Так или иначе язык и мифология сохранили следы, по которым можно судить о привязке дня зачатия и к солнечному, и к лунному календарям, которые, в свою очередь, были привязаны к образу жизни и роду деятельности славянских племен. Например, воинственным, промышлявшим ушкуйным, варяжским, пиратским промыслом требовалось воинственное потомство, земледельческим, скотоводческим, ловчим, ремесленным — соответствующее. На этой основе и закладывались традиционные сроки зачатия, ознаменованные праздниками, и только Купальский оставался общим для всех. Наши пращуры относились к этому благоговейно и, я бы сказал, даже по-пуритански целомудренно. Попробуйте найти откровенно сексуальные сцены в сказках, сказаниях и балладах? Когда как «продвинутая» греческая мифология ими изобилует, причем иногда в извращенных формах. Герои эллинского эпоса, говоря современным языком, не пропускают ни одной юбки, входят в совокупление с матерями, сестрами (инцест), с женщинами-змеями, с животными, и это превозносят как подвиг. А в результате рождаются чудовища, монстры и прочие уроды.

Я понимаю, отчего древние ахейцы слагали о себе такую славу: новорожденному этническому образованию требовалась отличительная мифология, надо было самоутверждаться в новом космосе и заявлять о себе как о родоначальнике богов, владеющих миром, в том числе и силами природы. Здесь проглядывается комплекс младосущности, характерный для становления всякой новодельной группы, по подростковой своей психологии, претендующей на господство.

Такое ощущение, что у нас секса не было не только при советской власти, но и всю историю существования этноса. Однако народ прирастал числом, причем весьма активно, если учитывать войны и потрясения.

Образец календарной зависимости зачатия и рождения, к счастью, сохранился в апокрифической литературе, правда фрагментарно и в переотложенном виде, однако и тут можно отшлиховать золотые крупицы. Прежде всего, это история появления на свет Александра Македонского, описанная в «Александрии», достаточно широко известной на Руси. Повивальной бабкой Олимпии (Мирталы) был ее эпирский соотечественник-волхв, который всячески оттягивал момент появления младенца на свет, ибо мог родиться не полководец, государь Македонии и тиран Эллады, а холоп или раб.

Основные сроки зачатия падали в большей степени на весенние месяцы, начиная с середины февраля и до середины мая. Так что День влюбленных, который стали с недавних пор отмечать в России, вполне укладывается в этот период. Христианский праздник Благовещенье, когда архангел возвестил Марии о непорочном зачатии, также приходится на конец марта — начало апреля (в зависимости от разных календарей). Но именно на весь этот период падает великий пост, когда ни один верующий не смеет прикасаться к телу жены своей! За нарушение поста иной строптивый батюшка мог предъявить претензии родителям, наложить епитимью, и бывали случаи отказа крестить младенца, зачатого особенно в страстную неделю.

Весенние месяцы еще и тем благотворны для зачатия, что основной срок беременности, особенно важные первые месяцы, выпадает на лето, когда в изобилии витаминов в растительной пище, когда еще можно работать в поле вплоть до уборки урожая. Тем паче вместе с летом начинались воинские походы, полевые работы по подготовке новых пашен (подсечное земледелие, огнища), летний отхожий промысел (артели плотников, кузнецов, старателей, каменщиков и др.), когда молодые, здоровые мужчины подолгу отсутствовали. И, напротив, последние, тяжелые месяцы, когда женщина «на сносях», начинается более спокойный период сбора урожая — пожинания плодов, что благотворно сказывается как на физическое состояние, так и на духовное (амбары и сусеки полны — проживем!). Но в основном рукоделия — прясть, ткать да шить в теплой избе, при тихом свете лучины, под «форматирующее» пение обрядовых песен. К этому времени и мужчины возвращались домой: в самое мрачное осеннее время вся семья была в сборе.

Глубокой осенью на свет начинали появляться младенцы, зачатые в весенние месяцы. С началом зимы и морозов мужчины вновь уходили на отхожий промысел (ямщина, кузнецы-тележники, бондари, шерстобиты, шорники и др.), дабы вернуться к Масленице, то есть к началу великого поста.

