Одна из придворных дам, Александра, схватила Аврору за руку и потянула её в сторону.

— Такая прекрасная игра! — воскликнула она. — Ты в прошлом часто видела такое?

— Не часто, — промолвила Аврора. — Мне не разрешали покидать мою башню часто, и отец никогда не приглашал актёров в замок. Они слишком много путешествуют, так что слишком трудно было действительно узнать, кем они являются на самом деле.

— И, конечно же, они были идеальными притворщиками, — промолвила Александра, — любой актёр, на которого стоило смотреть, — она улыбнулась.

— Может быть, тебе следует быть актрисой, Александра, — Финнеган появился за их спинами. — Такая внешность пропадает…

Александра наклонилась ближе к Авроре.

— Мы должны его игнорировать? — прошептала она. — Но, боюсь, больше всего на свете его разозлит именно молчание.

— Игнорировать меня? Зачем делать эту ужасную вещь? Конечно, принцесса для этого слишком добросердечна! А я так хочу её обожания…

— Боюсь, моё обожание тратится на Родрика, — сказала Аврора. — Тебе придётся полагаться на Александру, а она, кажется, не слишком благосклонна.

— Ты ранила меня, вы обе! — он прижал руку к сердцу, словно кто-то пырнул его только что шпагой. — Я оставлю вас, если вы так желаете, но знайте, что вы пытаете меня, когда говорите обо мне только у меня за спиной!

Александра присела, и Финнеган, поклонившись, удалился.

— Бешеный человек, — промолвила Александра. Она не критиковала его так, как это делала Айрис, едва-едва сдерживая омерзение. Она улыбалась, словно всё случившее исключительно позабавило её.

Аврора попыталась выглядеть как можно более невинно.

— Тебе не нравится?

— О, я его достаточно люблю, — протянула Александра. — Но ведь нельзя позволять ему думать так! Приносит куда больше удовольствия позволить ему считать, что мы его терпеть не можем. Это только злит его и заставляет стараться заслужить наше одобрение.

Аврора сомневалась в том, что Финнеган питал определённые иллюзии относительно того, насколько сильно Александра его любила.

— Я слышала, что он помолвлен с принцессой Изабеллой.

Александра махнула рукой.

— Сейчас, да, — сказала она, — но кто знает, как всё может случиться? — она вздохнула и внезапно сильнее схватила Аврору за локоть. — Наверное, так приятно получить всё, что тебе дали. Выйти замуж за Родрика и знать, что всё будет правильно! Ничто не может пойти не так!.. Ты рада завтрашнему дню?

— Конечно! — кивнула Аврора. — Только немного нервничаю от возбуждения.

— Не нервничай, — сказала Александра. — Всё предрешено, не так ли? Ты знаешь, как всё пройдёт. И это так романтично!..

— Да, очень романтично.

— Александра! — группа из трёх дам позвала её в другой конец комнаты. — Поиграй с нами в вист! Нам нужен ещё один человек для таблицы!

Александра взглянула на Аврору.

— Но принцесса…

— Иди, — сказала Аврора. — Я не против. К тому же, если ты будешь за столом играть в карты, где нельзя присесть, Финнеган не сможет с тобой поговорить. Идеально.

Александра улыбнулась.

— Если ты не против…

— Конечно! Заставь его завидовать!

Александра поднялась и заскользила по комнате. Аврора задержалась на месте, где они стояли, пытаясь отыскать Родрика или ещё хоть какое-то знакомое лицо. Принц был втянут в разговор, ещё и на другой стороне комнаты, с королём. Аврора не хотела прерывать его. Но прежде, чем она успела подыскать другой вариант, Финнеган вновь оказался рядом с нею.

— Вы не мечтаете сыграть в карты, принцесса?

— И упустить возможность поговорить с вами? Ваши слова для меня во время игры были слишком восхитительными!

— Игре и вправду чего-то не хватает! Я не мог приложить к ней руку…

— Возможно, это было бы не молчанием, — сказала Аврора. — Я слышала, что всё же должны быть какие-то слова, — она отвернулась, пытаясь сдержать раздражение. Он был так самоуверен и так самодоволен. И всё же, её разочаровывало то, что ей почти нравилось разговаривать с ним. Она никогда не встречала никого, кто раздражал бы её настолько, что сделал бы это своей целью — подколоть её.

— Нет, думаю, не хватало реализма, — протянул Финнеган. — Хотя, полагаю, тут ещё неуместные костюмы. Часто кажется, что придворные Алиссайнии были бы отличными актёрами, если бы сыграли сами.

