Сюда же относятся смутные исторические воспоминания и географические связи значения этого понятия. То, что островная страна лежит у крайней границы «мира», о чём говорится во многих преданиях, указывает в действительности только на изначальный центр в изначальном и далёком времени (Urferneder Zeit). Для греков солнечной страной является Туле. Туле соотносится с Арьяна Вэджа, землёй на крайнем севере у арийцев–персов. Арьяна Вэджа — это «семя» арийско–иранской древней изначальной расы, в котором снова появляется представление о царе царей, носителе закона бога света. Арьяна Вэджа знала империю солнечного Йимы, золотой век. Но Гесиод вспоминает: «когда тот (золотой) век подошёл к концу, те божественные люди превратились в невидимых стражей людей». Так произошло, потому что «смыслом истории» является упадок: на месте золотого пришёл серебряный век — век «матери», после этого бронзовый век — век титанов, и в конце концов — железный «тёмный» век: Кали–Юга, время волка, сумерки богов. Почему?  Кажется, что многие мифы проводят связь между «падением» и наглой заносчивостью, т. е. прометейской узурпацией, мятежом титанов. Как снова вспоминает Гесиод: Зевс, олимпийский принцип, творит род героев, которые являются чем–то большим, чем титаны, и они снова могут добиться жизни, похожей на божественную. Они могут восстановить изначальную солнечную духовность, золотой век. Их символом является дорический арийский Геракл, союзник олимпийцев, враг титанов и великанов.

Учение о высшем центре и всемирном времени находится в самой тесной связи с учением о циклических законах и манифестациях. Без этой связи во многих мифах и легендах останутся непонятные фрагменты. «Это происходило однажды — это снова произойдёт», — так учит традиция. А также: «когда дхарма приходит в упадок и воцаряется грех, тогда являюсь Я сам. Для защиты добрых, для поражения творящих зло, для прочного восстановления дхармы Я рождаюсь из века в век». [48] Во всех традициях в различных более или менее законченных формах всегда можно найти учение о циклическом проявлении единственного принципа, который в промежуточные периоды сохраняется в скрытом состоянии. Вера в мессию, Страшный Суд, Царствие Небесное (Regnum)и т. д. — это всё только фрагментарное, искажённое необузданной религиозной силой воображения воспроизведение этого знания— знания, лежащего в основе также и тех смутных представлений о бессмертном государе, удалившемся в недоступное место, но который явится однажды к последней битве; «спящего» императора, который проснётся; раненого правителя, ожидающего того, кто исцелит его, чтобы повести империю к новому расцвету. Эти известные мотивы из сказаний об императоре отправляют нас далеко назад во времени. Древнеарийский миф о Калки–Аватаре уже воплощает те же значения в осмысленной связи с другими символами, про которые уже говорилось. Калки–Аватара «рождён» в Шамбале — это одно из наименований изначального северного центра. Учение передается ему Паршурамой, «бессмертным» носителем традиции божественных героев, истребителю мятежной, осквернившейся военной касты. Калки–Аватара сражается против «тёмного века», против предводителей демонов Кока и Викока, даже этимологически соответствующим Гогу и Магогу, против подземных, освободившимся в тёмном веке от власти пресвитера Иоанна силам, с которыми будут сражаться также и пробудившиеся гибеллинские императоры.

Сказание о Граале нужно приписывать этому комплексу идей и понимать как исторически, так и надысторически только на основании этого традиционного учения и этой в высшей степени традиционной символики. Кто полагает, что сказание о Граале по своему содержанию исчерпывается тем, что можно определить как только лишь христианскую легенду, как «языческий кельтский фольклор» или как поэтическое сочинение утончённого рыцарства, воспринимает только внешнюю, незначительную и несущественную часть этой литературы. Такой же дезориентирующей была бы любая попытка сделать сказание о Граале зависимым от какого–то особенного «народного духа» (Volksgeist). Мы можем пояснить наше мнение: Грааль — это нордическая мистерия. Тем не менее, в этом случае под «нордическим» нужно понимать нечто намного более глубокое и обширное, чем только лишь немецкое или даже индоевропейское, и обратиться к гиперборейской традиции как к изначальной традиции. Действительно, к этой традиции можно возвести все основные мотивы данного цикла.

Уже то указание «Персеваля ле Галлуа», что сочинение об истории Грааля было найдено на острове Аваллон, на «надгробном памятнике Артуру», является крайне важным в этом отношении. И не только это: другие тексты называют страну, в которую Иосиф Аримафейский обрёл Грааль, или в который жили некие таинственные предки Иосифа, «белым островом», isle blanche, а также островом Аваллон, Insula Avallonis. Это снова наименование северного изначального центра. Если Англия изображалась как своего рода «обетованная земля» Грааля и как местность, в которой преимущественно происходят приключения, связанные с Граалем, то многое ведёт к предположению, что речь при этом идёт в сущности о символической стране. Англия также называлась «Альбионом» и «белым островом»; её часть называлась Albania, а Аваллоном называлась местность Гластонбери. Видимо, древняя кельтско–британская мифология перенесла именно на Англию или на часть Англии определённые воспоминания и смыслы, которые по своей сути относятся к северному изначальному центру, к Туле, к солнечной стране — к истинной «стране» Грааля. Таким образом, получается, что империя Грааля в первую очередь связана с символической империей Артура, опустошённой империей, la terre gaste и королевством, властитель которого ранен, спит летаргическим сном или ослаблен. Скалистый остров, стеклянный остров, вращающийся остров, the Isle of the Tournance, окруженная водой страна, недоступное место, вершина горы, солнечный замок, пустынная гора и гора спасения (Монсальваче и Mons Salvationis), невидимый, неприступный замок, только для призванных, и даже для них достижимый только с опасностью для жизни, и т. д.: это основные сцены действия всех приключений героев Грааля; они не являются ничем иным, чем формами проявления символического местожительства царя мира. Воспоминание об изначальном центре возвращается: в одном тексте страна Грааля называется «Эдемом». Цикл о Лоэнгрине и Саксонская хроника Хальберштадта сообщают: «Артур сидит со своими рыцарями в Граале, который был тогда земным раем — т. е. изначальной страной, Urland — а теперь стал местом ‘греха’».

Грааль по своей сути является в рыцарской литературе сверхъестественным предметом, который обнаруживает следующие основные качества: он «питает» (дар жизни); он просветляет (духовное просветление); он делает непобедимым. Две вещи, которые прежде всего нужно здесь подчеркнуть в качестве его других аспектов, таковы.

Во–первых, Грааль — это небесный камень, который не только дарует королевский сан, как камень у Туата, взятый из Аваллона, но и обозначает властителя, который должен стать «пресвитером Иоанном» (согласно Титурелю).

Во–вторых, Грааль — это камень, выскочивший из короны Люцифера в миг его поражения (согласно Вартбургской войне). [49] Как таковой, Грааль символизирует власть, которую в данном случае потерял Люцифер, и в остальных текстах он также сохраняет черты mysterium tremendum. [50] Как необычайная власть, Грааль убивает, уничтожает или ослепляет рыцаря, подошедшему к нему слишком близко, не будучи призванным или достойным его. Этот аспект Грааля находится в связи с так называемым испытанием «опасным местом». Теперь за Круглым столом Артура кого–то не хватает. Пустует то место, которое полагается высшему главе Ордена. Кто занимает его, не будучи ожидаемым героем, того убивает молния или поглощает земля. Грааля можно добиться только борьбой: ermuoz erstriten werden, — говорит Вольфрам фон Эшенбах[51] .