Оуэн рассердился, узнав о том, что Кухулин собрался в путь, да еще и берет с собой меня, позабыв о нем. Кипя от ярости, он обратился прямо к Конору, но тот попросил его не тратить королевское время понапрасну. Оуэн не стал настаивать и удовлетворился тем, что сообщил мне все, что он думает о Скиате, ее острове и обо всем том, что мы, возможно, встретим в пути. К тому моменту, когда мы с Кухулином покидали Имейн Мачу, я превратился, благодаря усилиям Оуэна, пожалуй, в самого информированного возницу в мире.
К утру мы добрались до вершины скалы. Жаркие лучи солнца уже подсушили росистую траву и согревали мне спину. Внизу волны лениво накатывались на берег, разбиваясь о скалы клочьями белой пены, летевшими вверх, прямо к нашим ногам. На расстоянии полета стрелы над морем возвышался темный остров Скиаты, напоминавший по форме гигантский башмак, к заднику которого мы сейчас и приближались. В верхней его точке располагалась огромная каменная крепость, господствующая над океанскими просторами, защищенная с трех сторон морем. Попасть в нее можно было только со стороны холма, на который мы сейчас смотрели. Подкрасться к ней незаметно было совершенно невозможно, так же, как и атаковать ее, если только нападающие не могли летать или же готовы были идти на любые потери. Местные жители говорили (а Оуэн, узнав, что я сюда еду, бесконечно это повторял), что крепость Скиаты была последним укреплением фоморианцев в Ирландии, прежде чем их в конце концов не сбросили в воду после битвы у Мойтиры, когда из-за моря вернулся великий бог Луг и привел народ Туата Де Дананн к победе.
Это был тот самый Луг, с которым у Дектеры состоялось свидание в день ее свадьбы, впрочем, возможно, его и не было — в зависимости от вашего мнения по этому поводу. Туата были его подданными, как и воинственные нимфы, и прочий подобный им народец. Что касается фомор, то, похоже, они относились к отвратительного вида земноводным демонам, напоминающим помесь осьминога и минотавра, причем у них полностью отсутствовало понятие о личной гигиене. Кстати, мне однажды довелось служить под началом центуриона, происходившего, как он утверждал, из этого племени.
Однако если фоморы действительно владели островом Скиаты, то, как мне казалось, они могли покинуть его лишь по своей воле или же в результате предательства, или применения магии, поскольку в других случаях нападение на остров не могло оказаться успешным. Я уж точно не последовал бы за королем, отдавшим приказ своим воинам взять подобное укрепление, даже если бы там засели фоморы. Умереть со славой — это одно, но умереть бессмысленно — это совсем другое. А ведь атака острова Скиаты была бы ничем иным, как самоубийством с применением шумовых эффектов.
Пока мы с Кухулином стояли на краю скалы, изучая остров, позади нас раздались звуки чьих-то шагов. Мы повернулись и увидели, что к нам приближается высокий рыжеволосый юноша, вооруженный боевым клинком, причем выглядел он как человек, способный им орудовать. Моя рука уже легла на рукоять меча, но тут я ощутил, что Кухулин прикоснулся к ней, останавливая меня. Он подошел к незнакомцу и приветствовал его.
— Я Кухулин, а моего товарища зовут Лири. Мы прибыли, чтобы поучиться у Скиаты.
Рыжий так же поприветствовал нас, окидывая оценивающим взглядом.
— Я — Фердия из Ленстера, ученик Скиаты, — представился он.
На его лице появилась вежливая улыбка, и он дружелюбно кивнул нам, прежде чем прошел мимо и остановился у конца моста.
Канал между островом и материком был шириной примерно в половину броска копья. Единственным средством его пересечения служил старый и узкий мост из канатов и деревянных планок. Оценивая его, я бы сказал, что видел и более искусные сооружения, выходившие из рук старушки, орудовавшей вязальным крючком.
— Достаточно ли он крепкий? — спросил я. Фердия ухмыльнулся.
— О да, — произнес он. — Он не сломается. Проблема не в этом.
— Разве? — Мне мост казался именно нешуточной проблемой.
Фердия показал жестом на мост.
— Смотри.
