— Насчет Валерия можешь не беспокоиться. — Лера улыбнулась. — Настоящая любовь бывает один раз в жизни. И я эту любовь встретила.

Валерия вышла из комнаты и прикрыла дверь, давая бабушке возможность спокойно поговорить со своим секретом.

«Валерий позвонил очень вовремя. — Лера пошла на кухню и налила себе чая. — Он просто спас нас с бабушкой от ссоры!.. Но ничего, еще немного, и бабушка поймет, что я искалечу свою жизнь, если не освобожусь от этих семейных уз!»

Валерия погасила свет и встала возле окна. Она обнимала ладонями горячую чашку и смотрела на летящие снежинки, сверкающие в холодном свете озябших фонарей.

На исходе этого декабрьского дня с неба посыпал красивый предновогодний снег — крупные снежинки плавно кружились, осторожно покрывая землю ослепительной пеленой.

Игорь провел этот день, не отходя от постели жены — Светлана была уже настолько слаба, что даже сильнейшие обезболивающие с трудом заглушали страдания тела. Но все же сегодня она почти весь день разговаривала с Игорем. Она лежала на плече мужа, ловя последние мгновения ускользающей жизни, и рассказывала ему об изученной науке.

Игорь слушал жену, которая говорила о степени влюбленности человека в мировые космические процессы. Светлана решила рассказать о подробностях составленного ею гороскопа для Игоря: говорила о смещении точек равноденствия и о вычислении его зодиакальной характеристики, об аспектах планет, о лунных узлах…

— Главное для тебя — пережить предстоящий год. Он ознаменован силой человека от черной луны… А потом… потом все будет очень хорошо…

Светлана замолчала, набираясь сил.

— Игорь, я хочу посмотреть на снег…

Игорь усадил жену, подложив ей под спину подушки, и распахнул шторы — за окном кружили миллионы снежинок, исполняя причудливый танец. — Игорь, я люблю тебя. — Светлана дотронулась до руки мужа. — Я… Я вижу яркий свет… Это она… Моя звезда.

Светлана в последний раз сжала руку мужа.

Январь выдался снежным. Невероятное количество снега покрыло улицы Москвы, и ничто не могло справиться со снегопадом — дороги пытались расчищать, но на все попытки потревожить снежное покрывало зима отвечала еще более обильным посыпанием улиц снежинками.

Валерия наслаждалась городом, притихшим под снежной пеленой. Она и сама прожила январь так, будто прогулялась по тихому, заснеженному лесу.

Началось все со звонка ленинградской бабушки. Лера была дома одна, и первое, что ей пришло в голову, когда она услышала позывные междугородной связи, — это Валерий. Сердце ее забилось — наконец-то она сможет познакомиться с этим таинственным человеком и поблагодарить его за подарки, хотя бы по телефону.

— Слушаю, — взволнованно произнесла Валерия.

— Лера, здравствуй, — послышался осторожный женский голос. — Это…

— Здравствуй, бабушка. — Лера почувствовала, как в горле встал комок. — Я узнала тебя…

И тут из трубки донесся плач. Бабушка плакала. И от звука ее всхлипываний комок слез, мешавший Лере дышать, выплеснулся наружу.

— Бабушка, не плачь, — попыталась успокоить ее внучка.

Но горькие слезы радости не переставая текли по лицам обеих женщин. Слова были не нужны, соленые струи говорили им обо всем — о понимании, прощении и любви.

— Бабуль… — Лера наконец смогла немного успокоиться. — Я сдам сессию и приеду к вам. В феврале…

— Мы будем ждать тебя, — прошептала сквозь слезы бабушка.

— Я позвоню вам, скажу, когда приезжаю.

— Мы с дедом встретим тебя, Лерочка… Мы любим тебя, доченька…

— И я люблю вас… Я скоро приеду.

После разговора с ленинградской бабушкой на Леру словно снизошло успокоение. Будто что-то тревожащее ее все эти годы исчезло. Она стала спокойна. Лера не обращала внимания на ежедневные разговоры бабушки о том, что сессия — это не причина, чтобы жить отдельно от мужа.

