Он попытался улыбнуться, но улыбка вышла вымученной. Девушка сделала вид, что верит ему.

Выйдя из корпуса, они попали в метель, дождь вперемешку со снегом кружился, вихрился. В машине они долго болтали о Венеции, в основном рассказывал Игорь, Афина лишь изредка задавала вопросы. Об этом они и говорили, входя в подъезд и прячась от метели.

- Я замерз и хочу чая! - бесцеремонно заявил юноша, когда Афина остановилась перед дверью.

Ей пришлось его впустить. Девушка, сняв ботинки и куртку, пошла ставить чайник. Игорь сел на, не сводя глаз с девушки.

- Прекрасно выглядишь, - тихо сказал он.

Афина скептически осмотрела его: черные, как вороново крыло волосы, ласковые глаза с лукавым блеском, строгие черты лица, белая рубашка, черные брюки - все в нем было идеально. И девушка понимала, что из них двоих прекрасно выглядел именно он.

Игорь улыбнулся, видя, что его восхищенно разглядывают.

- Ты какой чай будешь? Черный или зеленый?

- Не важно, главное, чтобы был горячий.

- У меня к чаю ничего нет.

- А мне и не надо.

- Сахар?

- Нет.

- Уксус?

- Что?!

- Если будешь на меня и дальше так смотреть, я тебе в чай налью уксус!

- Я согласен на уксус.

Она поставила дымящиеся чашки на стол. Игорь сделал два глотка и отставил чашку подальше.

- Да не добавляла я туда уксус, - упрекнула она, садясь напротив парня.

- Я не люблю чай.

- Почему не сказал? У меня есть кофе.

- Не нужно. Ты же как-то говорила, что кофе вообще не любишь?

- Это не для себя... для гостей.

- Для каких?

Кофе Афина купила еще для Пети, но об этом она говорить точно не хотела, и просто промолчала. Чтобы не отвечать пришлось непрерывно пить горячий чай под зорким взглядом Игоря. Она была поклясться, что он прочитал ее мысль.

Допив чай, девушка встала, чтобы помыть свою чашку.

Она стояла лицом к раковине и усердно мыла посуду, когда к ней сзади подошел Игорь. В квартире было холодно и она спиной ощущала его тепло, горячее прикосновение его губ на шее, сильных рук на талии.

- Ты самый невыносимый человек из всех, кого я встречал, - тихо прошептал он.

В горле Афины застыл язвительный ответ.

- Расскажи мне про Розу? Ей ты тоже показывал... свою работу?

- Нет. Даже Фил толком ничего не знает. Это то, чем я ни с кем не буду делиться, то что только мое, понимаешь? - сказал он, скользя губами по мочке уха, от чего ее мысли разбегались как тараканы, но вопрос давил, требуя ответа.

- Я хочу знать...

- Что?

- Ты ведь раньше был с Розой... а она очень красива, - промямлила девушка.

- Красота Розы посредственна. Твоя - уникальна. - Игорь догадался, что же на самом деле мучает девушку. - И тот факт, что ты в это не веришь, сущности не меняет. Я с тобой - разве этого мало?

- Нет. В самый раз.

- И между мной и Розой ровным счетом ничего не было. И позволь тебе напомнить, мы начали с ней общаться после того случая в столовой. Давно хотел спросить, - Игорь развернул девушку лицом к себе, отнял чашку, которую та еще сжимала в руках и поставил ее куда-то назад. - Что там было? Что нашло на тебя? Ты чуть скандал не устроила.

- Сама не знаю.

- Вот ты не знаешь, а мне тебя все равно спасать пришлось.

- Я тебе была благодарна.

- Правда?

- Естественно.

- Сильно?

- Очень!

- Покажи как, - попросил Игорь, глядя на ее розовые, еще мокрые от чая губы.

И она показала, приподнялась на носочки, обхватила руками его шею, крепко прижалась к груди, коснулась губами. И мир полетел куда-то вниз, закружился в вихре сладких чувств. Афина отстранилась не сразу.

- Тебе лучше уйти, - тихо попросила она, оттолкнув от себя маленьким кулачком.

- А может мне лучше остаться?

Девушка закусила губу. И чтобы ответить ей пришлось призвать на помощь всю силу воли.

