– Вы и ваши люди сегодня отработали просто великолепно, господин Горин. Не буду скрывать, я восхищён.

     – У нас был контракт, – флегматично ответил я.

     – Конечно. Ваша оплата – три тысячи, – капитан положил пачку купюр на стол. – Можете пересчитать, если хотите.

     – Не вижу смысла.

     Я забрал деньги и запихнул их в верхний карман разгрузки. Капитан не отрывал от меня глаз.

     – У вас есть ко мне какой-то вопрос? – спросил я.

     – Да, есть, – кивнул капитан. – Господин Горин, почему вы так любите командовать?

     – Если все стоят и строят глазки, то кто-то должен взять командование на себя. По крайней мере, меня так учили.

     – Что ж, похвально, – задумчиво произнёс староста. – Спасибо за работу. Можете идти.

     Не утруждая себя лишними словами, я направился к выходу.

     Выбравшись за ворота участка, я направился сразу домой. Поскольку капитан очень удачно рассчитал нас сотнями, то потом можно было зарулить в магазинчик и закупиться немного антистрессом на вечер, а также набором продуктов. По возвращении всем была выдана местная зарплата, а технари во главе со мной отправились за покупками до ближайшего магазина.

     В магазине был закуплен обычный набор корма для самцов, включающий различные крупы по несколько кило каждой, консервы, овощи, хлебобулочные изделия и прочее, что существенно разнообразит кормовую базу. Жизнь на сухпае, конечно, питательная, но разнообразия иногда очень хочется. Ну и после выполнения работы можно взять антистресс – это четыре ящика местного пива, обзываемого варсом. Покупки были сложены в пару купленных тут же сумок, и мы отправились в сторону дома.

      Дома все продукты были раскиданы по шкафчикам. Варс был просто затоплен в бочке в колодце. Дежурным по камбузу сегодня предстояло быть мне, а потому я остался на кухне, шаманя полноценный обед, приближенный к ужину, поскольку мы прокатались почти до шести часов вечера. После обеда было выловлено два ящика варса, и каждый о двух бутылках отправился заниматься своими делами.

     Лично я расположился на крыльце, взял пару тряпок, набор для чистки оружия и принялся прочищать и смазывать свою винтовку. Переборка оружия – это прекрасный способ отправить работать мозг, пока заняты руки. Винтовка разбирается и чистится на полном автоматизме, руки иногда только отвлекаются до бутылки сделать глоток и продолжают работать. Именно за этим занятием меня и застал Ким, заглянувший к нам на огонёк.

     – Добрый вечер, чем обязан? – спросил я лейтенанта.

     – Добрый, – ответил он тоном, более тёплым, чем обычно. – Просто заглянул поболтать.

     – Ни за что в это не поверю. Будешь? – кивнул я на непочатую бутылку варса.

     – Не откажусь, – я метнул ему бутылку, а лейтенант её ловко поймал. – Как вам работа сегодняшняя?

     – Работа как работа, – пожал плечами я. – Самая обычная. Иногда бывает веселее, иногда скучнее. Поставленная задача выполнена и славно.

     – Это хорошо. Возможно, у капитана будет для вас ещё одна, в самое ближайшее время. Может быть, завтра, может быть, послезавтра.

     – Опять подставлять задницу ради полусотни бойцов местных сил правопорядка?

     – Отнюдь. На этот раз уже всё будет серьёзно, по-настоящему.

     – А сегодня, я так понимаю, были шуточки? Типа это такое местное развлечение?

     Я улыбнулся лейтенанту. Ким посмотрел на меня, но смолчал, только невесело усмехнулся.

     – Вообще-то говоря, сегодня в планах было просто прокатиться караваном туда и обратно до Инсуми. Хотелось убедиться, что вам можно доверять. Но всё обернулось так, как обернулось.

     – Проверяли, – я усмехнулся. – В следующий раз лучше предупредите, а то мои люди могли и обстрелять вас. Кстати, что с водителем?

     – Жить будет. Остальные раненые тоже в порядке. Если бы не вы, Влад, они бы, может, и не вернулись.

