Делом никто всерьез не занимается. Деньги, вроде, все хотят зарабатывать — паблик рилэйшн, спонсоры, коммерческое вещание, то, се… Хотят, да не могут — те еще специалисты. У главного на планерках одна песня: глубже, девочки, глубже…

Бабы по углам хихикают: нам хоть глубже, хоть как; может, у самого проблемы?

— Так и живем, навоз жуем. Трепещем, чтоб не разогнали. Инда и тявкнем на вражину-управдома какого-нибудь. От них, от управдомов, все зло, да еще от стрелочников. Велено позитив гнать, так что давно никого не трогаем, починяем примусы… Ну, да, извини, насчет примусов — это для тебя, конечно, загадка. Вам, ясное дело, не до примусов. С криминалом боретесь — никак его, сердешного, не одолеете. Зарплата маленькая, а на джипах рассекаете!

— Нету у меня никакого джипа, — обиделся Сергей.

— Плохо работаешь, наверное. Никто под твою крышу не просится.

— Я не кровельщик. Я по другой линии.

— Хватать? Стрелять? Ты, вот, кстати, в людей стрелял? Всегда хотела узнать, что человек в таких случаях испытывает?

— Который стреляет, или в которого?.. — без выражения спросил Сергей.

— А в тебя что, стреляли? — Раиса живо обернулась к нему и осеклась. — Извини, я кажется лишнее болтаю…

Он усмехнулся.

— С преступностью — это да. То она нас, то мы от нее. А вообще работа, как работа, как в любой конторе, только матов побольше.

— С матами у нас тоже не дефицит. — сообщила журналистка.

Из-за поворота дороги выскочил облупленный «уазик» с мигалкой на крыше.

— Лучше поздно, чем никогда, — покачал головой Сергей.

«Уазик» со скрипом затормозил, из кабины вылез высокий чернявый парень в кожаной куртке антрацитового колера, замысловато простроченной вдоль и поперек.

— Здравствуйте. Вы Репин? Извините за опоздание. Гвоздя в колесо поймали, а запаску пришлось подкачивать. Логинов Николай, начальник розыска.

Сергей пожал протянутую руку.

— Ничего, мы тут пешочком по свежему воздуху. …Октябрьск врос в котловину между трех сопок. Именно про такие места в эпоху покорения всего на свете пели: «…только самолетом можно долететь». Вылететь, кстати, тоже, что Сергея основательно беспокоило.

О приближении человеческого селения напомнили остатки строений, то ли сараев, то ли времянок, черно проступивших сквозь прозрачные осенние заросли. Потом началось подобие улицы с пустоглазыми остовами брошенных, полуразвалившихся домов по обеим сторонам и утонувшими в грязи досками тротуара.

«Кладбищенская» дорога, как окрестил ее Сергей, снова ушла в подлесок, сбежала в неглубокую падь и вскарабкалась по другому ее склону на взгорок. У его подножия, словно стадо больных животных, грудились покосившиеся халупы. Оглядев сверху просевшие крыши и сиротливо курящиеся дымками голые огороды, Сергей присвистнул.

В ответ «кожаный» начальник угрозыска виновато пожал плечами, словно его рук делом было раскинувшееся впереди запустение.

— Просперити, — хмыкнула Раиса и достала сигарету.

На Сергея неожиданно навалилась дурнота, должно быть выветрились последние целебные пары. Нехорошим мороком потянуло вдруг из низины, в которую неотвратимо скатывался тряский «уазик», словно там, среди распадающегося жилья притаилось что-то злое. Пришлось напрячься, чтобы загнать внутрь высунувший змеиную головку страх.

Миновав мрачные бараки, поколесив между сгнивших заборов по заросшим травой полупроезжим улочкам, машина, наконец, достигла центра. Он состоял из кирпичных и деревянных двухэтажек, в которых гнездилась административная верхушка района, мозг и сердце обитаемого островка, затерянного в замшелой, таежной глухомани.

Судя по виду поселка, мозгу этому и сердцу требовалось неотложное медицинское вмешательство. Такой диагноз поставила Раиса, покидая автомобиль возле здания администрации. Она попрощалась, сообщив, что найти ее можно по телефону редакции районной газеты.

