В сентябре 1946 года Ким встретился с Литци в Париже и она подала заявление о разводе. 17 сентября суд удовлетворил ее ходатайство. 25 сентября Ким и Эйлин зарегистрировали свой брак в отделе записей актов гражданского состояния лондонского пригорода Челси. К этому времени Эйлин ждала четвертого ребенка. К счастью для Кима, история с Литци, потенциально весьма опасная для его карьеры, закончилась благополучно.

Многие исследователи разведывательной деятельности Кима Филби, в особенности в Англии, считают, что существенным элементом его успехов являлось то, что он был необыкновенно удачлив. Разумеется, трудно оценивать, какая доля в успехах Кима приходится на такой не поддающийся измерению фактор, как удача. Ясно одно, удача нужна разведчику, как и всякому другому человеку. Но верно и то, что удача сопутствует тем, кто не теряет головы и не опускает рук в критических ситуациях, кто ищет и находит выход из самого безвыходного положения. «Удача — награда за смелость» — поется в песне. Эти слова, пожалуй, точнее других объясняют, почему удача так часто оказывалась на стороне Кима.

История, которая произошла с ним летом 1945 года, интересна не только тем, что Киму удалось избежать катастрофы благодаря проявленной выдержке и находчивости, но и тем, что она демонстрирует, какие неожиданности и опасности поджидают разведчика на неизведанном пути. Эта история, в которой судьба была благосклонна к Киму, показывает, что в жизни разведчика не бывает мелочей и ничто не остается без последствий.

В одно августовское утро 1945 года Ким только что вошел в свой кабинет, как раздался звонок шефа. Генерал Мензис просил срочно зайти к нему. Едва ответив на приветствие Кима, шеф протянул ему подборку документов и попросил ознакомиться с ними. Подборка открывалась письмом советника английского посольства в Турции Нокса Хелма. В письме обращалось внимание на приложение и испрашивались инструкции. Киму было достаточно беглого знакомства с материалами, чтобы оценить их исключительную важность.

«Некий Константин Волков, вице-консул советского генерального консульства в Стамбуле, обратился к вице-консулу английского генерального консульства Пейджу с просьбой предоставить ему и его жене политическое убежище».

В поддержку своей просьбы Волков пообещал сообщить информацию об одном управлении НКВД, в котором он якобы служил раньше. Он заявил также, что имеет сведения о советских разведчиках, действующих за границей, и, в частности, знает имена трех из них, которые находятся в Англии. Двое работают в министерстве иностранных дел, а третий является начальником контрразведывательной службы в Лондоне. Волков поставил далее два условия: во-первых, чтобы сообщение о его просьбе не передавалось телеграммой в Лондон, так как русские, по его словам, раскрыли ряд английских шифров, и во-вторых, он будет ждать ответа только двадцать один день. Посольство учло предостережение Волкова и направило документы о нем дипломатической почтой. В результате прошло десять дней, прежде чем материалы попали к Киму Филби.

Киму потребовалось мгновение, чтобы оценить ситуацию. В его голове сразу же мелькнула мысль о том, что фактор времени будет решающим в этом жизненно важном для него деле. Он заявил шефу, что дело представляется чрезвычайно серьезным и ему потребуется некоторое время, чтобы провести необходимую проверку и подготовить соответствующие рекомендации. Шеф согласился с мнением Кима и просил на следующее утро доложить ему свои предложения. Вернувшись к себе в кабинет, Ким углубился в раздумья по поводу деликатной ситуации, в которой он оказался в связи с обращением Волкова. Ясно было одно — Киму ни в коем случае нельзя упускать развитие дела из-под своего контроля. Тем более что шеф приказал ему лично заняться им. Если дело попадет в другие руки, это грозит Киму непредвиденными последствиями. Но как избежать этого? Ведь любые указания из Лондона будут выполнять сотрудники СИС в Стамбуле. Ход мыслей Кима все больше сосредоточивался на том, что ему самому необходимо быть в Стамбуле и руководить выполнением плана, который он намеревался предложить шефу. Сам план был весьма прост — Киму было необходимо встретиться с Волковым и, в случае подтверждения им желания получить политическое убежище, укрыть его вместе с женой в надежном месте в Стамбуле, а затем перебросить в Египет, где в спокойной обстановке можно будет выяснить, что он имеет сообщить английской секретной службе.

