Если понять всё в этой более конкретной форме, то мы увидим, конечно, различные проблемы, актуальность которых едва ли ускользнет от кого–то. Сюда же относится то, что то зрелище, которое всё более очевидно на нашей планете, очень сложно согласовать с идеей существования этого влиятельного «царя мира», если его влияния рассматривать в качестве положительных и полезных.

Ламы, должно быть, сказали Оссендовскому: «Царь мира появится в будущем, если для него настанет час вести всех хороших людей на борьбу против злых. Тем не менее, это время ещё не пришло. Самые злые представители человечества ещё не родились». Это повторение традиционной темы, известной также и в средневековой Европе.

Интересно, что ламы и властители земель в Тибете выражали очень похожий ход мысли по сравнению с Оссендовским, причём они ссылались на эзотерическое учение. Его более примитивный вид, переданный и вставленный в свои описания путешествий Оссендовским, заставляет сделать вывод, что здесь ни в коем случае речь не идёт о его собственной выдумке.

Roma,9 февраля 1973 г.

Так как благородный дух предшествует всем своим проявлениям и возвышается над ними, вопрос каждой конкретной аристократической формации предполагает углублённое познание сущности этого духа. Во всяком случае, следует уяснить, что речь идёт не о восстановлении только лишь политического класса, более или менее связанного с управляющим и законодательным организмом государства. Речь идёт, прежде всего, о связанном с определённым слоем престиже и примере, которые должны создавать атмосферу, кристаллизовывать вокруг себя высший образ жизни, будить особые формы чувств и вместе с тем задавать тон новому обществу. Поэтому можно думать о чём–то вроде ордена в мужском и аскетическом смысле: такие ордена были присущи гибеллинской, средневековой культуре.

Однако ещё лучше обратиться к древнеарийскому и индоарийскому обществу, где, как известно, элита не была организована никаким материальным способом, где её власть выводилась не из представительства какой–либо осязаемой силы или абстрактного принципа; она сохраняла свой ранг и задавала тон соответствующей культуре при помощи непосредственного, излучающего её сущность влияния. Современный мир знает много подделок элитизма, от которых нужно отказаться. Благородный дух является по своей сути антиинтеллектуалистичным. Его также не стоит путать с некоей авторитарной или диктаторской идеей.

Уже то обстоятельство, что сегодня можно говорить о «диктатуре пролетариата», указывает на необходимость более детального определения диктатуры и авторитарного мышления. Впрочем, феномен элитизма — т. е. власти меньшинства — уже пробовали представить как историческую судьбу. Вильфредо Парето говорил о «циркуляции элит», сменяющих друг друга, попеременно продвигающихся наверх при помощи более или менее одинаковой техники господства и пользующихся различными идеями, которые в данной связи являются скорее внушениями, т. е. рационально подготовленными центрами кристаллизации иррациональных внушающих сил. Элитизм является здесь чисто формальным понятием: определённый слой является элитой, если он захватил власть и ему удаётся осуществлять определённое внушение. Согласно нормальной точке зрения, это должно случаться только тогда, когда элита— это избранная группа (слово «элита» происходит от лат. eligo  — «избирать»), которой присуще превосходство, престиж и авторитет, неотделимые от определённых неизменных принципов, определённого образа жизни и определённой сути. Поэтому истинный благородный дух не может иметь ничего общего с господством на макиавеллистской или демагогической основе, что случалось при античных народных тираниях и власти народных трибунов.