— Ну, а он у меня западет. Кровушку пить. — Логинов кивнул на гостя и назвал свой номер.

— Ладно, запомню, — Раиса изобразила рукой общий привет и зашагала к крыльцу.

«Уазик» прополз еще метров сто и вырулил на стоянку райотдела милиции.

Первым делом Сергей по случаю прибытия представился начальнику райотдела Онуфриеву, которому передал привет от Микиты, и сидящему здесь же за приставным столом мрачному майору Лапину, возглавлявшему бригаду УВД. Бригадир начал было ворчать по поводу опоздания, но Сергей заверил его, что справку о результатах проверки представит не позднее, чем завтра.

По этой части затруднений не предвиделось, ибо Октябрьский РОВД мало чем отличался от других своих «тмутараканских» собратьев, которыми изобиловала область, и все грехи здешних «пинкертонов» Сергей загодя знал наперечет.

Логинов неожиданно решил жилищную проблему: перехватил на пути в аэропорт улетающего в отпуск с семьей оперативника и отобрал у него ключи от квартиры.

Нравы здесь бытовали бесхитростные.

Оставалось позвонить в родное управление. Сквозь свист и треск связи Сергей различил голос Микиты. Судя по слышимости, телефонная линия по пути в областной центр несколько раз огибала земной шар.

— Добрался? — орал подполковник, но Репин едва мог различить его слова. — Ну и хорошо! Давай, работай! И чтоб без этого самого… Логинов тоже добрый гусь.

Теперь слушай внимательно. Тут одно дело начальник управления взял под личный контроль. В твоем Октябрьске за этот месяц трое пропали без вести и все при схожих обстоятельствах… Ага, косяком пошли… Что ты меня спрашиваешь, кто да что?!.. Посмотри розыскные дела, разберись. Я тебе об этом и толкую. Да закрути все как следует, чтоб искали, а то у них там тяжелая работа — рыбалка да охота!

Доложишь!

Повесив трубку, Сергей облегченно вздохнул и потребовал для изучения оперативное делопроизводство, чем вызвал легкую панику в рядах местных сыщиков. Впрочем, трепет инспектируемых отдавал показухой.

За окнами стало темнеть. Логинов, в чьем кабинете расположился Сергей, неторопливо взглянул на часы, поинтересовался:

— Какие планы на вечер? Отдыхать будешь с дороги, или как?

Сергей оторвался от бумаг, потянулся, сделал вид, что раздумывает:

— Предположим — или как. Что предлагаешь? В оперу, в кабак, а потом к цыганам?

— В ночной клуб, — усмехнулся Николай, — со стриптизом. Значит так, я сейчас там кое-что организую, и поедем на твою хату. Не возражаешь?

Сергей не возражал. К ночи опять достала его проклятая лихоманка, поколачивал озноб, и все трудней становилось скрывать пакостное свое состояние.

На постой его определили, как выяснилось, в двухкомнатную квартиру на втором этаже кирпичного дома со всеми городскими удобствами, включая теплый сортир и горячую воду.

Осмотревшись, Сергей присвистнул.

— Красиво живете.

— Кто как может, — отозвался Николай. — Сам такой хаты не имею. У хозяина баба в поселковой администрации работает.

Гости из управления в Окятбрьск наведывались не часто, но принимать их начальник розыска умел. Пока на газовой плите в чугунной сковородке «доходила» изюбрятина, коллеги пропустили по паре стопарей. Гладко пошла водочка под красную икру, маринованные грибочки, кабаний окорок и прочие вкусности из тайги и речки, впадающей в близкий отсюда океан. Не пришлось гостю пожалеть, что по дороге завернули к Логинову домой и отоварились таким могучим закусоном. В городе такая «поляну» операм не по заработку.

Общий язык они нашли легко. Николай по первости чуть осторожничал с приезжим, но тот напрямую заявил, что хоть и бардак у них в делах, «гнилую» справку стряпать он не собирается. Толку в тех справках. Кто их там, в управе, читает?!

Нормальный оказался мужик.

Перво-наперво определили общих знакомых, вспомнили, кого куда забросили лихая судьба и отдел кадров, посудачили о работе. (У нас ведь, Серега, как: с бабами — про службу, на службе про баб. Ладно, давай еще по чуть-чуть, пока свежина допреет).