альпинистской стене, по другой стороне которой стекала огненная лава. Команда из трёх человек

проверяла оснастку триремы на озере. Некоторые жители лагеря нашли причины побыть

снаружи, просто чтобы поглазеть на меня. Один юноша у костра полировал свой щит, наблюдая

за мной в отражении его блестящей поверхности. Другой парень глядел в мою сторону, соединяя

куски колючей проволоки возле домика Ареса. Судя по его неловкой походке, я сделал вывод,

что это и есть тот самый Шерман Янг, которому недавно заехали в пах.

Когда я проходил мимо домика Гермеса, две девчонки у нас за спинами начали хихикать и

перешептываться. Обычно такого рода внимание меня не беспокоило. Понятно, что всех тянуло

ко мне как магнитом. Но сейчас моё лицо горело. Я, главный мужской образец для подражания,

превратился в неуклюжего и неопытного мальчишку! Мне хотелось накричать на небеса из-за

такой несправедливости, но это было бы суперпостыдно.

Наш путь лежал через клубничные поля. Вверху, на Холме Полукровок, на самой нижней ветке

толстой сосны блестело Золотое Руно. Струи дыма поднимались от головы Пелея, дракона-

охранника, свернувшегося клубком у основания ствола. Рядом с деревом, Афина Парфенос

выглядела разгневанно в алых лучах заката. Ну, или она просто была рада меня видеть. (Афина

никак не могла забыть нашу маленькую размолвку времен Троянской Войны)

На полпути вниз по склону холма, я заметил пещеру Оракула, вход в которую был завешен

плотными бордовыми шторами. Факелы по обеим сторонам оставались незажжёнными – обычно

это являлось признаком того, что моей пророчицы, Рэйчел Дэр, не было на месте. Я не знал,

стоило ли мне испытывать разочарование или облегчение. Рэйчел была молодой и мудрой леди,

даже когда не передавала пророчества. Я надеялся на её советы по поводу моих проблем. С

другой стороны, с тех пор как её пророческий дар неожиданно перестал работать (что, как я

полагаю, отчасти случилось по моей вине), я не был уверен в том, что мисс Дэр захочет меня

увидеть. Она могла ожидать объяснений от своего Главного Босса, но, хотя я и придумал науку

снисходительного обращения с дамами и отлично освоил её на практике, у меня не было ответов

для Рэйчел.

Сон о пылающем автобусе преследовал меня: женщина с роскошной короной убеждала найти

врата, уродливый мужчина в фиолетовом угрожал сжечь Оракула. Что ж.... пещера была прямо

тут. Я понятия не имел, почему женщина в короне не могла её найти или почему уродливый

мужчина так настойчиво хотел спалить эти "врата", которые являлись обычными пурпурными

шторами.

Если, конечно, сон не был о чем-то другом, помимо Дельфийского Оракула.

Я потер свои пульсирующие виски. Я всё ещё тянулся к воспоминаниям, которых там не было,

пытаясь нырнуть в обширное озеро познаний, только чтобы узнать о том, что оно превратилось в

детский бассейн. Просто невозможно сделать что-то действительно полезное с детским

бассейном вместо мозгов.

На крыльце Большого Дома нас ждал темноволосый молодой человек. Он носил чёрные

выцветшие брюки, футболку с логотипом группы Ramones (бонусное очко за музыкальный вкус)

и черную кожаную куртку. На его боку висел меч из стигийской стали.

— Я помню тебя, – сказал я. – Ты Николас, сын Аида?

— Нико ди Анджело. – Он изучал меня, его взгляд был острым, а глаза бесцветными, как битое

стекло. – Значит, это правда. Ты полностью смертен. Вокруг тебя витает аура смерти... точнее, её

большой вероятности.

Мэг фыркнула.

— Звучит как прогноз погоды.

Я не посчитал это забавным. Будучи лицом к лицу с сыном Аида, я вспомнил многих смертных,

которых отправил в Подземный Мир своими зараженными стрелами. Это всегда выглядело

чистой забавой – вершить заслуженный суд над нечестивыми деяниями. Сейчас же я начал

понимать весь тот ужас, который видел в глазах моих жертв. Я не хотел, чтобы аура смерти

нависала надо мной. И определенно не хотел стоять осужденным перед отцом Нико ди

Анджело.