Вторую часть плана Ким осуществил в ту же ночь. В Москву полетело срочное сообщение особой важности. Ситуация требовала принятия чрезвычайных мер.

На следующее утро Ким доложил шефу, что проверка не дала никаких дополнительных данных о Волкове и, сославшись на то, что таким делом нельзя руководить, пользуясь дипломатической почтой, предложил послать кого-либо из Лондона в Стамбул. Ответ шефа сразу же развеял ту надежду, которую Ким лелеял втайне. Он сказал, что накануне вечером встретил в клубе бригадира Дугласа Робертса, который был тогда начальником ближневосточного филиала контрразведывательной службы в Каире и в это время заканчивал свой отпуск в Лондоне. Генерал Мензис решил просить начальника контрразведки сэра Дэвида Петри послать Робертса в Стамбул и поручить ему заняться делом Волкова. Выбор шефа не мог вызывать возражений — Робертс был в высшем офицерском звании, хорошо знал свой регион, был связан с турецкими секретными службами и, кроме того, свободно говорил по-русски. Ким вышел из кабинета шефа в подавленном состоянии. Про себя он проклинал судьбу, которая свела шефа с бригадиром Робертсом. Казалось, ничего уже нельзя изменить. Единственное, на что надеялся Ким, — сообщение в Москву даст результат раньше, чем Робертс сумеет приступить к делу.

После обеденного перерыва шеф вновь вызвал Кима. Генерал Мензис был явно расстроен и с раздражением сообщил Киму, что Робертс отказался выполнить поручение СИС. Будучи, в общем, бесстрашным человеком, бригадир смертельно боялся перелетов на самолете. Он решил отправиться в Каир пароходом из Ливерпуля и никакие доводы шефа и сэра Петри не смогли заставить его изменить свои планы. Удача, которая, казалось, отвернулась от Кима, неожиданно вновь одарила его своей улыбкой. Ободренный шансом, который предоставляла ему судьба, Ким не стал ждать, чтобы шеф сам предложил ему лететь в Стамбул. Он с большей решительностью, чем прежде, сказал, что в связи с отказом бригадира может предложить лишь свою кандидатуру. Шефу не оставалось ничего, как согласиться. Ким сразу же отправился в министерство иностранных дел, где получил письмо к Нок-су Хелму, в котором ему предлагалось оказывать Киму всяческую поддержку в осуществлении миссии по делу Волкова.

Через три дня после поступления документов из Турции Ким в отличном настроении занял место в самолете, вылетавшем в Стамбул через Каир. К вечеру штурман объявил, что в связи с грозой над Мальтой самолет изменил курс и сделает посадку в Тунисе. Полет в Каир откладывался на двадцать четыре часа. Удача по-прежнему сопутствовала Киму.

На следующий день Ким прибыл в Каир, но на стамбульский рейс он опоздал. В результате он добрался к месту назначения в пятницу с опозданием на два дня. Британская привычка свято оберегать «уикэнд» от любых, даже срочных, дел отодвинула практическое выполнение планов Кима до понедельника. Прежде всего, Ким посетил советника посольства Нокса Хелма, которому и передал письмо из Форин офиса. Однако надежды Кима на помощь посольства в ходе беседы с Хелмом быстро рассеялись. Хелм высказал разного рода сомнения по поводу дела Волкова. Он заявил, что действия Кима могут причинить неприятности посольству и потому он должен, прежде чем Ким что-либо предпримет, проконсультироваться с послом.

Настороженное отношение Хелма к миссии Кима было весьма характерно для общих отношений, существовавших в то время между дипломатической службой Англии и СИС. О их состоянии красноречиво говорит тот факт, что резидент СИС в Стамбуле Сирил Макрэй не был проинформирован посольством о деле Волкова. Неудивительно, что для резидента СИС приезд Кима оказался полной неожиданностью.