— Вера Петровна посоветовала нам так поступить, — раз за разом отвечала Валерия на выпады бабушки. — И мы с Эдиком не стали возражать. Она права, нужно все силы отдавать учебе, тем более у Эдика возникли трудности с химией: у него не зачтена одна лабораторная, он не успел сделать эту работу перед уходом в армию. И потом, не ты ли советовала мне не перечить свекрови?

Это продолжалось день за днем, но Леру нисколько не трогало. Пусть бабушка продолжает свою политику. Главное — Валерия живет дома, спокойно сдает экзамены и не выполняет свои супружеские обязанности. Пятый месяц пути в долину любви оказался самым спокойным и быстрым.

Лишь в конце января Игорь осознал, что Светлана умерла.

Несмотря на то что в последние годы они со Светланой были довольно далеки, с ее смертью образовалась пустота. Как ни странно, но Игорю недоставало жены — он, приходя домой, не понимал, почему не слышна музыка, обычно доносившаяся из комнаты Светланы, а вспоминая причину, грустил. И лишь с окончанием серединного зимнего месяца Игорь понял, что смирился со смертью жены. Он будто освободился от того, к чему не мог привыкнуть весь этот месяц.

— Тебе стало легче, потому что скоро будет сорок дней, — сказал Миша.

Игорь кивнул: Миша знал это не понаслышке.

— Я не думал, что почувствую потерю…

— Что бы там ни было, но Светлана была твоей женой.

— Да, — кивнул Игорь. — И видишь, Миш, Лера оказалась права: этот год в разлуке нам действительно понадобился.

Миша внимательно посмотрел на друга и помотал головой:

— Нет, вам нельзя было терять друг друга на целый год. — Миша сдвинул брови. — Нельзя было… Нельзя так разбрасываться временем, оно драгоценно!

— Я не мог отказать ей в этой просьбе, — ответил Игорь, — я люблю ее…

Миша кивнул. А потом подмигнул Игорю.

— Ну-с, любезный, тогда я буду приводить тебя в норму! С помощью моего эксклюзивного метода ты подготовишься к встрече с Валерией.

Игорь засмеялся и замотал головой:

— Знаю я твои методы!

— Методы отличные! И главное — ты будешь в идеальной форме, ты будешь сексуален и силен!

— Мишка! — Игорь дружески пихнул его в плечо.

Но Михаил не собирался сдаваться — Игорь, слава Богу, оправился после смерти жены, и теперь нужно возвращать его в прежнее русло. Слишком много сил потеряно возле постели тяжело умирающей женщины. А еще больше сил понадобится для преодоления предстоящих семи месяцев, разделяющих Игоря с любимой женщиной.

Валерия не спала всю ночь, прислушиваясь к перестуку колес. Поезд мчался, оставив позади Московский вокзал, к вокзалу Ленинградскому, а Лера смотрела в темноту на редкие огни, мелькавшие за окном…

Встреча с ленинградскими бабушкой и дедушкой прошла так, будто их не разделяло семь лет. В их доме ничего не изменилось, да и сами они были такими же, как и прежде.

Единственное, что изменилось, — это внешность Валерии. Теперь уже не велись шутливые споры, на кого похожа внучка — на отца или на мать. Валерия превратилась в копию своей мамы: она стала настолько похожей на Марину, что дед и бабушка несколько раз, невольно, называли Леру именем своей погибшей дочери. И это вызывало слезы.

А однажды, услышав их разговор, Лера до конца почувствовала все то, что пришлось пережить ее родным.

— Будто Марина вернулась к нам, — сказал дед.

— Мы были не правы по отношению к Валерию. Он любил Марину, а мы оскорбили его, сказав, что он отнял у нас дочь. — Бабушка всхлипнула. — Но самое ужасное, что уже нельзя попросить у него прощения…

— Он простил нас… Ведь Лерочка снова с нами.

Родители Марины лишь недавно узнали, что их зять ушел вслед за их дочерью, Московская бабушка, после произошедшей ссоры, не сообщила им об этом. Они узнали о судьбе отца от Леры, а ей с трудом удалось скрыть свое удивление: девушка была уверена, что они все знали.

Колеса продолжали свой перестук, а Лера вспоминала разговоры и прогулки с дедом, перебирала в памяти мельчайшие детали. И улыбалась — недостающий кусочек мозаики жизни нашел свое место…