— А ты?

— О, принцесса, — усмехнулся он. — Это же почти моё предназначение!

Когда она была полностью готова утром следующего дня, каждая мышца Авроры буквально кричала ей раз за разом: беги.

«Я могла бы сделать это», — думала она, когда Бетси тянула за талию и расправляла юбки. Она могла бы бежать. Тристан предложил ей выход. Она могла оставить замок позади, спрятаться в таверне и никогда не беспокоиться о судьбе или обязанностях, или же об истинной любви. Пока её не поймают, по крайней мере. Пока повстанцы не уничтожат всех в замке. Пока люди короля не начнут отбиваться и целое королевство не погрузится в гражданскую войну. Её желудок сжался, и она плотнее сжала губы, чтобы сдержать волну тошноты, что хлынула на неё. Она не могла уйти, риск был слишком велик.

Родрик ждал в большой комнате, пустой — только с одним столом и зеркалами вдоль стен. Он покраснел, когда увидел её, и его рука дёрнулась к уху.

— Принцесса, — промолвил он. Она кивнула ему и почти присела в реверансе, и он поклонился в ответ. — Ты прекрасно выглядишь! — он был прекрасным человеком, как повторяла она себе. Но она не любила его, и каждый удар её сердца твердил ей, что это было неправильно, не так, всё не так.

Королева дала ей старомодное платье с длинными, плавными рукавами и слишком тугой шнуровкой на талии. Это было чем-то из сна, картина жизни того, как всё было «в старину». Распущенные волосы локонами спадали на её плечи. Она убрала один со своего лица и опустила голову.

— Спасибо.

— Я принёс тебе кое-что. Подарок. Для нашей свадьбы, — он вытащил ожерелье из кармана и протянул его. Закрученная цепь алмазов опускалась к звезде, блистящей на свету. Это выглядело так, словно драгоценный камень вытащили из древнего великолепного клада. Естественно, реликвия. Что бы ещё королева приказала ему передать ей?

— Тебе нравится?

— Да, — сказала она, всё ещё пытаясь говорить вежливо. — Оно великолепно. Но я не могу принять его.

— Ерунда! — королева ворвалась в комнату. Её волосы были сложены на голове в гору сложных вихрей, украшенных мелкими блёстками, которые, может быть, тоже были алмазными. — Тебе подойдёт.

— Ты позволишь? — спросил Родрик. Аврора кивнула. С нежностью он поднял её волосы. Несколько прядей вновь упало на шею. Он обвил ожерелье вокруг её шеи и долго возился с застёжкой. Шёпот, казалось, касался её кожи. Цепь была тяжёлой и холодной, тянула её и давила и так затянутую грудь. Когда Родрик наконец-то отпустил волосы, они защекотали кожу.

— Позволь мне взглянуть на тебя, — сказала королева. Она схватила руки Авроры и держала их в своих, чтобы тщательно исследовать каждую складочку и завиток. Она подняла руки выше, так что Аврора вынуждена была подняться на цыпочки, словно танцующая кукла. — Отлично! Люди тебя полюбят, — она всё ещё держала Аврору за руки, словно пытаясь выжать всю красоту до последней капли, и Аврора лишь поморщилась. — Улыбайся, моя дорогая, и всё будет хорошо, — угроза пряталась в её словах.

Королева отпустила её руки, и Аврора наконец-то смогла стать на пол нормально.

— Родрик, ты помнишь речь, что я тебе дала?

Принц кивнул, но кожа его побледнела.

— Хорошо, — королева выглядела так ровно и гладко, как и всегда, но напряжение чувствовалось в её чертах, когда она отвернулась. — У меня ещё несколько дел, которые я должна выполнить. Стража придёт за вами, когда всё будет готово, — она ушла, не сказав ни слова и оставив Родрика и Аврору наедине.

Аврора провела кончиками пальцев по драгоценному ожерелью, скользя по камням. Каждый нерв был на пределе, дыхание, казалось, застыло в лёгких. Но, по крайней мере, церемония пройдёт на улице, подальше от этих суровых стен. Родрик переминался с ноги на ногу, его рот беззвучно двигался, повторяя речь, губы повторяли одни и те же слова, и Аврора чувствовала головокружение, наблюдая за ним. Её ноги собирались бежать. Она сжимала юбки в кулаках, чтобы унять дрожь, заставляя себя вновь отгонять слёзы.