Если честно, струхнул не на шутку.

– Охрана?! Ты ее видел?!

– Конечно, видел. Очередная сумасшедшая сектантка.

– Сектантка?! Ты видел ее, спрашиваю?!

– А что?

– Это она! – крикнул Зверев, чуть ли не во весь голос.

– Кто она?

– Девушка, мать твою за ногу!

– Девушка?

– Та самая!

– Так чего же ты молчишь?!

– Я молчу?! Надо ее догнать!

Александр сидел молча в большой комнате и смотрел на своего повелителя. Набравшись храбрости, он тихо произнес:

– Что прикажете, господин?

– Он здесь.

– Это невозможно, Милорд! – не сдержав эмоций, вскочил из-за стола и почти крикнул Александр.

– Это почему же? – из ниоткуда появился Грешник и по-приятельски обнял главу секты.

– Все идет по плану, Мессир? – вышел из темноты Ворон.

– Все идет, как и должно идти.

– Тогда отдайте его мне! – проревел Маркус, полностью экипированный римским обмундированием.

– Он будет твой, дождись своего часа.

Легионер стукнул себя в грудь и покорно склонил голову. По комнате разнесся металлический звук.

– Он не смог бы сюда проникнуть! – уверенно произнес Александр.

– Конечно, не смог бы, если бы ему не помог Падший, – обвиваясь змеей вокруг учителя, шипел карлик.

– Кого ты поставил на охрану Леканта? – взяв со стола ветку винограда и отщипнув от нее ягоду, спросил Анатас.

– Я все контролирую, господин.

– Послал к нему трех своих отморозков, чтобы те с него шкуру спустили, и успокоился. А псинка-то оказалась хитрее! Нужно было не шкуру с него спускать, а ломать его волю, – заржал Грешник.

– Я приковал его серебряными гвоздями. Он не может освободиться.

– Знал я одного, его тоже к крестику приколотили. Так ничего, воскрес! Прикинь, чудеса какие бывают! – подначивая Александра, снова начал ехидничать горбун.

– Встреча седовласого и тринадцатого неизбежна. Но они ничего не смогут сделать до тех пор, пока тринадцатый не вспомнит, с чего все началось. В этом наше преимущество и одновременно наше слабое место. Но когда он осознает истину, в дело вступит Маркус.

– А если она примет не нашу сторону? Или он не станет сражаться с Маркусом? – спросил Александр.

– Станет! Я заставлю его! – сделав шаг вперед, воскликнул преторианец.

– Побереги свою прыть, Маркус. И подготовь место для встречи с Луцием.

– Да, повелитель, – легионер склонил голову и растворился в воздухе.

– Карты всегда раскрыты для тех, Александр, кто умеет их видеть. Чашу весов можно будет склонить лишь тогда, когда он осознает свое предназначение, а грехи прошлого сделают свое дело. Нужно запятнать его кровью. Он падок на это. Он римский генерал, командовавший Черным легионом преторианцев и никогда не знавший поражения. Он будет думать, что делает все во благо, но она увидит его в совершенно другом свете. Это я создал Луция, а его у меня забрали и превратили в марионетку. Ну что ж, мы начнем все сначала и доведем задуманное до конца. Я верну Луция себе, получу чистую душу и заставлю своего брата принять этот мир таким, какой он есть на самом деле. Без благ, которые Он в него привнес. Второго пришествия спасителя уже не будет – будет очередное пришествие Луция.

– Вы пожертвуете Маркусом, господин? Луций – лучший воин из тех, кого видело человечество. Лишенный дара бессмертия, Маркус падет, – робко промолвил Александр.

– Цель оправдывает средства.