Мотив вопросов и ответов популярен не только в грузинской народной прозе, он распространен по всему миру. Ученые полагают, что он проник в народный эпос в эпоху раннего средневековья. Исследователь мотива В. Андерсон зафиксировал 428 устных и 167 литературных вариантов мудрых ответов на различных языках{26}. По его мнению, в основе их лежит литературный источник, сложившийся в одном из еврейских племен на Ближнем Востоке (возможно, и в Египте). Гипотеза эта не лишена достоверности, поскольку мудрые ответы нередко связывались с царями и особенно с иудейским царем Соломоном. Однако одного этого недостаточно для решения проблемы генезиса мотива. Широко распространенные мотивы подчас встречаются и у народов, которые не могли их заимствовать литературным путем.
Начиная с IX в. мотив вопросов и ответов появляется в литературных произведениях, к примеру, в сочинениях арабского историка Ибн-Абдул-Саками. Предположение В. Андерсона о том, что мотив распространился через эти произведения, кажется нам неубедительным. Думается, он был известен народам много раньше.
В исследовании М. Чиковани упоминается вошедшая в произведение итальянского новеллиста Франко Сакетти версия интересующего нас мотива, источником которой исследователь, не без оснований, считает народный мотив.
То, что мотив вопросов и ответов раньше возник в народном творчестве и уже потом проник в литературу, подтверждается и другими свидетельствами. Известная английская баллада о короле Джоне и Кентерберийском аббате, дошедшая до нас в четырех редакциях и относимая исследователями к периоду между 1670-1686 гг., т. е. к 70-м годам XVII в., когда запись грузинской народной редакции уже хранилась в Неаполе, зафиксировала своеобразный вариант мотива.
Можно и дальше продолжать перечень параллелей. В свое время мы высказывали мысль о своеобразном распространении и специфических признаках грузинской народной новеллы{27}.
Живые, остроумные диалоги, лаконизм всегда были и продолжают быть свойственными грузинской народной новелле. Сейчас мы можем утверждать, что грузинская редакция народного мотива была выработана параллельно с восточной и западной редакциями, и обе последние сыграли определенную роль в ее становлении.
Ранние записи грузинских сказок убеждают нас в том, что в репертуаре народной словесности наряду с волшебными сказками были и новеллы, и народ хранил их так же бережно, как и произведения других фольклорных жанров.
К массовым записям фольклорного новеллистического жанра в Грузии обратились в первой половине XIX в. Особо следует отметить собирательную деятельность Григола и Теймураза Багратионов. В их антологиях и коллекциях встречается множество новелл, шуток, острот, собранных непосредственно среди народа.
Со второй половины XIX века параллельно с записями начинается публикация образцов грузинской народной новеллы. Велика роль и заслуга в организации этого дела выдающихся грузинских писателей-классиков Ильи Чавчавадзе и Акакия Церетели. Они были душой собирания и публикации грузинского народного творчества. Рядом с ними неутомимо трудились Я. Гогебашвили, Р. Эристави, Ал. Казбеги, Важа Пшавела, Ал. Хаханашвили, П. Умикашвили, М. Джанашвили, Т. Разикашвили, А. Цагарели, Д. Хизанашвили, В. Нижарадзе (Вольный Сван) и другие. Собирание и публикация фольклора приобрели широкий размах.
Особенно систематический и научный характер получила деятельность по собиранию и систематизации фольклора после установления Советской власти в Грузии. Хранение его образцов стало в нашей стране предметом заботы государства.
Наряду со специалистами в дело массовых записей и публикации включились писатели, учителя, студенты, учащиеся и другие любители народного творчества.