Я стал наблюдать. Он оказался прав. Мост постоянно менял свое положение. В какой-то момент он мог сохранять устойчивость, но затем начинал резко раскачиваться под порывами ветра, дувшего с моря. Похоже было, что близкое расположение группы высоких утесов усиливало ветровой поток, — так узкий канал, в отличие от широкого, ускоряет движение воды. Мост испытывал волнообразные вибрации подобно руке пьяного танцора, подаваясь то в стороны, то снова вниз. Я пригляделся, пытаясь найти закономерность в этих беспорядочных рывках, но через несколько минут мне стало ясно, что ее не существует, а движения моста абсолютно хаотичны, что создавало опасность для идущего по нему.
На другой стороне я заметил нескольких парней и услышал звуки, недвусмысленно свидетельствующие о том, что над нами насмехаются. Фердия улыбнулся и небрежно махнул в их сторону рукой.
— Это тоже ученики Скиаты, — сообщил он. — Мы всегда приходим посмотреть, когда кто-то идет по мосту.
— Значит, вам здесь больше нечем заняться, — сделал я вывод.
Фердия изумленно фыркнул.
— О, у нас тут множество занятий! Но мы бросаем все, когда кто-либо ступает на мост. Это превосходное азартное зрелище! Если бы я оказался сейчас на острове, то был бы с ними. Он сложил ладони вместе и крикнул:
— Кормак Малочлен! Хочешь посмотреть, как это делает мужчина?
— Фердия! А я-то подумал, что к нам в гости пожаловала девица! Что, удалось где-то научиться летать?
— Как птица. Оставайся и увидишь, как это делается!
— Когда ты полетишь вниз — это будет то еще зрелище! Такое мы просто не имеем права пропустить!
— Когда я окажусь на той стороне, боюсь, тебе самому срочно понадобятся крылья! — с небрежным видом прорычал Фердия сквозь порывы ветра.
Я не мог понять, была ли это просто бравада или же он действительно не боялся. Мне все это вовсе не казалось смешным.
— Интересно, сколько людей поплатились жизнью, пытаясь перебраться на остров, — пробормотал я и тут же выругал себя.
Если это так опасно, я не могу позволить Кухулину идти в одиночку.
— А кто-то падал с моста? — спросил Кухулин.
Фердия сообщил нам все, что ему было известно. Конечно же, сам процесс перехода представлял собой для наблюдателя захватывающее зрелище. За последние три месяца — с тех пор, как он прибыл на остров, — никто не погиб, но некоторые были близки к этому. Кроме того, существовало множество историй, относящихся к прошлым временам, повествующих о неосторожности, несерьезности или полной глупости тех, кто предпринимал попытки перейти на остров без должного уважения к мосту, и отравлялся в воду. Я лег на живот и выглянул за неровный край обрыва. Прямо под нами из бурлящего зеленого моря торчали скалы, как черные клыки. При удачном падении мимо скалы и при условии, что вы — хороший пловец и волны не слишком велики, шансы выбраться были, но я не поставил бы на это даже собственной койки.
— Эй! Фердия! Бычок ты наш племенной! Сомневаюсь, что твои ноги способны выдержать такое!
Фердия помахал рукой в ответ, довольно вымученно улыбаясь, и, взглянув на мост, глубоко вздохнул, не спеша, впрочем, ступать на него. Мне даже немного полегчало, поскольку я понял, что не у меня одного душа уходит в пятки.
— Он, судя по всему, все хорошо продумал и намеревается перемахнуть к нам одним прыжком! — раздалось с той стороны.
Прибыли еще несколько юношей, начавших демонстративно швырять в нашу сторону камни. До нас доносились их крики.
— Он еще не свалился? Давайте забросаем его камнями, когда он окажется на полпути!
— Они ведь этого не сделают? — спросил я.
Фердия пожал плечами.
— Они прекрасно знают, насколько труден переход, так что вряд ли будут мешать нам. Во всяком случае, я надеюсь, что не будут.
Наступил момент, когда мы уже не могли больше успокаивать себя тем, что наша нерешительность — это всего лишь тщательная подготовка, тем более что с острова стали уже доноситься насмешки, выкрикиваемые хором. Я собирался предложить Фердии возглавить наше шествие по мосту на том основании, что у него есть опыт, и он может продемонстрировать нам правильную технику перехода. Пытаясь заставить себя вступить на мост, я сохранял напускное спокойствие, внутренне испытывая панику, и тут меня обошел Кухулин. Я не был уверен, что смогу его остановить, так что не стал и пытаться.
