«Тигры» завозились, перезаряжая ружья и проверяя патронные сумки.

— Хотел бы я знать, где чертов обоз с боеприпасами? — озадаченно пробормотал худощавый ирландец, обнаруживший, что его патронная сумка почти пуста.

Солдаты стали тихонько переговариваться, делясь боеприпасами.

— У тебя много зарядов осталось? — спросил Маленькая Птица, демонстрируя мне свою полупустую сумку.

Отерев порох с губ тыльной стороной ладони, я отсыпал товарищу две горсти патронов.

— Береги боеприпасы, — сказал я. — Кто знает, когда обоз подойдет!

Маленькая Птица ухмыльнулся, многозначительно похлопывая по томагавку.

Акерс одобрительно кивнул.

— Вот это правильный настрой, сынок! — сказал он, подкручивая свои роскошные усищи — Угостим их сталью, а не свинцом!

Внизу под холмом вновь завыли трубы и загремели барабаны. Синее море мундиров, увенчанное серебристой пеной штыков, колыхнулось и выплеснулось из-под резных древесных крон. В тот же миг весело загремели пушки, и ядра запрыгали по полю как живые.

Не обращая внимания на канонаду, янки двинулись вперед, оставляя на земле убитых и корчащихся раненных.

— Ждите, когда они доберутся до мертвецов, — напомнил Акерс, проверяя большим пальцем остроту своего Боуи. — Чую, скоро янки дадут нам просраться!

Маленькая Птица привстал с земли, вытягивая шею, и вглядываясь в наступающие порядки противника.

— Гляди туда! — он мотнул головой, указывая на офицера, который восседал позади наступающей колонны на прекрасном гнедом жеребце.

Вокруг офицера толпились адъютанты и вестовые, а сам он время от времени подносил к глазам бинокль, осматривая наши позиции, и отдавал какие-то распоряжения.

— Слишком далеко! — я покачал головой. — Был бы он поближе!

Маленькая Птица протянул мне трофейное ружье.

— А ты попробуй! — его лицо расплылось в хитрющей улыбке. — Я-то знаю, что ты можешь!

Винтовка была неизвестной мне модели, и написано у нее на прикладе было что-то не по английски. Маленькая Птица уже успел любовно украсить ее нитками разноцветных бус и орлиным пером, выкрашенным в красный цвет.

— Почему бы и нет? — я пожал плечами, принимая оружие. — Хуже все равно не будет.

Достав из сумки патрон, я откусил верхушку, выбросил пулю и засыпал порох в дуло. Потом достал еще один патрон, заправил в ружье еще порцию пороха, и лишь потом затолкал пулю и утрамбовал ее шомполом.

— Ты что делаешь? — сержант Акерс вопросительно вскинул брови. — Смотри, рванет, без носа останешься!

— С чего бы это вдруг? — осклабился Маленькая Птица. — Мы так уже много раз делали!

Вытащив из-за пазухи связку оберегов, я обернул ее вокруг приклада винтовки и поднял ее к плечу.

Акерс только хмыкнул и постучал себя по лбу, закатывая глаза.

— Вы только поглядите на этого дурня, — сказал он. — Возомнил, наверно, что он Даниэль Бун!

«Тигры» с интересом подались вперед.

— Все равно промажет, — хмыкнул тощий немец, с двумя пистолетами за поясом. — Ставлю доллар!

Кто-то бросил на землю шляпу, которая с неимоверной быстротой наполнилась монетами и мятыми купюрами.

— Давай, сынок, не томи! — пожилой «тигр» с татуированными пальцами склонился над шляпой. — Поставлю на тебя пятерку!

Я тихонько выдохнул, упираясь локтями поудобнее в мягкую пахучую землю, а Маленькая Птица подбросил рядом со мной в воздух горсть сухой травы. Былинки лениво поплыли прочь, поблескивая на солнце.

Коснувшись пальцами оберегов, я осторожно потянул за курок. Приклад больно ударил в плечо, а весь обзор затянуло облаком порохового дыма.

— Попал? — Маленькая Птица вскочил на ноги, и вытянул шею.

— Ложись, дурень! — рявкнул Акерс. — В тебя самого только слепой не попадет!

Я глядел на всадника, не отрывая глаз. Сначала он замер в седле, словно к чему-то прислушиваясь, затем вскинул левую руку к лицу, посмотрел на нее, потом покачнулся и замертво рухнул с лошади.

Одна его нога застряла в стремени, а испуганный конь рванулся в сторону.

Адъютанты не растерялись, они мигом схватили скакуна под уздцы, высвободили офицера и быстро потащили его под прикрытие леса.

«Тигры» взвыли от восторга!

— Золотое ружье наше! — Маленькая Птица издал торжествующий боевой клич и хлопнул меня по плечу.

— Думаешь, это был генерал? — усмехнулся я.

— А кто же еще! — удивился Маленькая Птица. — Ты же видел, какая у него блестящая шпага и эполеты!

— Отличный выстрел, сынок! — сержант Акерс одобрительно кивнул, запуская руку в шляпу со ставками. — Я доложу о нем начальству!

Барабанная дробь отдавалась у меня в груди, а волна синих мундиров уже достигла середины холма. «Тигры» прекратили переговариваться, и настороженно прильнули к прикладам своих ружей.

— Стрелять без команды! — напомнил Акерс, пристраиваясь рядом со мной на земле. — Вы только поглядите, какое замечательное зрелище!

Федералы наступали безукоризненно ровным строем, который постоянно ровняли пятящиеся спиной сержанты, с обнаженными саблями.

На солнце сверкали начищенные пуговицы и примкнутые штыки, ветер лениво шевелил тяжелые расшитые полотнища флагов, а длинные лакированные барабаны рассыпались бодрой дробью.

На этот раз среди наступающих не было мальчишек и школьных учителей. Лица солдат были суровыми, а глаза злыми. На нас двигалась настоящая стена злых глаз!

У меня даже мурашки побежали по спине! Эти воины, несомненно, были ветеранами! Многие из них, вероятно, прошли и мексиканскую войну, и бесчисленные индейские войны. С этим противником будет не стыдно сразиться! Эти солдаты точно не побегут!

Маленькая Птица привстал на одно колено, поднял винтовку и выстрелил. Пуля попала здоровенному янки прямо в шею, однако тот продолжал шагать как ни в чем ни бывало.

— Огонь, черт вас дери! — закричал сержант Акерс. — Вы что, заснули!?

«Тигры», очарованные зрелищем наступающего противника, тут же пришли в себя. Грохот сотен мушкетов слился в один низкий утробный рев. Янки на миг остановились, словно наткнувшись на невидимую стену. Их лица стали белее мела, а глаза выпучились, вылезая из орбит.

Сержанты, не обращая никакого внимания на свистящие вокруг них пули, расхаживали перед строем, следя за порядком.

— Держать строй! — вопил пожилой сержант, с которого пулей сбило фуражку. — Держать строй!

В сплошной линии синих мундиров образовались огромные бреши. Трупы лежали повсюду, а те солдаты, что остались на ногах, были с ног до головы забрызганы кровью.

Барабаны янки замолкли и во внезапно воцарившейся тишине загудели трубы.

— Огонь! — закричали офицеры.

— Огонь! — вторили им сержанты.

Уцелевшие федералы подняли свои ружья. Передний ряд опустился на колено, а второй ряд сделал шаг вперед, целясь поверх голов товарищей.

Залп сотен мушкетов хлестнул, словно бичом. Казалось, что сам воздух ожил, и зашевелился вокруг нас!

Закричали, падая на землю раненные «тигры», мертвые падали молча.

Недолго думая, мы ответили залпом. Теперь пришел черед янки, согнуться под свинцовым ливнем!

Казалось невероятным, но здоровяк, которому Маленькая Птица попал в шею, был все еще жив! Он решительно поднял винтовку, тщательно прицелился в моего друга и выстрелил. Пуля чиркнула Маленькую Птицу по щеке, однако тот даже не моргнул! Перезарядив мушкет, он хладнокровно прицелился и выстрелил в ответ.

Янки покачнулся, и его синий мундир почернел на груди от крови.

Не обращая внимания на рану, здоровяк сунул руку в патронную сумку и принялся перезаряжать ружье.

Пуля сержанта Акерса ударила его прямо в лоб. Голова янки дернулась назад, но и это не смогло опрокинуть гиганта. Обливаясь кровью, он продолжал стоять, сжимая в руке патрон, который так и не успел донести до рта, и наполовину вытащенный шомпол.

Пули жужжали вокруг нас, как свинцовые пчелы, в поисках кровавого нектара. Поле боя опять затянуло пороховым дымом, и нам приходилось раз за разом палить наугад.