     Похвала за простое выполнение работы? Оно, конечно, приятно, но наёмники или выполняют работу и возвращаются, или не выполняют и остаются на поле боя.

     – А что мы? Мы всего лишь немножко постреляли, положили несколько противников и всё. Здесь нет ничего значительного, интересного или героического.

     – Не надо скромничать, – Ким усмехнулся. – Ведь вы практически спасли караван. Без вашей помощи... всё могло бы обернуться хуже.

     – Спасли? – я скривился, словно мне сунули испортившийся лимон. – Лейтенант, всё, что сегодня было на дороге, для меня и моих людей даже не перестрелка, а небольшая забава. Не знаю, поверишь ты мне или нет, но мои люди прошли такие бои, которые тебе не снились даже в самых страшных кошмарах. В этот же раз была простая прогулка по известному сценарию.

     – То есть к этому бою вы были готовы? Знали о нём?

     – Откуда мне о нём знать? Я и сам проморгал начало нападения, просто пришлось выкручиваться по месту.

     – Выходит, всё это было импровизацией?

     – Не совсем. Все мои люди знали своё место, свою задачу, каждый имел свой собственный сектор обстрела и полную свободу собственных действий. Моё дело – это оценивать общую обстановку и подсказывать людям, куда нужно уделить больше внимания. То, что в нас стреляли – это абсолютные мелочи, ведь если бы в нас не стреляли, было бы гораздо опаснее. Расклад вышел бы совершенно иным, если бы у нападавших, например, было тяжёлое вооружение, гранаты и бронетехника, но их не было, потому вышло всё проще.

     – Значит, вы успели оценить всю обстановку, практически не двигаясь?

     – А что тут такого? Пройди и ты все мои сражения, потеряй столько же друзей и подчинённых, разминись со смертью на волосок – тогда и ты сможешь чувствовать бой. В военном деле всё решает опыт командира, а командир получает опыт только в бою, когда его загоняют в критические условия, а он выживает. Плюс хорошие инструкторы, которые подготавливают будущего командира к его работе. Меня учили настоящие профессионалы своего дела, но только благодаря им я всё ещё жив. Может быть, и тебя подготовили несколько лучше, не будь твой город таким глухим. Тем не менее, в бою твои действия были правильными, хоть и не очень грамотными.

     – Спасибо, – Ким кивнул с благодарностью. – Да, наш Санглат действительно город заштатный. Толковых людей здесь почти нет, а готовить их некому и негде.

     – Тогда мотай себе на ус и старайся работать головой. Сегодня ты и твои люди остались живы, а потому нужно выжать все уроки, проанализировать каждую секунду боя, пересмотреть всё со всех позиций и проиграть этот бой несколько тысяч раз, каждый раз меняя в нём какую-либо переменную. И постоянно заниматься не только самому, но и вместе со своим отрядом. Только тогда не только ты, но и все люди под твоей ответственностью вернутся из следующего боя живыми и здоровыми. А каждый командир должен ставить своих людей превыше всего. Если это не так – у него будут большие проблемы.

     Ким молчаливо кивнул и приложился к бутылке.

     – Влад, я хочу спросить... – неуверенно начал он, – где вы научились всему этому?

     – Лейтенант, а ты знаешь, что бывает со слишком любопытными личностями? Задавай меньше вопросов, возможно и жить будешь дольше и счастливее.

     – Жить мало, но со вкусом, интереснее, чем долго и скучно, – усмехнулся Ким. – Ну а всё же? Где вас учили?

     – Сначала меня учили инструкторы, а потом моя служба и трупы моих людей. У меня за спиной огромное кладбище тех, кто уже никогда не сможет вернуться домой. Сотни бессонных ночей, которые проведены под обстрелами, ползанье в болоте в ливень под пулями противников и много чего ещё, о чём не принято говорить. Всё это в общем и сделало меня тем, кем я стал. Что же касается того, где это было, сказать я могу, но мой ответ тебе ровным счётом ничего не скажет. Как я уже говорил капитану – я понятия не имею, где мы сейчас, поэтому не могу сказать, откуда мы прибыли.

     Я откинулся спиной на стену и посмотрел лейтенанту в глаза.