Если бы наши пращуры следовали всем новодельным традициям, возникающим при смене идеологий, то славянства на Земле давно бы не существовало. Но оно существует и будет существовать, ибо зачинает и рожает по-своему, внутреннему, календарю, который называется любовь.

Невзирая на мнения, что славянская мифология вышла из горнила времен и перемен в весьма путаном и урезанном виде, однако же все-таки сохранила определенную стройность и, скажем так, чистоту нравов. Это хорошо отслеживается в космогонических сказках, сказаниях, легендах и прочих фольклорных источниках. Идеологические «реверсивные» курсы движения обычно стирают зримую, верхнюю, часть предания, они оставляют заметные следы и рвы, но все это похоже на борозды по пыльной лунной поверхности. Дар Речи на то и дар божественный, что фундаментальные, нижние, его пласты остаются нетронутыми, неуязвимыми. И опять тут на помощь приходит обилие наречий и соответствующих «малых преданий», да и каждой бабушке-сказочнице рот не заткнешь. Устное народное творчество, наследие ценностей периода бесписьменной культуры и сам Дар Речи сохранили незыблемыми такие тонкие и щепетильные моменты, как межполовые отношения. Коль Иван-царевич подался искать Василису Прекрасную за тридевять земель, в тридесятое царство, то добьется своего, ничуть не поступаясь обычаями и нравами родной земли. Он может вступить в сделку и с темными силами природы (хотя таковых в природе не бывает!), и со злом потягаться удалью, но никогда и ни за что не изменит своей сексуальной ориентации. И Василисе своей не изменит с какой-нибудь змеей — искусительницей, как делали это древнегреческие герои.

Вряд ли кто станет спорить с явным фактом, что пошлость, разврат, прелюбодеяния, инцест, содомский грех и прочие непотребства принесли в славянский мир из «продвинутого» Средиземноморья, из той же Греции, Рима и отчасти с млеющего под жарким солнцем Востока. Принесли вкупе с «рабовладельческой цивилизацией» как образец для подражания жизни «благородных» эллинов. И я представляю, как тошнило царя Македонии Филиппа, когда он, задрав штаны, бежал за модой и совокуплялся с мальчиками, уподобляясь греческим царькам. Воротит, протестует душа, а надо, иначе и близко не подпускали варвара к Олимпийским играм. От руки любовника и смерть потом принял; хотя олимпик и предал своих богов, и поклонялся чужим, да ведь родовую печать «внука Даждьбога», как рубаху, не снимешь.

Окончательное внедрение пороков на славянскую ниву произошло с библейскими мифами.

Несмотря на столь агрессивную экспансию, мифология даже южных, соседствующих с эллинами, славян не запачкалась в грязи, и опять же благодаря устному творчеству — это когда знания передаются из уст в уста, без редактуры и правки. Однако в фольклоре фактически всех славян единственный спутник Земли носит два имени, мужское месяц и женское — луна. И выступает то как жена солнца (?!) под именем месяц, то объявляется супругой Даждьбога: мол, от сего брака народились звезды, то вдруг светило меняет пол, становится женского рода и выходит за месяца замуж. Ну ладно, когда спутник выступает под именем луна и называется то сестрой, то женой солнца или даже просто его вечной возлюбленной.

Однако и тут возникает вопрос двуполости, некоего гермафродитизма, по законам жанра славянской мифологии совершенно недопустимый перебор. Обычно род героев прописан четко, как и супружеские, родственные отношения, независимо от имен. Слабо разбираясь в гидронимике и санскрите, можно перепутать, например, род реки Ганг (на самом деле он мужского рода, но звучит, как женского — Ганга), можно не разобраться с именем нашей родной реки Камы и отнести к женскому роду, хотя бог любви Кама — пылкий, страстный юноша. Ну раз так утвердилось в нашем языке, и ладно. Но как можно перепутать род имен единственного спутника, нарекая его то мужским, то женским именем? Тем паче столь причудливое имянаречение состоялось явно в ветхие времена, от обоих веет древностью, однако же без всякого намека на «транссексуальность».