Уилл положил руку на плечо Нико.

— Нико, нам надо снова поговорить о твоих навыках общения с людьми.

— Эй, я же только указал на очевидное. Если это Аполлон и он умрёт, то мы все в беде.

Уилл повернулся ко мне.

— Я прошу прощения за моего бойфренда.

Нико закатил глаза.

— Ты мог бы не...

— Ты предпочитаешь называться "особенным парнем"? – спросил Уилл. – Или, может, "второй

половинкой"?

— В твоём случае – раздражающей половинкой, – проворчал Нико.

— Ох, ты мне ещё за это ответишь.

Мэг вытерла свой текущий нос.

— Вы, парни, много препираетесь. Я думала, мы собираемся увидеть кентавра.

— И вот он я.

Входная дверь открылась. Хирон вышел наружу, пригнув голову, чтобы избежать удара о

дверной косяк.

Выше пояса он выглядел как обыкновенный профессор, которым он и притворялся в мире

смертных. У его коричневого шерстяного пиджака были заплаты на локтях. Клетчатая рубашка

на нем не очень подходила к зеленому галстуку. Борода была аккуратно подстрижена, но его

волосы не выдержали бы проверки на аккуратность, которую прошло бы даже крысиное гнездо.

От пояса и ниже он был белым жеребцом.

Мой старый друг улыбнулся, хотя его глаза были штормовыми и неистовыми.

— Аполлон, хорошо, что ты здесь. Нам нужно поговорить об исчезновениях.

Проверь папку "спам"

Может пророчества там

Нет? Тупик... Пока

МЭГ ВЫПУЧИЛА ГЛАЗА.

— Он ... он реально кентавр.

— Хорошо подмечено, – ответил я. – Полагаю, лошадиная часть выдала его?

Она пихнула меня в руку.

— Хирон, – сказал я, – это Мэг МакКэффри, моя новая хозяйка и источник раздражения. Ты что-

то говорил об исчезновениях?

Хвост Хирона резко дернулся. Его копыта зацокали по доскам крыльца.

Несмотря на бессмертие, его видимый возраст менялся от века к веку. Я не помню, что бы его

бакенбарды были такими седыми или морщинки вокруг глаз были так видны. Что бы ни

происходило в лагере, это не уменьшало его стресса.

— Добро пожаловать, Мэг, – Хирон пытался сказать это дружелюбно, что было довольно

рискованно, учитывая... одним словом, Мэг. – Ты проявила невероятную смелость в лесу, когда

привела Аполлона сюда, несмотря на многие опасности. Я рад, что ты у нас, в Лагере

Полукровок.

— Спасибо, – сказала Мэг. – Вы такой высокий. Не ударяетесь головой об люстры?

Хирон усмехнулся.

— Иногда. Если вдруг захочу больше походить на человека, могу воспользоваться своим

магическим инвалидным креслом, чтобы спрятать лошадиную часть в.... Так, не об этом: есть

вещи поважнее

— Исчезновения, – напомнил я. – Что пропало?

— Не что, а кто, – сказал Хирон. – Давай поговорим внутри. Уилл, Нико не могли бы вы сказать

другим жителям лагеря, что мы собираемся на ужин через час? Я сообщу всем новости. А пока

по лагерю никто не должен бродить один. Ходите парами.

— Понятно, – Уилл посмотрел на Нико. – Будешь моей парой?

— Придурок, – ответил ди Анджело.

И они ушли, препираясь.

Сейчас вам, наверное, интересно, что я чувствую, глядя на своего сына и Нико ди Анджело.

Признаю, что не понимаю влечения Уилла к ребенку Аида, но если этот мрачный тип делает

Уилла счастливым...

Ох. Возможно, некоторые из вас поинтересуются, что же я чувствую, увидев сына с парнем, а не

с девушкой. Ой, да ладно вам. Мы, боги, не зацикливаемся на таких вещах. У меня у самого

было... что ж, давайте посмотрим, тридцать три смертные девушки и одиннадцать смертных