Дверь открывается, и выходит Келси. На ее лице все то же самодовольное выражение, за ней следует Соренсон. Но не только он. Пошел слух, будто что-то происходит. Все, кто был внутри, идут за ними. С этой стороны дома начинается толкотня. Все ждут, что случится что-то интересное.

– О, да! Началось! – Голос Дэна достигает моих ушей, и я вижу силуэт великанского меча, поднятого в воздух позади окружившей меня толпы.

Келси встает в нескольких шагах от меня и скрещивает руки.

– К чему все это?

– Лаовин желает переговорить с тобой, Келси. – Она использует собственное имя для персонажа – ну не глупо ли?

Она смотрит на меня, приподняв брови.

– Я Лаовин, дочь Трулу, – начинаю я дрожащим голосом, – обвиняю тебя в злоупотреблении силой. Ты мучила людей этого прекрасного города, подвергая опасности всех нас. Это неуважение. Я выношу это на суд Смотрящего, чтобы определить твою судьбу.

Я поворачиваюсь к Соренсону.

Позади все шепчутся.

– Это правда, Келси? – спрашивает он.

Она откидывает волосы. Ее прическа просто идеальна, мне этого никогда не добиться.

– Ты, должно быть, разыгрываешь меня. Ты же не веришь этому ребенку, Соренсон? – Келси скрещивает пальцы и наклоняется ко мне. – Отвали, Барби. Я буду доброй и предостерегу тебя: нет ни единого шанса, что такая маленькая дерьмовая принцесска может бросить мне вызов. И никто здесь тебя не поддержит. Тебе нужно уйти. Прямо сейчас.

Краем глаза я вижу, как Логан пробирается сквозь толпу. Теперь его взгляд исцеленный. На щеке немного желтой краски. Его взгляд мечется между мной, Келси и Соренсоном. Скрещивая пальцы, он говорит:

– Ты сошла с ума. Ты не можешь этого сделать, это испортит твою историю. А у нас еще целое лето впереди. Тебе нужно будет вернуться с абсолютно новой историей.

Соренсон пожимает плечами.

– Я не могу ничего сделать. Мэдди продумала всевозможные сценарии. Все было законно. И у нее есть очки опыта для этого. – Он смотрит на Келси, когда произносит последнюю часть.

Я повышаю голос, чтобы меня слышали все игроки:

– Я была на местах преступлений, в домах людей, с которыми случилась беда, и с помощью своего дара я смогла идентифицировать отпечаток ауры, – заявлять это толпе вампиров и кентавров просто безумие. Я ощущаю себя героиней сериала. Но нужно было все это сказать, чтобы никто не подумал, будто я лгу.

Я воспользовалась очками опыта от первой игры, чтобы получить специальную способность чтения ауры, а потом Марта позвонила Томми. Я сказала ему, что хочу исследовать дома людей, чтобы найти конкретную ауру. Он сказал мне, что я найду ее. Когда я спросила, какому конкретно персонажу может соответствовать аура на сегодняшней игре, он назвал Келси. Вот так вот просто. Плюс ко всему, я заработала тонну очков опыта за то, что все это делала.

Келси несколько раз медленно моргает, не отводя от меня взгляда, а потом поворачивает голову к Соренсону.

– Разве не видно, что она врет?

– Мне нужно проверить, кто лжет, а кто говорит правду. Лаовин, не подашь ли ты мне руку, чтобы я мог прочесть твои мысли? – Он протягивает руку.

В обычной ситуации мой персонаж был бы против того, чтобы кто-либо копался в его голове, но так как это – единственный способ доказать, что я права, мне приходится согласиться.

Он держит мою руку долго и напряженно, хотя уже знает, что увидит.

– Лаовин говорит правду! – Он всплескивает руками для пущего эффекта и поворачивается к толпе.

Это работает. Все взгляды обращаются к нему. Наваждение спадает, когда фальшивая борода мастера цепляется за часы на руке.

Взгляд Келси мечется между мной и Соренсоном, а потом обращается к стае темных фейри. Но они затерялись в толпе, не желая рисковать своими шкурами ради нарушителя.

Мы обе смотрим на Соренсона.

– Келси, – говорит он. – Если ты сдашься на суд Правительства, мы можем помиловать тебя. Если ты раскаешься, конечно. Если ты не сдашься… Не думаю, что тебе это поможет. Я рекомендую сдаться. Сейчас.