Значительные коллекции сюжетов грузинской народной новеллы опубликованы в грузинских дореволюционных журналах и газетах «Дроэба» («Время»), «Иверия», «Театри», «Квали» («Борозда»), «Могзаури» («Путешественник»), «Моамбе» («Вестник»), «Сакартвело» («Грузия»), «Цнобис пурцели» («Листок ведомостей»), «Джеджили» («Нива»), «Акакис кребули» («Сборник Акакия») и отдельных сборниках, из которых наибольшего внимания заслуживают запись Ал. Хаханашвили исторического сказания в новеллистическом стиле «Взятие Бахтриони», записанные Ив. Букураули «Тушинские сказания об Ираклии II», включенные в труд Д. Джанашвили сказания-предания XVIII в. о грузинских женщинах-героинях (Майя Цхнетели, Тина Цавкисели, Тамара Вашлованели), легенды, собранные в Шорапанском уезде Т. Хускивадзе, записанные Вольным Сваном легенды и сказки, новеллистические легенды и предания о царице Тамаре, Давиде Строителе, сказания о Соломоне Мудром, записанные Н. Магалдадзе, М. Ростомашвили и др.; «История Ивана Квацихели», записанная Гебелем; «Два кинто и сотворение человека», фабльо и новеллы, в разное время опубликованные в «Сборнике Акакия»: «Хлебное зерно», «О птицах», «Вдова и черт» «Бубенщик», «Анекдоты», «Три брата Блиадзе», «Кучиа», «Старик и купец», «Окруа», «Гадалка», «Хвастунишка», «Про купца»; «Проклятая жена», «Добрый друг», «Крестьянин и бог», «Крестьянин и архангелы» записанные М. Ростомашвили, «Брат и сестра» – 3. Окруашвили, «Сказание о Кахети» – Пшавлишвили, «Лжец» – Н. Кавтарадзе, «Людоед», «Гибель правды и совести», «Как татарин покорил Стамбул» – К. Гварамадзе, «Отчего у голубей лапки красные?», «Притча» – А. Мачабели «Два плешивых лгуна», «Пастух Бичиа» – С. Мерквиладзе, «Крепость Горгасала» – Д. Нахуцришвили, «Храбрец Алавидзе» – Д. Авалиани, «Как ленивца исправили» – Н. Енукидзе, «Откуда появилась иволга» – С. Датешидзе, аналогичные «Ростомела», «Делаешь дело – думай, каково выйдет», «Вороний храм» – М. Джанашвили, «Царь и визири» – П. Мирианашвили, «Пять кукурузных хлебцев» – М. Демуриа и др.
Особая заслуга в собирании и публикации грузинской народной новеллы принадлежит Т. Разикашвили, посвятившему народному творчеству всю свою жизнь. Его записи рассеяны по многим грузинским журналам и газетам 90-х гг. XIX и первых двух десятилетий XX вв. Назовем часть образцов из коллекции Т. Разикашвили: «Сказание о восточном и западном царях» (опубликовано в 1891 г.), «Сирота и плешивый лгун», «Три брата и плешивый лгун», «Про мужа с женой», «Мешок ваты», «Про умного и глупого братьев», «Как девушка не пошла за царевича, пока он не научился ремеслу», «Комбле», «Про лентяя», «Кобре», «Игривые поросята», «Полторы горсти», «Про полцыпленка», «Хлеб да сев-пахота», «Про кирбалельца и зертельца» и др. Впоследствии Т. Разикашвили включил эти новеллы в сборник «Грузинские народные сказки» (первое издание в 1909 г., второе – 1951-1952 гг.).
Т. Разикашвили не отделял новелл от сказок и других жанров народного прозаического эпоса. Большая часть его материалов печаталась в изданиях, предназначенных для юношества.
Известны и другие планомерные и целенаправленные публикации новелл конца прошлого и начала нынешнего века. Четыре новеллы – «Мачеха и три дочки», «Крестьянин и змея», «Два брата», «Два вора» – вошли в известный сборник Л. Агниашвили (1890 г.). Три образца – «Ростомела», «Сесиа и Иванэ», «Ни о чем» – представлены в брошюре К. Оцханели (К. Таварткиладзе) (1885 г.). Богатая коллекция народных новелл была опубликована в сборниках Грузинского исторического и этнографического общества «Древняя Грузия», выходивших под редакцией Е. Такайшвили (1911-1915 гг.). Из напечатанных в них образцов наибольший интерес представляют «Охоте нужно учиться с детства» и «Купец», записанные К. Каландадзе; «Хитрая старуха и мальчик», «Дочь купца» – С. Гачечиладзе, «Ошпаренный поп», «Черт и бог» – Вакирели Кали. Из публикаций «Древней Грузии» значительны ингилойские материалы. Тексты в основном – диалектологические записи, но они имеют неоценимое значение и для фольклористики. Из пятнадцати опубликованных сюжетов – восемь новелл, мотивы которых засвидетельствованы как в Саингило, так и по всей Картл-Кахети, – «Кот и лев», «Знахарь Локман», «Мачеха и дочка», «На каких языках умеешь говорить», «Властитель зверей», «Жена Тораги», «Кахети», «Цветочный куст между двух могил».
