Я нахожу Дэна вместе с остальными членами его клана. И снова я обмениваюсь кивками. Даже если технически наши персонажи не знакомы, он все же сможет прикрыть мне спину, если все пойдет не так. Несколько дней назад я приходила к нему, чтобы поговорить с его отцом о спонсировании второй части моего плана, и Дэн сказал, что не даст мне опозориться.

– Во-первых, Келси это заслужила, – сказал он. – Даже если твой придурок парень дал в бубен Логану – насчет чего я сильно расстроен, хотя не собираюсь обвинять в этом тебя – она ведь торчит в магазине целыми днями. Келси просто использует Логана из-за его доступа на радио. Постоянно просит ставить песни ее парня, и Логан наверняка знает об этом. Но Келси водит его за нос. Она говорит, что однажды они снова могут быть вместе. И во-вторых, мой персонаж всегда готов ввязаться в драку. Так что я уверен, он вмешается, если события выйдут из-под контроля.

Неудивительно, что Логан так долго мирится с безумствами Дэна. К разговору о грубой силе.

Когда я приближаюсь, каждая из четырех светлых фейри поворачивается ко мне с теплой улыбкой. И это серьезная часть плана. Светлые фейри видят темных, как падших сестер. И самая главная цель в жизни любой светлой фейри состоит в том, чтобы «вернуть» как можно больше темных фейри на светлую сторону.

– Рада встрече, эльф! – говорит самая низкая из всех. Лицо сверкает от пудры с блестками, будто фейри только что спустилась с созвездия. Она повязала гирлянду из маргариток на свои коротко подстриженные светлые волосы, а переливающиеся крылья напоминают мне стрекозиные.

– Рада встрече, – повторяю я классическое приветствие фейри. – Я – Лаовин, и пришла к вам, чтобы смиренно просить об одолжении.

Она отвечает:

– Я Шэ-ра. – И тут я понимаю, что нашла девушку, к которой мне посоветовала обратиться Марта.

Ее настоящее имя Кортни, и, несмотря на ее невысокий рост и кажущуюся юность, я знаю, что ей двадцать два. Она играет уже пять лет и посещает все самые крупные фестивали каждый год, ее персонаж уже два года как стал Смотрителем (что-то вроде мэра) LARP Натчиточеса и Шривпорта. Мне не по себе не только от ее опыта в ролевых играх, но и еще потому – знаю это смешно – что она уже может употреблять алкоголь.

– Это мои светлые сестры, и мы всегда желаем помочь другим в хороших делах. Это ради хорошего дела? – У нее царственные манеры.

– Самого лучшего дела, – отвечаю я, и Шэ-ра улыбается.

Я смотрю ей в глаза, затем бросаю взгляд в направлении стаи среди темных фейри. К счастью, она понимает, что я пытаюсь сказать. Марта как-то сказала про это так:

– Даже если рядом нет никого, кто мог бы услышать разговор, никто никогда не знает, какая у кого есть сила. Никто не знает способностей другого.

Знание всех этих маленьких хитростей игры позволяет мне почувствовать себя такой осведомленной. Я такая нерднутая задница, и мне это нравится.

– В таком случае, – говорит она, – мы должны помочь тебе, какой бы ни была твоя просьба, если она не причинит никому вреда.

– Никому, и не понадобится ступать на поле битвы. Мне просто нужны любые эликсиры, которые вы захотите дать. Я пока не сильна в исцелении.

Учитывая количество заработанных для меня Мартой очков опыта, у меня должна была появиться способность к исцелению, но я поменяла ее на другую силу, потому что рассчитывала на помощь светлых фейри. Только у их расы есть знания, которые позволяют создавать эти эликсиры.

– Ты можешь дать нам минутку, чтобы мы это обсудили?

– Конечно, – отвечаю я.

Я занимаю место в тени большого куста гардении в углу двора. Кортни и ее светлые фейри поглощены разговором, их головы склонены друг к другу, поэтому у меня есть возможность посмотреть на других игроков, и может, увидеть Логана. Я быстро нахожу его. Он сидит на том же самом раскладном стуле во дворе, что и в первую игру. Его локти на коленях, голова опущена вниз, а руки сжимают затылок. Он даже не нанес раскраску. Интересно, видел ли он меня?

