А Дадхикарна, скрывавший свои прирожденные свойства, чтобы легким способом добывать средства к жизни, услышал эти слова. И чтобы вызвать в них доверие, он поспешно обратил морду к солнцу, уселся на задние лапы, поднял вверх передние, зажмурил глаза и, желая обмануть их благочестивыми мыслями, произнес такое добродетельное наставление: «Увы! Бесплодна эта сансара. Мгновенна бренная жизнь. Сновидению подобно общение с любимыми. Сетям Индры[351] подобна жизнь с семьей. Нет поэтому другого пути, кроме добродетели. Сказано ведь:
Лишенный добродетели влачит бесплодно дни свои, |
Словно кузнечные мехи, хоть дышит он, да не живет. (88)
А также:
Не прикрывает наготы, не отгоняет комаров, |
Никчемна, как собачий хвост, ученость без любви к добру. (89)
И затем:
Лишенный добродетели — как мошка средь живых существ, |
Зерно пустое среди ржи, термит между крылатыми. (90)
Что лучше масла в твороге, цветка с плодом — на дереве, |
Масла сезама — в пирожке и в людях — добродетели? (91)
Быть стойкими во всех делах рекомендуют мудрецы. |
Пусть много на пути преград, скор шаг у добродетели. (92)
К чему здесь лишние слова? Кратка суть добродетели: |
Кто помогает ближним — чист, кто им вредит — свершает грех». (93)
И услышав его добродетельное наставление, заяц сказал: «О куропатка! На этом берегу реки стоит отшельник, произносящий благочестивые речи. Так спросим его». Куропатка ответила: «Ведь по своей природе он — наш враг. Поэтому спросим его, став подальше». И оба они начали его спрашивать: «Эй, отшельник, наставник в законе! У нас возник спор. Дай же нам совет, согласный с учением закона. Кто говорит неправду, пусть будет съеден тобой». Тот ответил: «Дорогие! Не говорите так. Я отвернулся от жестоких дел, указывающих дорогу в ад. Сказано ведь:
Не убивать — вот высший долг, несущий благо общее. |
Даже клопам, москитам, вшам не надо причинять вреда. (94)
Кто даже вредным существам начнет страданья причинять, |
Тот за жестокость в ад сойдет. Что ж о достойных говорить? (95)
И даже те, которые при жертвоприношении убивают скот, не знают в своей глупости высшего смысла священных книг. А если кем-то сказано: «Следует приносить в жертву коз», то «козы» означает там семилетние зерна риса, которые, как это само собой понятно, не дают всходов[352]. Сказано же:
Ведь если тот, кто рубит лес, кто режет скот и весь в крови, |
Достоин быть на небесах, то кто же должен в ад идти? (96)
Поэтому я никого не съем. Однако я стар и плохо слышу издали ваш разговор друг с другом. Как же определю я победу и поражение? Зная это, подойдите ближе и расскажите мне о вашей тяжбе. Тогда я скажу свое слово, зная, и чем суть спора, и не наложу на себя оков в том мире. Сказано ведь:
Из гнева иль из жадности, из страха иль из гордости |
Кто даст решенье ложное, тот в преисподнюю сойдет. (97)
А также:
Ложь о скоте погубит пять, о телке — десять родичей, |
Ложь о девице — сто родных, о человеке — тысячу. (98)
Поэтому доверьтесь мне и отчетливо говорите прямо в мое ухо». К чему много слов? Этот низкий вызвал в них такое доверие, что они приблизились к нему. И тогда он одновременно схватил одного из них лапой, а другого зубами, схожими с пилой. Так оба они лишились жизни и были съедены.
[Окончание рассказа первого]
Поэтому я и говорю: «Когда злодей свершает суд...». Так и вы, взяв в судьи эту злодейку, слепую днем, и сами слепые ночью, пойдете путем зайца и куропатки. Поэтому подумайте и делайте, что надлежит». И выслушав его речь, все птицы сказали: «Хорошо он говорил». И со словами: «Мы еще раз сойдемся для избрания царя и посоветуемся друг с другом», они отправились туда, откуда прилетели. Одна сова, сидевшая на почетном сидении и ожидавшая помазания, осталась там вместе с крикаликой[353] и сказала: «Кто, кто здесь? Эй! Неужели и теперь не будет совершено помазание?» Услышав это, крикалика ответила: «Дорогая! Ведь ворон нашел средство помешать твоему помазанию, и те птицы разлетелись в разные стороны. Один только этот ворон почему-то остался здесь. Поднимись же скорей, чтобы я отвела тебя в твое жилище». Услышав это, опечаленная сова сказала: «Ах, ты злодей! Чем я обидела тебя, что ты помешал помазать меня на царство? Поэтому с сегодняшнего дня между нами вражда. Сказано ведь:
Проходят раны от стрелы, лес вырастает срубленный, |
Но раны от дурных речей не заживают никогда». (99)
И когда она с крикаликой ушла в свое жилище, ворон подумал: «Увы! Своими речами я вызвал напрасную вражду. Сказано ведь:
Коль речь звучит грубая, беспричинная,
Не подходя к месту или ко времени, |
И лишь позор для говорящего несет,
То эта речь схожа с отравой гибельной. (100) vaṁça
А также:
Пусть наделен силою ты великою,
И все равно бойся нажить себе врага. |
Ведь кто умен, разве захочет яд принять,
Решив, что врач сможет от яда вылечить? (101) vaṁça
Не должен просвещенный человек
Дурные речи говорить в собраньи. |
Даже о правде умолчи,
Коль может принести она несчастье. (102) ār
И также:
Кто, вняв друзьям, тщательно все обдумавшим,
И обсудив каждое слово, действует, |
Сомнений нет — тот обладает разумом.
Таким путем к счастью и славе он придет»
[354]. (103) vaṁça
И поразмыслив так, ворон покинул то место.
* * *
И вот, таким образом, дитя, у нас наследственная вражда с совами». Мегхаварна спросил: «Отец! Что нам делать в таком положении?» Тот ответил: «Даже в таком положении есть другое надежное средство, кроме шести способов. Применив его, я сам пойду, чтобы одержать победу, и, обманув этих врагов, сделаю так, что они погибнут. Сказано ведь:
Кто полон знаний и ума — обманет даже сильного. |
Так у брахмана жулики обманом отняли козла». (104)
Мегхаварна спросил: «Как это?» Тот рассказал:
Рассказ четвертый
«Жил в одном городе брахман по имени Митрашарман[355], заботившийся о поддержании жертвенного огня. Как-то раз в месяце магха[356], когда веял приятный ветерок, небо было покрыто облаками и Парджанья[357] посылал тихий-тихий дождик, он отправился в одну деревню, чтобы попросить жертвенное животное, и попросил какого-то жертвователя: «Эй, жертвователь! В наступающую ночь новолуния я буду приносить жертву. Дай же мне одно животное». И тот, согласно закону, дал ему откормленное животное. А брахман, видя, что оно пригодно и бегает взад и вперед, взвалил его на плечи и отправился в свой город. И когда он шел по дороге, его встретили три жулика с исхудавшими от голода шеями. Тогда, видя взваленное на его плечи откормленное животное, они сказали друг другу: «Эй! Если мы съедим это животное, то не повредит нам сегодняшний снегопад. Так возьмем у него обманом жертвенное животное и защитимся от холода». И вот один из них, переменив одежду и встретив его на боковой дороге, сказал блюстителю священного огня: «Эй, эй, хранитель огня! Зачем совершаешь ты смешное, запретное у людей дело, неся поднятую на плечи нечистую собаку? Сказано ведь:
