на носочках, выбрасывая свои маленькие ручки.

– Нравится встроенный гриль, – сказал Джетт, когда сел рядом со мной, горчица

и закуска на его хот–доге.

– Посмотри сюда, – я толкнул Мэделин. – Похоже мы связаны, когда дело

касается вкусов.

Мэделин посмотрела через меня на то, что было в хот–доге Джетта, и

поморщилась.

– Гадость, мистер Джетт. Где кетчуп?

– В бутылке, – произнес Джетт с улыбкой. Где и должен быть, когда дело

касается хот–догов.

– Неееет, – сказала Мэделин протяжно. – Мама не ест хот–доги, поэтому этот

остается Голди. Где Голди?

Пару минут спустя она проковыляла внутрь, красуясь своим беременным

животом. Джетт засиял и протянул свою руку. Она прошла в его объятия и села на колени.

Джетт защитным жестом обернул руку вокруг ее живота и поцеловал в плечо.

– Что в твоем хот–доге, мисс Голди? – спросила Мэделин, наклонившись, чтобы

мельком взглянуть.

– Арахисовое масло, бекон и зефир. А в твоем?

Мэделин изучала Голди секунду, прежде чем сказать:

– Ладно, мы оба ошибались. У Голди нет вкуса.

Я отбросил голову назад и засмеялся.

– Прямо в точку, ребенок.

– Что не так с моим вкусом? – спросила Голди, ее рот переполнен

отвратительно–выглядевшим хот–догом.

– Не переживай, малышка, – ответил Джетт. – Твой хот–дог идеален.

– Нет, твой, – Голди пошевелила бровями.

– Фуууу, – произнесла Мэделин, заставляя всех рассмеяться.

Я отошел к грилю, чтобы проверить оставшуюся часть мяса. Лайла

присоединилась ко мне. Это наше первое барбекю, после покупки дома, и мы были

окружены всеми, кого любили. «Девочки Джетта» были у бассейна, загорали. Блейн и

Диего играли в корнхол в дальнем конце. Линда, Джетт, Голди и Мэделин сидели за

столом, а любовь всей моей чертовой жизни приближалась ко мне с опасным взглядом в

глазах.

– Это взгляд не доведет тебя до добра.

– Какой взгляд? – спросила она, ее купальник блокировал вид на ее

восхитительное тело.

– Обжигающий взгляд.

– Не ходи тут без рубашки, и тебе не придется беспокоиться о том, как я смотрю

на тебя.

– У нас компания и хот–доги на гриле.

– Давай, по–быстренькому в бильярдной. Никто не заметит, что мы ушли.

– Я замечу, – сказала Голди.

– Господи, – я вздрогнул и посмотрел на нее. – У тебя появился живот, и теперь

ты можешь быть невидимкой. Он что дает тебе какую–то магическую силу?

– Разве я не говорила вам? У мамы Джетта была связь с единорогом. Его семя

переполнено каким–то волшебством. Это не просто беременный живот. Нет, это

магическая сфера, куда единороги откладывают свои яйца, а я откладываю их в

специальном туалете, где леприконы собирают урожай из блестящих бомбочек.

– Ты такая еб*нутая, – Лайла покачала головой, и я притянул ее в объятия. Ее

теплая кожа прижалась к моей, из–за этого я пожалел, что у нас гости.

– Итак, когда ты собираешься сделать предложение? – спросила Голди.

– Да, когда ты собираешься сделать предложение? – переспросила Лайла.

Я провел рукой по задней части шеи и сказал.

– Если вы продолжите спрашивать, то этого не случится никогда.

– Но это случится? – спросила Лайла с надеждой в глазах.

– Чертовски точно произойдет, – я улыбнулся. – Ты лучшая, офигительная часть

меня.

– Я и Мэделин, – возразила Лайла.

– Ты права, – я поцеловал Лайлу в голову и оглядел задний двор, любуясь

мешаниной из семьи, которую связал вместе. Мы все вышли из разных слоев общества, но

единственное, что у нас общего – нам был дарован второй шанс в жизни, и за это мы

всегда будем благодарны. Мы может и смесь «ненужных» частей города Новый Орлеан, но

мы «ненужные» части друг друга. Мы семья.