Соренсон призывает всех к вниманию. Я стою в тени, когда он произносит практически такую же речь, как и в прошлый раз. Очевидно, никто кроме меня не пытается понять, что происходит с людьми в городе, потому что нет никакой новой информации по этому вопросу. Пока он говорит, я смотрю на Келси. Ее руки скрещены. Злая ухмылка расплылась на лице.

Боже, надеюсь, это сработает.

Когда Соренсон заканчивает, светлые фейри ожидают своей очереди, чтобы поговорить с ним. Надеюсь, они проинформируют его, что на протяжении двух последних недель каждая из них варила эликсир. И точно, после быстрого обмена репликами Томми лезет в карман своей мантии и вынимает несколько карт с очками. Он что-то пишет на них и дает по одной каждой девушке.

Шэ-ра ищет меня взглядом и потому, когда фейри возвращаются на свое место в конце двора, я иду к ним. Все вышли наружу и столпились во дворе. Мне удается незаметно подойти к Кортни. Непринужденно открываю сумку, чтобы она положила карточки с очками прямо в нее, и быстро шепчу:

– Спасибо.

Как и в прошлый раз, чтобы поговорить с Соренсоном или Торраком, рыжеволосым гномом, нужно отстоять длинную очередь. И я понимаю, как же много слоев в этой игре. Во-первых, это основная линия, разработанная ведущими, но кроме нее есть много маленьких историй, происходящих в то же время и добавленных игроками самостоятельно. Вампир под дискоболом, например, обиделся на какую-то грубую шутку гнома и воспользовался силой управлять эмоциями, чтобы заставить обидчика влюбиться в милую эльфийку, стоящую возле стола с закусками.

Что приводит меня к мыслям о моей собственной маленькой истории. Я бросаю взгляд через плечо, чтобы проверить, где Логан. На стуле его нет. Я очень надеюсь, что он не решил уйти. Моя первая реакция – найти Келси, чтобы убедиться, что она не преследует его и не затащила куда-нибудь в высокую башню. Когда я не вижу ее в толпе, мое сердце начинает громыхать в груди.

Я так долго стою на носочках, что наверняка натерла на пальцах ног мозоли. А вот и Соренсон.

– Да, Лаовин, чем я могу помочь тебе? – спрашивает он с фальшивым британским акцентом.

– Мне нужно поговорить с тобой и кое-кем еще, но я не хочу делать это в Святилище. Опасаюсь, что там станет жарко.

Соренсон скрещивает пальцы и поднимает их вверх, подавая знак, что он собирается говорить не от лица персонажа,

– Ты уверена в этом, Мэдди? Келси участвует в играх намного дольше, чем ты, и…

Я поднимаю руку.

– Я уверена.

Он кивает и опускает руки.

– Будь по-твоему. Проводи меня к тому, с кем ты хочешь поговорить.

Я не говорю Соренсону, что на самом деле не знаю, где она. Он следует за мной внутрь, и, на мою удачу, Келси оказывается на кухне. С Логаном. Он выглядит еще более усталым. Ее правая рука лежит на его груди, прямо над сердцем, она смотрит на него и что-то говорит. Логан качает головой в отрицании и замечает меня. Сначала на лице его проявляется облегчение, даже счастье, но брови быстро соединяются вместе, а губы вытягиваются в злую и обиженную линию.

– С ней.– Я указываю на Келси. – Той фейри, рядом с моим другом.

– Выходи наружу. Я приведу ее.

Несколько человек, должно быть, услышали наш разговор с Соренсоном. Игроки отодвигаются, освобождая путь к входной двери. Мои ноги сильно болят, я сажусь прямо на крыльцо и скидываю свои убийственные шпильки. Единственные источники света снаружи – это уличные фонари и проезжающие мимо машины. Я ступаю на газон, погружая пальцы ног во все еще теплую землю.

Я пытаюсь успокоить себя тем, что даже если это не сработает, и я не выиграю, Келси все равно будет отстранена – как плохой персонаж. Все будут уважать меня за то, что я все раскрыла, но не это моя цель. Неважно, кто что подумает. Я хочу доказать себе, что я не трусиха. Что та часть меня, которая хотела скрывать и скрывать свои секреты, умерла. И конечно, из-за Логана. Мне на самом деле важно, что он подумает. Я хочу, чтобы он знал, что я бы сделала ради него все, даже подралась бы с его бывшей не на жизнь, а на смерть, – ну или до последнего очка, как в данном случае.