Он не может также основываться на учении о «сверхчеловеке», если думать в этой связи только о бурно выросшем вождизме(Führertum), т. е. о власти, основанной только на чисто индивидуальных и природных талантах жестокого и устрашающего образа. Напротив, по своей сути истинный дух является «олимпийским» — мы говорили, что он проистекает из самого метафизического порядка. Основа благородного типа прежде всего духовная. Однако, как уже говорилось, смысл понятия «духовное» имеет мало общего с современным его пониманием: он связывается с врождённым чувством суверенитета, презрения к банальным, пошлым, приобретённым вещам, берущим своё начало из ловкости, хитрости, эрудиции и даже гениальности; презрению, которое приближается в какой–то мере к аскетическому, но, тем не менее, отличается от него полным отсутствием пафоса и враждебности. Можно было бы описать сущность истинно благородной природы в следующей форме: превосходство над жизнью, ставшее природой, расой. Это превосходство, которое, пожалуй, имеет в себе что–то аскетическое, тем не менее не создаёт в благородном типе никакого разлада: в качестве второй природы оно возвышается и спокойно проникает в низшую человеческую часть и остаётся во властном достоинстве, силе, линии, в спокойном и подчинённом виде души, речи и поведения. Таким образом, она создаёт человеческий тип, полный спокойствия и неприкосновенной внутренней силы, который является крайней противоположностью титаническому, прометейскому и теллурическому типу.

Grundlagen eines Ordens: Der Adelige Geist, 1942

На закате Римской империи необходимость в оберегании и защите духовных ценностей в политическом хаосе и моральном разложении того времени привела к появлению первых аскетических орденов.

Сегодня с появлением схожей ситуации — глубокого кризиса, охватившего современный мир — кажется подходящим создать нечто подобное, в связи с чем и был предложен «Орден Железного венца». Это название никак не связано с древней итальянской короной. Но оно было навеяно идеей могущества, определённого в духовных терминах, с отсылкой к металлу, лучшему символу силы, самообладания и непреклонности, каковыми и должны быть черты характера людей Ордена для защиты духа.

1. Люди Ордена должны, прежде всего, жить, лично свидетельствуя о ценностях чистого духа — понимаемого как трансцендентная реальность, стоящая выше всяких человеческих ценностей, превышающая всё натуралистическое, «социальное» и индивидуальное, — защищая и утверждая их в надлежащих формах.

2. Опустошённость, характеризующая современный мир, требует от людей Ордена выражения и отстаивания ценностей, далёких от более или менее исторически обусловленных институтов и форм. Люди Ордена осознают, что в нынешних условиях не существует политической или социальной системы легитимной природы, верной высшим принципам, и отчётливо держатся в стороне от всего этого. Они могут входить (и принимать на себя обязанности или функции) в такие институты, но единственно с целью действия, направляемого высшим побуждением — как прямого, так и косвенного. Кроме того, они держатся на известном расстоянии от всякой частной религиозной формы. С тех пор как нарастающее разложение и секуляризация этих форм становятся всё более очевидными, любое такое участие должно оправдываться познанием фундаментальных ценностей, свободных от какой–либо обусловленности.

3. Существенно то, что люди Ордена действуют на экзистенциальном уровне через своё присутствие, посредством абсолютной верности истине, непреклонности и строгости идеи, безразличия к любому внешнему признанию и материальной выгоде. Сознавая соответствие между внутренней и внешней человеческой формой, желательно, чтобы люди Ордена отбирались из тех, кто свободен от физических недостатков, и даже среди тех, кто что–то из себя представляет. Впрочем, зачастую это было правилом и в рыцарских орденах.

4. Естественной и бесспорной предпосылкой членства в Ордене является позиция, направленная против извращений, свойственных современному обществу. Это ведёт к клеймению позором всех форм демократии и эгалитаризма, которым должно противопоставить духовный в своей основе принцип власти и иерархии. Далее, нужно бороться с любым пролетарским и коллективистским «социальным» мифом. Существенным моментом является и презрение к так называемому «рабочему классу». Люди Ордена противостоят любой неверности и искушению, всякому стремлению к власти посредством низших сил и любому представлению о высоком социальном положении, выраженному в деньгах и благосостоянии. Долгом людей Ордена является утверждение превосходства героических, аристократических и традиционных духовных ценностей наперекор практическому материализму, легкомысленному имморализму и утилитаризму нашего времени. При любой возможности они отстаивают эти ценности, живут согласно им и противостоят всему, что противоречит им.