Становится тихо. Единственный шум – звук проезжающего мимо грузовика.

Келси напрягается. В следующую секунду она вытягивает из-за спины меч. Он похож на саблю, но, ясное дело, сделан из пены и разрисован, как вы уже догадались, черным спреем.

– Никогда! – кричит она, и все отходят назад.

Я слышу топот ног позади меня.

– Получай! – кричит Дэн, его меч почти задевает меня по уху. Соренсон встает между Келси и мной.

– Нет. – Я останавливаю Дэна рукой и слегка прикасаюсь к плечу мастера. – Дай мне доказать, что я нахожусь здесь заслуженно. Разреши мне закончить мой квест.

Соренсон кивает.

– Дай, пожалуйста, мне свой лист персонажа.

Я достаю лист из сумки. Мастер идет к Келси и просит ее о том же. Она тянется к своему корсету и вынимает свой лист, отдает и возвращается к своей стойке.

Соренсон идет обратно за пределы площадки и что-то шепчет Торраку в ухо. Потом подает ему что-то из складок своей мантии. Торрак быстро идет к тротуару, садится в припаркованную прямо напротив машину, опускает вниз стекла и врубает стерео. Начинает звучать тяжелая грохочущая техно-музыка. Это что, саундтрек к «Матрице»?

Я отвлеклась, наблюдая за Торраком, и Келси набрасывается на меня с мечом. Она ударяет меня по плечу. Конечно, это не физически больно, но когда Соренсон кричит:

– Минус двадцать очков здоровья у Лаовин.

Я до боли стискиваю челюсть.

Переключаю внимание на нее, и мы начинаем кружить напротив друг друга. Слава богу, я сняла шпильки.

– Я знаю, почему ты все это делаешь, – говорит она, – Он расстался с тобой. Он больше не прикоснется к твоей распутной заднице, даже если ты останешься последней чирлидершей на Земле.

Ее слова задевают, но я не позволяю себе сдаться. Мои пальцы сжимаются вокруг шарика для пинг-понга – энергетического шара! – в моей сумке. Я резко бросаюсь влево, и она замахивается, но я уже ухожу направо. Мой шар летит четко и ровно, попадая в левый висок Келси.

– Минус 20 очков Келси, – комментирует Соренсон.

Я продолжаю кружить, пока она оглядывается в поисках того, что ее задело, и ударяю в спину еще одним шаром.

– Еще минус 20 у Келси.

– Как могут ее удары быть сильнее моих? Нет ничего…

Я снова попадаю по руке.

– Я говорю не как персонаж! Что значит: перестань бороться, сучка.

Она отбрасывает меч на землю.

Я скрещиваю пальцы и смотрю на Соренсона.

– Но ведь ее пальцы не были скрещены, верно?

Дэн позади меня подает голос:

– Я не видел, что она скрестила пальцы.

– И я, – вторит Соренсон. – Удар зачтен.

Голова Келси мечется от лица к лицу, думая, что ее разыгрывают. Ее взгляд находит мой, из нее вырывается рычание. Я подмигиваю и расплетаю пальцы, чтобы схватить следующий мяч.

Она бросается на меня, метя мне в колени, но я быстрее. Я подпрыгиваю и делаю прыжок, касаясь руками пальцев ног. Спасибо чирлидингу. Толпа восхищенно выдыхает:

– Вау!

Бросок вывел Келси из равновесия, и она почти падает, едва успев опереться на руку. Я использую эту возможность, чтобы бросить очередной шар, но она вдруг ловко отбивает его мечом и поднимается на ноги.

Мы снова начинаем кружить напротив друг друга, обе слишком гордые, чтобы отвести взгляд первыми. Она атакует меня, беспорядочно размахивая мечом в воздухе. Я продолжаю отступать, меча шар за шаром в ее грудь.

– Еще минус двадцать, сорок, шестьдесят! Келси, перестань атаковать! – Соренсон делает шаг к нам, но запутывается в своей свободной мантии.

– Остановись, Келси, остановись! – голос Логана доносится откуда-то издалека.

Но Келси не останавливается. Она продолжает наступать на меня. У меня закончились шары, и мне некуда бежать из этого круга людей. Правила в книге гласят, что если у персонажа заканчиваются магические боеприпасы, ведущий игры должен остановить борьбу, чтобы персонаж смог пополнить запасы. Очевидно, это и пытаются сделать Соренсон и Логан, но Келси не слушает.