- Завтра олимпиада. Мне надо выспаться. И надо сохранить способность трезво мыслить.

Она вызывала в нем бурю эмоций легким касанием, но и сама тонула в них.

- Афина?

- Да?

- Я люблю тебя. Но мне нужно, чтобы ты полностью мне доверяла. Иначе у нас ничего не выйдет. Я заеду за тобой завтра в восемь утра. Спокойной ночи.

Он поцеловал ее еще раз, и ушел, когда она уже почти передумала. Когда он уходил его терзали смешанные чувства - сожаление о допущенной ошибке, какая-то досада то ли на себя, то ли на нее, но при этом такое сладкое, почти счастливое томление. Она была именно такой, какая нужна была ему, идеальная, способная вытряхнуть его из привычной, затертой до дыр окружающей действительности. Она заставляла его чувствовать, ощущать себя живым, а не существующим ради единственной оглушающей цели.

...

А в тоже время девушка даже попыталась уснуть, но не могла. Она снова и снова прокручивала в голове его последние слова. Да, доверие было им необходимо, как тому цветку, что вывел он - свет. Во тьме недоверия бутоны их любви завянут и умрут. Она пыталась убедить себя, что это все не важно, что единственное, что важно - это его любовь к ней. Разве не об этом она мечтала? Она закрыла глаза и попыталась выкинуть все мысли из головы, завтра олимпиада и надо выспаться.

Но не выдержала. Резко встав с постели, она подошла к компьютеру и, не обращая внимание на зудящее чувство вины, включила его. А информации оказалось так много, что она не сомкнула глаз всю ночь. Ни на минутку. И все-равно не могла понять к каким паранормальным способностям можно отнести то, что сделал Игорь. И что он может еще. Она вспомнила и странный привкус чая, и то, как быстро прошли симптомы простуды и похмелья. Привкус воды был совсем другой. Она читала, и ее затягивал этот новый неизвестный мир. Она смотрела видеоролики, гадая, а могут ли они оказаться правдой или Игорь не соврал, когда говорил, что правдивой информации нет. Но она должна быть! Должно быть хоть что-то. Хоть какая-то часть правды, хоть какая-то зацепка. Утро пришло совсем неожиданно. Когда прозвенел будильник, было еще темно. Она как обычно умылась, собралась. Мысли об олимпиаде совсем выветрились из головы. Их место полностью заняли новые, почему-то казавшиеся более важными.

Афина нервно сглотнула. Игорь обнял ее за плечи и покрепче прижал к себе. Дану успокаивал Антон, который приехал для поддержки. Только Мотя, Артем и Фил весело обсуждали прошлогоднюю олимпиаду, словно ничего между Филом и Артемом не было. В самый последний момент Настю заменили Филом. Афина первое время приглядывалась к нему, но никаких следов синяков и ссадин не обнаружила.

Девушка огляделась. Соревнование проводилось в чужом университете, отчего девушка чувствовала себя неуютно. Они находились в большой лекционной аудитории, похожей скорее на зал дворца с партами и скамейками. Большие окна пропускали яркий солнечный свет, переливающийся в шикарном переплете стеклянных бус люстр старинного вида. Стенам, окрашенным в нежно-зеленый цвет, придавали свежесть живые цветы. Незнакомые лица студентов смешивались в сплошное разнородное пятно, заполняя ряды парт подобно лавине. Первый ряд занимали жюри, с края сидела Евгения Викторовна. Сама девушка вместе со своей командой находились перед аудиторией слева, а с правой стороны напряженно сидела команда противников. На их столах не было ничего, нельзя было приносить ни ручек, ни тетрадей. В этом и заключалась вся сложность. Между ними стоял еще один стол, и только на нем лежало две ручки и два чистых листа бумаги. Этот стол нужен был для второй части олимпиады, в которой подсказывать друг другу было строго запрещено, в отличие от первого этапа, где участники спокойно могли переговариваться с одним только условием - шепотом, чтобы не мешать другой команде.

Как и прошлые олимпиады, эта проходила в два этапа. На первом - каждая команда отвечала на шесть вопросов, а во втором команда противников выбирала одного участника противоположной стороны и задавала ему один вопрос.